— А что со мной не так? — спрашиваю просто, чтобы не обиделась, сама же вспоминаю нашу последнюю встречу и нежность в его глазах.

— Да этот твой сексуальный босс засел слишком глубоко в твоей голове, Оби. — недовольно ворчит она. — И где он сейчас?

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»? Вы что уже не вместе?

— Джесс, я уже ничего не знаю. Он игнорирует меня в последнее время.

— Почему?

— Думаешь я бы здесь сидела, если бы знала?! — не выдерживаю я.

— Ты не узнаешь, если будешь продолжать сидеть у себя дома и плакать по ночам, подруга. Ты любишь его?

— К чему этот вопрос? — конечно люблю. Больше всего на свете…

— К тому, что если твой Аарон, на самом деле такой хороший, то тебе не стоит отсиживаться здесь и глотать слезы. Может ему сейчас нужна твоя помощь?

Я вдруг вспоминаю, как он искал меня, когда я уволилась. Как приехал ночью ко мне домой и не сдавался. Добивался меня, не опуская рук. Совесть ощутимо кольнула меня и я поняла, что слишком сильно его люблю, чтобы думать о гордости. Может ему тоже нужна сейчас помощь, а я здесь сижу и клюю носом, думая только о себе.

— Черт, ты права, Джесс! — вскакиваю с кресла. — Знаешь, я лучше поеду домой уже.

Быстро подхватываю сумочку и поцеловав щедро подругу в щеку, под ее смех бегу в прихожую. Джессика идет за мной, постоянно смеясь. Обуваю сапожки и потянувшись к двери, замираю на секунду:

— Спасибо.

— Давай, беги быстрее!

Честно, не помню, как добралась домой. Я все вспоминала и вспоминала нашу личную историю и улыбалась себе под нос. Таксист высадил меня у подъезда и это было мое первое воспоминание, после того, как я попрощалась с подругой в ее доме.

Я знала, где может быть Аарон, поэтому не сомневалась в своих действиях ни на секунду. Как бешенная, взбежала вверх по ступенькам, не ждя лифта. Пролетала этажи один за другим, не чувствуя утомления. Улыбалась себе под нос, впервые чувствуя, что сейчас ответственна за наше будущее. Я, черт побери, люблю его!

Взбегаю на нужный этаж, но в ту же секунду резко останавливаюсь, будто прирастаю к полу. Улыбка сползает с лица и на нем появляется недоумение:

— Аарон?

Мне кажется, что прошла целая вечность, пока я парковал машину у здания очень знакомого мне офиса. Который раз прокрутил сценарий разговора у себя в голове? Двадцатый? Но не из-за волнения, а из-за прекрасного чувства триумфа.

Несмотря на это, на душе совсем гадко. Этот триумф не принес мне желанных эмоций наслаждения. Узнав всю подноготную, стало только противно. А еще мне жутко хотелось свернуть шею подонку Вуду. Если раньше я только догадывался о его планах, то сейчас у меня были веские доказательства его мерзкого нутра. То, чем он готов был пожертвовать ради наличных, перешло все рамки позволенного. Он, черт побери, должен поплатиться за это, но было кроме этого еще совсем другое препятствие — его дочь. Что почувствует Оби, когда узнает о том, что родной человек, которого она любила всем сердцем, оказался продажным мудаком? Это точно разобьет ее наивное и милое сердце. Хотел ли я такой цены своему триумфу? Нет, поэтому на мое решение влияло очень много факторов, главным из которых была Оби.

Черт, как же я по ней соскучился. Как же сильно меня угнетала наша разлука и что пришлось вот так исчезнуть, ничего не объяснив. Встретив тогда в ресторане Генри, понял, что время пришло и он начнет действовать очень активно. Непосредственно через Оби. Моей задачей было опередить его планы и нанести решающий удар быстрее. Кто же знал, что он нанес мне его еще тогда, когда я узнал имя человека, что давал указания жалкому Вуду. Человек, которого я шестнадцать лет считал отцом, вставил нож прямо в спину, покрутив его несколько раз.

Быстро отогнав нежелательные мысли, резко открыл дверь приемной Вуда. Секретарша удивленно уставилась на меня и уже было открыла рот, чтобы возразить, но одного выражения на моем лице хватило, чтобы женщина поняла — сейчас лучше помолчать. Я быстро пересек небольшую комнату с панорамными окнами и дернул ручку двери на себя. Картина, что открылась передо мной, заставила только презрительно скривится. Заметив мое присутствие, Вуд, как ошпаренный отлетел от молоденькой любовницы, что бесстыдно раздвинула ноги, сидя на столе. Весь раскраснелся от злости и негодования и уже хотел что-то сказать, но я быстро пересек это желание:

— У меня есть пятнадцать минут, чтобы дать тебе второй шанс. Время пошло.

Этот подонок не был глупым и все понял с первых слов, поэтому отправив за дверь девушку, уставился на меня подозрительно:

— Да как ты смеешь?!

Я же молча поставил на стол диктофон, нажимая кнопку «Start». Просторный кабинет заполнили голоса Вуда и Генри и каждое слово я мог говорить параллельно с записью их телефонного разговора. Наверное, раз тридцать прослушал его, но злость все так же плескала внутри. Они четко и без цензуры говорили о своем плане. «Подложив» под меня свою дочь, он хотел сделать меня уязвимым. Сначала Вуд должен был подготовить Оби на это «задание», но с удивлением подметил в разговоре, что она справляется на все сто и без его указаний. Дальше в игру должен был вступить Генри. Меня начали бы шантажировать ее здоровьем, а то и жизнью взамен на все активы, которыми я владею. Как в чертовых фильмах! Сначала я отказывался верить в эту чепуху, пока сам не услышал их разговор.

Честно говоря, мне нравилось наблюдать, как меняется лицо старика, пока звучали их голоса в кабинете. Со злости и желания мести до растерянности и недоумения. На середине записи, я выключил проигрыватель, но оставил его на столе. У меня была копия, поэтому этот должен был остаться ему, как сувенир.

— Как ты… — все, что он смог произнести.

Хватит пустых разговоров!

— Лучше присядь. — холодно сказал я. — Я буду очень лаконичен, Вуд. У тебя есть два выхода из текущей ситуации. Либо ты отрицаешь свою причастность к преступлению и теряешь все имущество и семью, либо ты делаешь все, как я тебе скажу.

— Чертов сосунок! Да ты…

— У тебя есть сорок восемь часов на раздумья. Время пошло.

Я уже повернулся к выходу, желая лишь быстрее оказаться подальше от этого гадюшника, но не удержался. Резко повернулся и с размаху все-таки заехал этому мудаку по морде. Костяшки приятно заныли, а Вуд наконец-то последовал моему совету и упал на кресло, держась за разбитый нос. Тварь.

— Скажи спасибо своей дочери, что ты еще ходишь по этой земле.

Еще много чего хотелось сделать, так и чесались руки, но я решил быстрее убраться оттуда. На душе, итак, было слишком паршиво, а в этом состоянии я мог сделать много вещей, за которые потом придется расплачиваться. Нет, это не то что мне было нужно.

Я почти уже вышел за порог кабинета, как мне в спину прилетело: