Стелла обернулась.

На сходнях стоял давний знакомый в черном. Такой же, как в прошлый раз. Непроницаемый, страшный, сама тьма.

Тяжелые шаги грохнули по палубе. Темный пришелец шел к ним, зловеще звеня странными скобами на массивных ботинках.

— Мои поздравления, Айква.

Черный чуть поклонился девушке, заставив её вздрогнуть и отступить.

Незванный гость подошел почти вплотную к Войду. Стелла с удивлением поняла, что незнакомец и капитан похожи, как братья — один рост, одна поджарая комплекция. Они стояли друг против друга, и, казалось, готовы схватиться. Вцепиться в горло, сплестись в страшных объятьях, пока не останется в живых только один.

— Ты почти у финиша, — в голосе черного слышалась усмешка, — пора сделать последний рывок.

Войд состроил страшную гримасу, выражая сомнение в словах гостя.

— Пора выходить на охоту за звездой, — черный не обратил внимания на недоверие, — если ты, конечно, не передумал.

— Нет.

— Хорошо. Вы должны выйти из порта не позже сегодняшнего вечера. Утром собери астролябию — она покажет курс.

Зимородок кивнул, подтверждая свою готовность.

— Но прежде есть две вещи, которые нужно уладить. Во-первых, тебе нужна летающая доска. Взять звезду ты сможешь только на ней.

Войд согласно кивнул.

— А во-вторых… — Стелле показалось, что темный гость ухмыляется, — ты мне должен три желания. Готов отдать должок?

— Не рановато? — Зимородок кривился, как от зубной боли.

— В самый раз. Но только мы начнем с конца. С третьего желания.

Тьма под капюшоном повернулась к Стелле.

— Пусть она пообещает: после того. как ты уйдешь за звездой, привести корабль в порт Сомниум.

Войд посмотрел на девушку. Она хотела возразить и только открыла рот, как её перебил черный.

— Не мне. Пообещай капитану, этого его долг.

Стелла встретилась взглядом с Зимородком. В его глазах стояла немая просьба. Они молчали, глядя друг на друга. Тысяча невысказанных слов билась в горле девушки. Хотелось кричать: нет, не надо! Не верь ему! Это ловушка. Сначала тебе, а потом и мне. Не делай этого! Не проси меня выполнять это желание за тебя! И в ответном взгляде чудилось — Войд ждет, что она откажется. Сорвет сделку, даст шанс прогнать черного, и всё останется, как раньше.

Но ей вдруг вспомнилось. Все те дни, что Войд просиживал с ней над книгами. Часы, что он терпеливо учил её, никогда не повышая голос. Даже когда гадкий узел в её руках не хотел завязываться сотню раз подряд, Зимородок показывал, как нужно делать. Вспомнилось, и раскаленным углем обжег руку полученный сегодня патент.

— Обещаю. Я отведу корабль в Сомниум.

— Хорошо, — голос черного хлестнул, как плеть, — другие два желания ты узнаешь позже, когда дело будет сделано. И поторопись, времени почти нет.

Гость развернулся и пошел к сходням. Порыв ветра ударил его в спину, развевая крыльями горевестника полы балахона. Миг, и темный пришелец растворился в пространстве, оставив в воздухе только полоски синего дыма.

— Ты не знаешь, — Войд наморщил лоб, — тут где-нибудь продают летающие доски? Никогда не обращал внимания на эти детские игрушки.

Глава 9

Доска и выбор

Летающую доску взялся найти Косса. Накинул ярко красную куртку, сунул в карман бутылку из синего стекла и был таков. Войд вдруг засобирался, сказал, что вспомнил о важном деле, и тоже сбежал с корабля, оставив Стеллу готовить корабль к путешествию самостоятельно.

Впрочем, дело было знакомое. Проверить паруса, оснастку. Заказать в порту провизию. Провести техосмотр ходового колеса. И еще множество мелких, но необходимых дел.

Уже в сумерках Стелла сидела на мостике и заполняла бортовой журнал. Толстая тетрадь была исписана уже наполовину. Погода, события, заходы в порты, количество продуктов и встреченные на пути корабли. Вся жизнь на Галеоте была здесь, в написанных ровным почерком строках. Можно было листать её, скользить взглядом по страницам, вспоминая каждый день. И не думать, что возможно всё это скоро закончится. Войд уйдет за своей звездой, оставляя Стеллу, корабль и команду. И совершенно не ясно, а что дальше? Что ей делать, оставшись без него? Куда идти, бежать, лететь? Для чего…

От печальных мыслей Стеллу отвлек Бзю, белой молнией заскочивший на мостик.

— Старпом! Тебя зовет капитан!

— Он вернулся?

— Так точно. И ждет тебя в кают-компании.

Над засыпающим портом стояла тишина, и по пустой палубе легкий ветерок гонял обрывок бумажки. С неудовольствием отметив нарушенную чистоту, Стелла вошла в кают-компанию.

— Ура Стелле!

— Ура старпому!

На неё обрушились громкий гвалт и крики. Вся команда была в сборе вокруг праздничного стола.

— Тихо!

Войд взял девушку под руку и отвел к почетному месту во главе стола.

— Сегодня у нас большой праздник, друзья. Наш замечательным старпом получил патент и статус настоящего корабела. Салют Стелле!

И снова дружный рев чуть не оглушил девушку. Дождавшись, пока команда утихнет, Войд продолжил:

— Через час мы должны выйти из гавани. Но сейчас мы просто обязаны отпраздновать это большое событие.

— Косса, — девушка наклонилась к коку, — когда ты успел столько приготовить?

Старик пожал плечами.

— А я и не готовил. Войд притащил всю еду из какой-то траттории. «Два паруса», вроде. Сказал, если мы не идем на торжественный ужин, то пусть ужин сам идет к нам.

Девушка хотела поблагодарить капитана, но тот лишь отмахнулся.

— Глупости. Это была моя обязанность, как учителя.

Они действительно чудесно провели время. Войд был сама любезность и предупредительность, развлекая и потчуя Стеллу всевозможными вкусностями. Косса непрерывно шутил, а крысы по очереди поднимали бокалы в её честь.

А через час крысы запустили ходовое колесо, пропеллеры тихо заурчали, и Галеот вышел в чистое ночное небо. Яркие звезды плыли у них над головой, указывая путь и совершенно не требуя себя искать.

Астролябия с сияющим камнем в центре механизма поселилась на мостике. Войд постоянно сверял курс и почти не отходил от штурвала. Только изредка доверял его Стелле, на краткие часы уходя в каюту поспать. А через неделю и вовсе перетащил гамак на мостик. Глаза капитана горели лихорадочным огнем, с каждым днем всё ярче. Как охотничий пёс, Зимородок шёл по следу за неуловимой добычей.

Стелла бросила попытки отвлечь его хоть на минуту и всё время проводила на камбузе. Кок молчаливо сочувствовал и разводил руками. Войд не появлялся и у него, попросив приносить еду прямо на мостик. Всё что мог сделать Косса, это развлекать девушку, не давая грустить.

В очередной раз обнаружив Стеллу, печально сидящую над кружкой с кофе, старый Кок не выдержал:

— А помоги-ка мне, — Косса поставил на стол огромную бутылку в оплетке из полосатой лозы, — сходи на нос и налови мне бодрого свежего ветра.

Девушка кисло улыбнулась.

— Совершенно не смешно.

— Я не шучу. Для хорошего пирога с яблоками и кусбалясой обязательно нужен свежий ветер. А то тесто не будет пышным и доброго вкуса не получится.

Косса сунул в руки Стеллы большую пробку из туго свернутых жестких листьев.

— Только дождись самых сильных порывов. Мне нужен тугой и свежий ветер. Желательно, чтобы он пах корицей.

И кок вытолкал девушку из камбуза.

Стелла покрутила пробку в руках, пожала плечами, взяла флягу за плетеную ручку и пошла на нос.

Она не торопилась. Поставила бутыль на палубу и села на бочку. Закрыла глаза и подставила лицо ветру. Сняла треуголку, рассыпав по плечам волосы цвета закатного неба — кажется, они навсегда приобрели новый оттенок после купания в облаках.

Стелла застыла в странном оцепенении. Ласковые руки воздуха нежно трепали по макушке, беззвучно шепча слова утешения. Печаль, обида, тоска таяли. Не пропадали совсем, но истончались, становясь просто грустью, которую можно выплакать, отодвинуть в дальний угол и жить дальше. Например, для начала выполнить странную просьбу Коссы и поймать немного ветра.

Девушка вытерла набежавшие нежданные слезы, взяла бутылку и подошла к самому бушприту на носу. Галеот летел между белоснежных замков-облаков. Пушистые цитадели смотрели на крохотный кораблик с снисхождением.

Откупорив бутылку, Стелла подставила ветру широкое горлышко. Подняла голову, взглянула вперед и вздрогнула. Руки разжались, выпустив сосуд. Стекло, оплетенное лозой, глухо стукнуло, упав на палубу. Девушка вцепилась в фальшборт, не в силах оторвать