— Что? — не поверила Кей своим ушам.

— Дочь Терезы, — повторил он.

— А я думала — твоя! — потрясенно прошептала Кей.

— Она — сущий ангел, — усмехнулся Оли.

Кей кивнула, чувствуя, будто гора свалилась с плеч. Она только удивлялась, что дочь так мало похожа на мать, жесткий нрав которой Кей за эти дни уже успела изучить.

— А где мама? — поинтересовалась Энабел.

— На съемках, она занята сейчас, — ответил Оли.

— Она всегда занята на съемках, — пожаловалась девочка.

— Простите, что явились без предупреждения, — произнес рядом женский голос, и Кей вспомнила о незнакомке, стоявшей у дверей гостиницы.

— Все нормально, — успокоил ее Оли. — Всегда рады вам обеим. О, давайте я вас познакомлю! Кей, это Клер, няня Энабел. А Кей — хозяйка гостиницы.

— Надеюсь, я не помешала, — смущенно сказала Клер. — Тереза уверяла, что сюда можно прийти запросто.

— Конечно! — заверила ее Кей.

Новая знакомая ей очень понравилась: у Клер было симпатичное круглое личико и смеющиеся глаза.

— Ну что ж, входите и давайте пообедаем вместе! Я умираю с голоду, — призналась Кей.

— И я! — засмеялась Энабел.

— Но ты же только что поела! — ахнула Клер.

— А я хочу еще раз пообедать с Оли! — заявила девочка.

— Мне, кажется, уже пора на съемки, — сказал Оли.

— У тебя брюк нет! — вытаращила на него глазенки Энабел.

Клер посмотрела на ноги Оли и от изумления приоткрыла рот.

— Это правда, — спокойно признался Оли, — и мне нужно срочно исправить положение.

Они вошли в холл, и Оли, проворно перебирая голыми ногами, взбежал по лестнице.

— Боюсь, все номера уже заняты, — смущенно обратилась Кей к гостье.

— Ничего, — успокоила ее Клер. — Тереза сказала, что сняла для нас номер недалеко отсюда, на Кобб-роуд.

— Вот и хорошо!

— Мы уже разместились, но я все-таки решила заглянуть к вам на всякий случай — вдруг она здесь.

— Думаю, она вернется только вечером. Вы на машине? Могли бы сами к ней съездить.

— Клер, поедем! — взволнованно попросила девочка.

— Посмотрим. А пока посиди вон там, ладно?

Энабел послушно отправилась в гостиную и подбежала к окну.

— А из нашей квартиры моря не видно, — заметила она.

— И что с того? — ответила няня. — Зато отлично виден Примроуз-хилл[16].

Кей пошла на кухню и заварила чаю на две чашки.

— Может быть, все-таки перекусите? Я хочу приготовить себе макароны, так что могу и вас заодно угостить.

— Нет, правда, мы только что пообедали.

На лестнице раздались тяжелые шаги, и в дверях кухни возник Оли.

— В полном облачении, — констатировал он.

— У тебя и в самом деле нет времени перекусить? — спросила Кей.

Ей было немного жаль расстаться с полуобнаженным Оли. Может быть, когда-нибудь, уже после свадьбы, они будут целый день разгуливать в неглиже по своей уютной лондонской квартире.

— Нет, у меня времени в обрез, — ответил он. — Увидимся вечером, ладно? Тогда, может быть, и наверстаем упущенное.

Кей улыбнулась, от всей души надеясь, что так и будет, и уже обдумывая вечерний туалет. Нужно выкроить время для похода в магазин и поразить Оли каким-нибудь изысканным и на этот раз собственным нарядом.

— Ой! — воскликнула Кей, вдруг вспомнив о промокшем насквозь шиньоне и целой сумке сырой одежды, которую следовало развесить на просушку прежде, чем ее увидит Бет. — Надо же высушить платье!

— Помочь вам? — предложила Клер. — Я могу начать готовить обед.

— Спасибо! — искренне поблагодарила ее Кей. — Это было бы очень кстати: я сейчас умру от голода.

Она торопливо поднялась наверх, в свою комнату, и развесила в ванной шиньон и платье. Как неудобно перед Бет! В первый и в последний раз, вот уж точно, кинозвезда дала ей свои вещи.

Разобравшись с просушкой, Кей сняла платье и кардиган Наны Крейг и положила на плетеное кресло у изголовья кровати. Все это она постирает и вернет хозяйке вместе с большим букетом. Облачаясь в хлопковую рубашку и джинсы, Кей снова ощутила недовольное урчание в желудке и забеспокоилась, как там управляется на кухне Клер.

Спустившись на первый этаж, она сразу услышала, как гостья настойчиво зовет свою питомицу, и поспешила в холл.

— Что случилось?

Клер ее не слышала. Она бегала из комнаты в комнату, время от времени крича: «Энабел!»

— Что произошло? — спросила Кей, когда они налетели друг на друга в комнате для завтрака.

— Энабел пропала! Наверху ее нет?

Кей покачала головой.

— Не понимаю… Она была здесь всего минуту назад! Куда она могла деться?

— Надеюсь, не убежала на Кобб.

— Что?!

— Я говорю: надеюсь, она не убежала на Кобб!

— Но я ей не разрешала никуда выходить!

Милое личико Клер побледнело от испуга.

— Видимо, она не послушалась.

Они обменялись тревожными взглядами и, не сговариваясь, бросились к выходу.

«Скажи ей, — убеждал себя Адам, на скорости вписываясь в поворот. — Признайся во всем».

Другого выхода не было — он сам это знал. И Нана знала. Скоро все в Дорсете будут наслышаны о его любви — кроме самой Кей. Вопрос лишь в том, как до нее достучаться. Кей сейчас во власти бредовой иллюзии, будто он одержим Джеммой, а сама она — в этом Адам не сомневался — уже подпала под чары Оли Уэйда Оуэна. И что в результате? Ситуация стала напоминать шекспировскую комедию, где все персонажи влюблены, но не в того, в кого надо.

Адам свернул на узкую проселочную дорогу. Из-под колес взметнулся вспугнутый фазан, во все стороны полетели брызги из непросохшей лужи. Некоторые дороги в долине все еще оставались непроезжими, и Адам, чтобы не застрять, решил сделать крюк.

«Кей, — начал репетировать он, миновав топкое место, — я понимаю, что скроен не так ладно, как Оли Уэйд Оуэн. Никогда мне не придется играть главную роль. И ты не увидишь меня на экране в одном из твоих любимых образов. Все, что я умею, — это их создавать».

Он тряхнул головой. Черт знает что! Как будто он сам выставляет напоказ свои недостатки. Нет, так не годится.

«Кей! — начал он заново. — Я влюблен в тебя!»