Кей отпрянула от Оли. Разглядывая шляпу-непромокайку канареечного цвета, она надеялась, что он не заставит ее надеть этот немыслимый головной убор.

— Супер, — изрек Оли, взял у Наны шляпу и нахлобучил на голову Кей. — Теперь очки!

— Но на меня будет страшно смотреть! — предупредила она, доставая из сумки очечник.

— Наоборот, ты прекрасно выглядишь, — возразил Оли. — Никто не догадается, кто ты.

Кей вздохнула. Не так она представляла себе это свидание…

— Вот черт! — спохватился Оли, взглянув на каминные часы. — Мне пора! Надо вызвать такси!

У Наны отвалилась челюсть.

— Как отвратительно вы выражаетесь, молодой человек! — одернула она Оли.

В уголках его глаз играла усмешка.

— Знаю. Прошу прощения.

Его неотразимое обаяние действовало безотказно на девяносто девять процентов британских женщин, но над Наной Крейг оказалось не властно.

— Телефон там, — махнула рукой старушка. — И лучше вам поторопиться.

Оли поспешил к телефону, и в гостиной воцарилось молчание. Кей, кусая губы, пыталась найти тему для разговора, но на ум ничего не приходило.

— Я вызвал такси — приедет минут через двадцать, — сообщил Оли, вернувшись. — Из-за наводнения ему придется ехать по объездной дороге.

— Так поступил бы любой разумный водитель, — проворчала Нана, взяла со стола чайный поднос и унесла его обратно в кухню.

— Ах, боже мой! — воскликнула Кей. — Все-таки зря я нас сюда затащила! Бедная Нана! Кажется, мы ее очень расстроили.

— Она без ума от меня, — криво усмехнулся Оли.

— Да уж, ты ее просто очаровал!

В глазах Оли мелькнули искорки.

— Очаровал бы, если б хотел! — заявил он. — Мне просто не до того. По крайней мере, не ее…

Он снова посмотрел на Кей своими голубыми глазами, и она ощутила какое-то тревожное томление, впрочем не имеющее ничего общего с пустотой в желудке из-за несостоявшегося обеда.

— Кей, я кое-что хотел спросить…

Он подошел к ней вплотную:

— Ты просто прелесть…

Оли нежно коснулся ее щеки:

— Ты мне очень нравишься, Кей…

— И ты мне нравишься, Оли…

— Знаю. Но нам не стоит так поступать…

Кей непонимающе уставилась на него:

— Как поступать? Оставаться без обеда?

Оли улыбнулся:

— Знаешь… Мне не хотелось бы говорить общие фразы, но все очень непросто.

— Что именно?

— У меня.

— Понимаю, — кивнула Кей.

— Понимаешь? — удивился Оли. — Что ты понимаешь?

— То, что актеры не способны привязываться к тем, с кем знакомятся на съемках.

— У нас, актеров, странная жизнь, — кивнул он с облегчением. — Мы никогда не сидим на месте.

Кей не знала, сказать ли ему, что она думает.

— Но ведь это не значит, — наконец решилась она, — что тебе нельзя немного развлечься между делом?

— Конечно не значит, — смерил он ее испытующим взглядом.

— Вот и хорошо, — улыбнулась Кей, чувствуя, как колотится сердце.

В комнату вошла Нана Крейг.

— Такси ждет, — сообщила она, хмуро глядя на гостей.

— Ладно. — Кей неловко отвернулась, стараясь скрыть пылающее лицо под необъятными полями канареечной шляпы. — Огромное вам спасибо.

— Не забудьте вернуть вещи, — напомнила Нана.

— Конечно, — кивнула Кей.

— Я ему говорю! — Нана сделала движение подбородком в сторону Оли.

— Пришлю их вам сразу, как только смогу, — пообещал Оли.

Он подошел к старушке и хотел поцеловать в щеку, но она его оттолкнула. Кей не удержалась от улыбки: Оли так и не завоевал сердце Наны. Зато ее собственное давно ему покорилось.

Эпизод, в котором были заняты Джемма и актриса, играющая леди Рассел, несколько раз прерывался из-за ливня. Съемки проходили в прелестном цветнике, разбитом позади особняка Марлкоум, и Тереза впервые была довольна. Джемма тоже считала, что все идет неплохо. Она сразу нашла общий язык с немолодой партнершей, и они обе считали, что доверительные отношения между Энн Эллиот и леди Рассел в их исполнении получились вполне правдоподобными.

Однако нашлись и такие, кому их игра не понравилась. Когда актрисы укрылись от дождя в оранжерее, заставленной экзотическими растениями, там оказалась и Ким Рейли, которая немедленно придвинулась к дочери.

— Правда, она переигрывает? — спросила Ким громким шепотом.

— Тише! — шикнула на нее Джемма. — Она может услышать!

— И пусть, — фыркнула Ким не моргнув глазом. — Как можно терпеть такую бездарность!

— Она, между прочим, состоит в Королевской Шекспировской компании. И у нее самые лучшие рекомендации.

— Подумаешь, Королевская Шекспировская компания! — Ким презрительно поцокала языком. — И это, по-твоему, игра? Стоять на сцене как столб и декламировать стишки!

Джемма закатила глаза:

— У нее прекрасная репутация и на телевидении. Почитай ее резюме!

— И не собираюсь, — заявила Ким. — Могу поспорить, она запорола все роли, за которые бралась. Не понимаю, куда смотрит Тереза! Я бы гораздо лучше справилась, к тому же я твоя мать.

— А какое это имеет значение?

— Но в сцене, которую сейчас снимают, вы мать и дочь!

— Леди Рассел — вовсе не мать моей героини.

— Разве нет?

— Нет! — не выдержала Джемма. — Мама, тебе все же стоило бы прочесть книгу!

— Я теперь если и читаю, то глянец и «Vive!». А с Остин и Шекспирами возиться не собираюсь.

Джемма знала, что это не просто слова: даже когда она училась в школе, в их доме катастрофически не хватало книг. «Пришли мне поскорее сценарий, лапочка», — обычно просила мать своего агента.

Иногда Джемма завидовала матери, потому что сама так не могла: ей нужно было обязательно прочитать первоисточник и всю сопутствующую литературу, какую только удавалось отыскать, — все, что помогало работать над ролью. На ознакомление со всеми этими книгами уходила уйма времени и сил, но Джемма тешила себя надеждой, что все это ей потом пригодится.

— Сколько задержек, — посетовала Ким, выглядывая наружу.

Дождь начал стихать. Только что он стучал по стеклянной крыше, как будто на ней отбивали ритм тысячи крохотных степистов, а теперь лишь слегка шуршал за дверью оранжереи.

— Наверное, скоро продолжим, — отозвалась Джемма, поправляя выбившуюся прядь.