– Ну, святая, наверно…

– Святая вода! Точно! – дошло до Ксюхи. – Слушай, мы же можем сходить в церковь и набрать там святой воды. Зальем ею Хаврониху с ног до головы!

– Ну, не знаю, – с сомнением произнес Славка, – а ну как не подействует?

– Попытка не пытка, – заметила Ксюха, поднимаясь. – И вот еще что надо сделать: надо счистить весь воск с ворот и заборов, тогда люди болеть и перестанут. – Идем! – она потянула его за руку.

– Куда идем? – не понял он.

– В церковь, конечно, – ответила Ксюха.

Славка встал и вновь замялся.

– Ну, что же ты? – удивилась Ксюха.

– Да как-то мне неудобно ломиться к нашему попу…

– Тебе неудобно, так я сама пойду, – заявила Ксюха.

И действительно пошла.

Алевтина Гавриловна выскочила на крыльцо:

– Куда опять на ночь глядя?! Да что же это за наказание такое!

– Ба, я скоро вернусь, вот, меня Слава проводит…

– Как проводит? – растерялась бабушка. – Куда?

Славка втянул голову в плечи. Ксюха повернулась к бабушке и мягко сказала:

– Ба, ну ты пойми, так надо. Я не глупостями всякими занимаюсь. Мне к священнику надо!

– К священнику?! – окончательно опешила Алевтина Гавриловна. – Так я с тобой пойду. И что это ты выдумала?

Ксюха мысленно застонала.

– Ба, я молебен закажу, о здравии той девушки, Светланы, вот – это ее жених, он сам стесняется, – на ходу сочинила она.

– Кто жених? Какая девушка? – испуганно залепетала бабушка.

И снова у Ксюхи все поплыло перед глазами. Славка почему-то исчез, на его месте заколыхалось жаркое марево; у бабушки шевелились губы, она что-то говорила, но Ксюха ее не слышала.

– …вот, завтра вместе сходим, и службу отстоим, и молебен закажем, – донеслись до нее слова бабушки.

– Нам надо сейчас, – Ксюха тряхнула головой, прогоняя наваждение, и внимательно посмотрела на Славку, который снова стал вполне видимым.

– О господи! – беспомощно пролепетала бабушка и ушла в дом.

Ксюха быстро шагала по нагревшейся за день пыльной дороге. Славка молча сопровождал ее.

Небольшая деревянная церковь стояла на въезде в деревню, здесь же, за оградой, притулился и домик священника.

Ксюха заметила свет в окнах и обрадовалась. Хозяева еще не ложились. Она приоткрыла калитку, осмотрелась. Слева какое-то строение, справа – домик священника, колодец, качели на дереве, в песочнице валяются забытые игрушки.

Ксюха подошла к домику и решительно постучала в дверь.

Дверь открыла миловидная круглолицая женщина. Улыбнулась, при этом обозначились ямочки на ее щеках.

Ксюха вежливо поздоровалась, извинилась и спросила, не может ли она поговорить со священником.

– Какая же ты серьезная, – не переставая улыбаться, заметила женщина, – проходи, батюшку я сейчас позову.

Ксюха несмело вошла в прихожую и дальше, в комнату, где женщина усадила ее на стул с высокой спинкой.

«Надо же, я думала, что священники живут как-то особенно, – думала Ксюха, оглядываясь, – а тут – дом как дом. Ничем от нашего не отличается. Только икон много…» – Она подняла голову и всмотрелась в потемневшие лики святых. По окладам бегал отблеск лампадного огонька. Бумажные цветы, накрахмаленное полотенце – наивные украшения деревенского дома. Правда, на столе под иконами стоял и большой букет живых цветов, не садовых, полевых. Ксюху почему-то умилил этот букет.

В комнату быстро вошел невысокий худощавый священник в подряснике. Черноволосый, молодой, волосы забраны в хвост на затылке, редкая бородка. Увидел Ксюху и тоже улыбнулся:

– Добрый вечер. Ты ко мне?

Ксюха чинно встала, поздоровалась и отчеканила:

– Мне нужна святая вода, много…

– Вот как? – весело переспросил священник. – А зовут тебя как?

– Ксю… – она запнулась, – Ксения.

– Прекрасное имя! – похвалил священник. – А меня – отец Виталий.

Ксюха кивнула:

– Очень приятно. Так что насчет воды?

Он присел напротив нее:

– Ксения, а ты крещеная ли?

– Крещеная…

– А почему крестик не носишь?

Она смутилась:

– Так, потерять боюсь…

Он вздохнул:

– Воду ты, конечно, можешь набрать. Я сейчас тебя провожу… А можно вопрос задать?

– Можно.

– Ты не из дачников ли?

– Ну, из дачников.

– А где живешь?

– В доме бабы Любы, – сообщила Ксюха и внимательно посмотрела на него: как отреагирует на ее слова священник?

– Вот, значит, как, – задумчиво произнес он. – Она была очень хорошая женщина, никак не могу привыкнуть к тому, что ее нет. Она мне очень помогла!

Ксюха ничего не ответила, ждала, когда же священник отведет ее в церковь и даст святой воды.

Отец Виталий встал и поманил ее за собой.

Они вышли на темный двор. Перед церковными дверями отец Виталий трижды осенил себя крестным знамением и поклонился. Ксюха неловко перекрестилась, шагнула за ним в притвор. Отец Виталий щелкнул выключателем, вспыхнул свет. Ксюха зажмурилась. Отец Виталий указал ей на вместительный металлический бак:

– Пожалуйста…

И тут Ксюха вспомнила, что впопыхах она забыла взять ведро. Ей почему-то думалось, что надо непременно целое ведро набрать. Отец Виталий, заметив ее смущение, обо всем догадался и, пошарив в шкафчике рядом с баком, достал пластиковую бутылку.

«Полтора литра, – подумала Ксюха, – не мало ли?» Но попросить у батюшки вторую бутылку постеснялась. Сказала спасибо и быстро наполнила бутылку.

– Погоди-ка минутку, – попросил ее священник. Он открыл дверку свечной лавки, вошел туда и скорее вернулся, держа в руке крестик – самый простой крестик на шнурке. – Вот, – он протянул Ксюхе крестик.

Она смутилась:

– Ой, извините, у меня денег с собой нет…

– Это подарок, – он улыбнулся.

– Да я… да у меня дома лежит крестик, хороший, золотой, и цепочка, я просто… – она почувствовала, что краснеет, замолчала и наклонила голову. Отец Виталий надел на ее шею крестик.

– Вот так, – сказал он и благословил Ксюху.

Они вышли из храма.

– Ну, я пойду, спасибо, извините за беспокойство, – сказала она. – Спокойной ночи.

Священник все смотрел на нее, словно ждал чего-то. Ксюха, прижав бутылку к животу, быстро направилась к воротам.