– Да, это явно не киносъемка, – прохрипел севшим голосом Ермолаев, после чего, повернувшись ко мне, требовательно сказал: – Оружие.

Вздохнув, я протянул ему наган, тот проверил барабан и, держа револьвер в руке, направился к грузовику. Андрей тоже пожелал получить оружие, и я не стал отказывать. Они надели штаны, закатав их до колен, и прошли к костерку. Тут уже всё было готово, посуду я сам достал, так что, разлив горохового супа, пригласил отзавтракать. Те поели и уже окончательно пришли в себя. Отложив тарелку, Ермолаев велел:

– Рассказывай, что тут и как, ну и насчёт помощи, которую обещал.

– Ну, поначалу сразу предупрежу. Вы пацаны, и гормоны у вас играют, – заметив, что меня скептически слушают, я продолжил: – Не переглядывайтесь, у вас после перехода они пока приглушены, но потом возьмут своё. Какими бы вы ни были профессионалами, всё равно получите удар и его нужно выдержать. В эти моменты вообще не соображаешь, всё на инстинктах, так что старайтесь себя контролировать. Да и друг за другом приглядывайте. В подобных случаях хорошо помогает ледяная вода, вылитая из ведра на голову. По себе знаю. Хотя, честно говоря, моя хозяйка, где я квартировал, была моей энергией вполне довольна. Но это мне так повезло, не знаю, как с вами будет. В общем, теперь вы знаете, чего ждать от своих гормонов.

– Как ты смог всё это выдержать?

– Две постоянные любовницы и одна временная. От случая к случаю. Потом гормоны пошли на спад, первый месяц было тяжело, да и старался загружать себя работой. Это у меня так было, может, у вас по-другому будет.

Когда я уже заканчивал фразу, в глубине леса послышался треск, и мы насторожились, приготовив оружие.

– Может, окруженцы? – спросил я.

– Сейчас сбегаю, узнаю.

Андрей действительно рванул на шум и достаточно быстро вернулся с гостями.

– Не окруженцы, а окруженки, – сообщил он, указывая на гостей.

Это были три девушки, две лет двадцати в форме военнослужащих РККА, медички, и одна в гражданке, лет шестнадцати на вид. Судя по голодным взглядам, вышли они на запах нашей гороховой похлёбки.

Сообразив, что они голодные, я сразу пригласил их к столу, парни меня поддержали. Правда, после нас мало что осталось, на полтарелки, но я нарезал хлеб с салом и, пока они по очереди хлебали суп, закусывая бутербродами, Андрей сбегал к ручью, помыл там котелок, набрал воды и вернулся. Ну, а я поставил кипятиться воду, приготовив заварку, мы тоже ещё чай не пили. Ермолаев стал расспрашивать девчат. Оказалось, они отстали от разбитой колонны, попавшей позавчера под авианалёт, – это медсёстры. По пути они подобрали ту, что в платье была. Вчера днём. А тут оказались, когда под второй авианалёт попали. Мы его видели. Девчата так к лесу рванули, что заблудились. Нашли нас по запаху, вот и вышли.

– Вот что, мне обратно надо, так что забираете вещи, я сейчас объясню, что и как, и можете выдвигаться, – это я сказал громко, а когда мы отошли в сторону, давая девчатам попить чаю, приходилось делать это по очереди из-за недостатка посуды, ввёл пацанов в курс дела по обстановке. – Сегодня шестое июля, немцы займут Житомир девятого, мы находимся в тридцати пяти километрах от него возле городка Коростышев. Он расположился на железнодорожной линии на Киев. Времени вам, как вы понимаете, хватает, дальше объяснять не буду. Лучше в Киеве не задерживаться и двигать на Москву. Там устроитесь, получите легальные документы и дальше действуйте, как хотите. Вы менты, поэтому можете поступить в местную школу милиции или НКВД. Год вас трогать не будут, возраст мал, чтобы забрить в армию, по справкам определят, что вы имеете на руках, вам только-только исполнилось шестнадцать, так что учёба, ну или какие у вас появятся планы в пути, сами решите. Вопросы?

Конечно же, у них были вопросы. И по справкам, кто выдал, где и когда, как выглядит здание горотдела милиции в Житомире, ну и остальное. Оделись, проверили одежду, оружие и припасы, что я им дал. Почти час мы общались. Пока Андрей собирал то, что осталось от нашего завтрака, и мыл котелок в ручье, Ермолаев отвёл меня в сторону.

– Не удивился, что папка с документами была пуста?

– Чего-то подобного я и ожидал, – пожал я плечами.

– Я же не идиот, чтобы документы брать с собой. В общем, своё обещание ты выполнил, мы реально в другом мире, так что выполняю своё. Все документы у моего нотариуса, данные я тебе его дам, сообщишь ему пароль – «Звоночек». Он передаст тебе их и поможет с оформлением.

– Нормально.

– Спрашивать, что я имел и что передаю тебе, вижу, ты не хочешь. Поясню. Трёхкомнатная квартира в центре, двухкомнатная в соседнем районе, гараж на две машины в гаражном кооперативе, «инфинити» прошлого года выпуска, дом в Карелии. Остальное друзьям и бывшим коллегам раздал, которым был должен.

– Я смотрю неплохие у вас откаты.

– Это точно, крышевали мы многих… Ладно, новый шанс мы получили, один мой внешний вид – доказательство этому. Снова стал пацаном, но зато вся жизнь впереди, за это и спасибо.

– Главное слово сдержите и о портале молчок, забудьте о нём, как будто нет его.

– Договорились же.

– Кстати, у Андрея рука не болит, советую заглянуть под повязку, – вспомнив об этом моменте, предложил я.

Мы ушли за грузовик и, сняв повязку, действительно не обнаружили раны. Меня это тоже порадовало, в случае ранения есть шанс восстановиться. Интересно портал восстанавливает тело после особо тяжёлых ранений? Надеюсь, на себе испытать это не удастся.

– Хорошая штука этот портал, – задумчиво пробормотал Андрей, изучая руку.

– Ещё бы, – хмыкнул я.

Мы всё никак не могли расстаться, тянули с этим, но всё же пришлось. Парни стояли собранные. Они прихватили по шинели из кузова, скатав скатки, ведь придется ночевать под открытым небом, но спороли все знаки различия. Пальто тоже взяли, оно – свёрнутое – лежало на сидоре Ермолаева, подходило ему по размеру.

– Девчат берегите, сгинут они без помощи, – попросил я парней, пожав каждому руку.

Мы обнялись на прощание, девчата стояли в стороне, наблюдая за нами. Они уже знали, что на машине сократить дорогу не получится, я ехал в другую сторону, но зато сопровождение появилось из двух симпатичных, хоть и очень молоденьких парней, и это их радовало. Запустив двигатель машины, я помахал парням и девчатам, задним ходом выгнал грузовичок из-под прикрытия деревьев и повёл его к дороге. Проехав через ручей и поднявшись на холм, я остановился и помахал кепкой, прощаясь в последний раз. Земляки стояли на опушке и ответили мне. Тяжело было прощаться, честно скажу.

Обратная дорога заняла часа четыре, к обеду вернулся, хотя до той рощи я добрался за два с половиной, да ещё ночью. Просто я останавливался и подбирал всё, что было брошено и могло мне пригодиться. Раз пять меня пытались остановить разные командиры и нагнуть, мол, отвези их туда или сюда, короче, подальше от войны, но документы мои всегда действовали, всё же числился за группой пограничников. Я отвечал, что машина из заградотряда НКВД и что возвращаюсь на пост после того, как отвозил задержанных в пункты приёма. Это срабатывало, многие отставали и не докапывались, даже документы не проверяли, на наглость и уверенный тон реагировали. Было три поста, два пропустили, на одном остановили. Полчаса там задержался, но причины были.