племен (или царей вновь возникших государств) становятся главной опорой своих «хозяев» как не принадлежащие к какому-либо роду. Из них в основном и возникают княжеские дружины (будущая аристократия).

Энгельс пишет: «Первое крупное разделение труда вместе с увеличением производительности труда, а следовательно, и богатства, и с расширением сферы производительной деятельности, при тогдашних исторических условиях, взятых в совокупности, с необходимостью (жирный шрифт — наш) влекло за собой рабство. Из первого крупного общественного разделения труда возникло и первое крупное разделение общества на два класса — господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых».

В Древней Греции и Риме в момент появления государства уже было большое число рабов. Оно в определенные времена и в некоторых местах во много раз превышало число свободных и рабы, действительно, создавали там основную часть национального продукта.

Но в то же время, в момент возникновения государств у кельтов, германцев, славян, древних жителей Индии и Китая рабы как сколько-нибудь значительный по численности класс населения, который нужно было «подавлять» государством, отсутствовали.

Таким образом, нужно отделять рациональные причины возникновения государства, актуальные и сейчас, от необязательной на определенном историческом этапе функции подавления одной группой людей других. Что, конечно, не отменяет того факта, что современные государства как минимум в большинстве (а скорее — все) до сих пор эту функцию подавления в себе содержат.

Появление рабовладения в одних местах не было необходимым, вызванным объективными причинами. Оно было вызвано как раз, скорее, вопросами идеологии и этики. Энгельс сам, не осознавая этого, подтверждает что «этого никогда не могло бы случиться, если бы алчное стремление к богатству не раскололи членов рода на богатых и бедных, если бы “имущественные различия внутри одного и того же рода не превратили общность интересов в антагонизм между членами рода” (Маркс)» Ключевые слова здесь — алчное стремление к богатству. Это этика, а не экономика. При одних и тех же условиях одни начинают грабить более слабых, другие — подобно самим Марксу и Энгельсу — за этих слабых вступаются.

О роли производственного фактора при переходе от одной социально-экономической формации к другой

Туган-Барановский пишет, что переход от одной СЭФ (социально-экономической формации) к другой происходит тогда, когда новая обеспечивает более высокий уровень производства.

Но, очевидно, чтобы выяснить, будет ли новая формация более экономически эффективной, нужно сначала на свой страх и риск перейти к ней, перейти к новому способу производства, так сказать, “попробовать”.

А вот способность выжить новой социально-экономической формации обеспечивается уже более эффективным способом производства.

Многие не верили в жизнеспособность попытки социализма в России, но он оказался жизнеспособным в течение семидесяти лет и погиб скорее от внутренних факторов (некомпетентности руководства страны), чем из-за внешних причин.

России после революционного перехода пришлось экспериментировать, искать новый способ производства, который, как минимум не уступает по эффективности способу, который был у ведущих держав Запада. И она его нашла. В противном случае она была бы уничтожена.

Движущие силы и логика исторического процесса

В обществе всегда, по большому счету, были только два класса — имеющие власть и все остальные. Изменения в организации общества в основном шли по двум направлениям:

1. накопление знаний и улучшение технологий — это направление никогда не меняло логики исторического процесса,

2. приближение способа распределения благ в обществе к максимуму справедливости или (иногда) удаление его от этого максимума.

На определенном этапе перед силами, руководящими обществом, возникает выбор:

1) добровольно стать более справедливым (например, отменить рабство),

2) погибнуть под воздействием внешней силы (так как относительная несправедливость общественного устройства в данном обществе по отношению к степени справедливости общественного устройства этой внешней силы вызывает конфликты внутри общества и ослабляет его по отношению к внешней угрозе),

3) увидеть, как недовольные изменят общество силой, в попытке сделать его более справедливым (это может получиться, но также может привести общество к гибели).

Основное правило исторического процесса: справедливость всегда должна расти. Сначала в одном географическом месте возникает идея, как сделать общество более справедливым. Затем в этом или другом месте эта идея реализуется. Спустя некоторое время об этом становится известно в других местах. С этого момента изменение должно произойти в этих местах так же, иначе общество (государство) в этих местах в течение некоторого времени так или иначе погибнет.

Справедливость всегда в итоге делает общество более эффективным и в экономическом и в политическом смысле.

Процесс накопления информации идет постоянно. Также постоянно развиваются орудия труда. Эти процессы однонаправленные, в них нет никакой спиральности или возвратно-поступательности. Развитие по спирали возможно при постоянном движении общества к справедливости на фоне накопления информации и технологического процесса, поскольку само понятие справедливости раскрывается в зависимости от материальных условий существования общества и накопления информации. То что казалось справедливым во времена и в месте проживания Платона (например, рабство), в наше время и в нашем месте может таковым не считаться.

Переломными моментами в развитии общества становятся следующие.

Во-первых, изобретение и усовершенствование средств труда (орудий производства). Первоначально один человек производил все, что нужно для него и его семьи с помощью примитивных орудий. С какого-то этапа вследствие развития средств производства возникает товарное производство: человек стал производить один вид благ для себя и для обмена его на другие виды благ, производимых прочими людьми.

Сначала концентрация производства отсутствует, каждый товарный производитель действует по-отдельности. Затем развитие товарного производства приводит к тому, что возникают места их обмена — рынки, а вокруг рынков постепенно появляются города.

По мере развития рынка и городов создаются мануфактуры. Орудия все так же примитивны, но концентрация производства позволяет получить экономическую выгоду за счет сокращения транспортных расходов, расходов на использование производственных и складских помещений и т. д.

Научно-технический прогресс приводит к улучшению орудий труда, но теперь существует концентрация производства, более того, она усиливается в силу тех же причин, что и в случае мануфактуры, а также из-за возросшей дороговизны средств производства (например, станков).

Дальнейшее развитие производства ведет к созданию глобальных систем коммуникации, удешевлению орудий труда. Все это в свою очередь должно вести к тому, что постепенно будет происходить (и происходит уже) децентрализация производства. Еще дальше это должно привести к «расселению» больших городов. Население постепенно будет перемещаться из больших городов в малые, из малых — в поселки. Все это, безусловно, должно будет позитивно сказаться на экологии и качестве жизни людей. Но все это не произойдет автоматически, для всего