с некоторыми добавлениями, – точку зрения известного французского философа, исследователя «Метафизики» Равессо-на: «Он варьирует, – говорит Равессон об Аристотеле, – порядок категорий, который он, по-видимому, не предполагает строго определенным. Бытие (οὐσία) всегда стоит первым. Но, вообще говоря, качество есть та категория, которая следует непосредственно за ним, а не количество, как в трактате “Категории”» [113, с. 357–358].

Действительно, сущность всегда и везде стоит у Аристотеля впереди всех категорий. Примат сущности как онтологической категории выражается со всей определенностью: «Все [остальные] категории, – говорит Аристостель, – суть нечто последующее по отношению к сущности» (Метафизика, XIV, 1, 1088b 3–4). К высказыванию Равессона мы хотим добавить уточнение, состоящее в том, что количество категорий не было у Аристотеля постоянным: в «Категориях» их десять, а в других сочинениях их восемь или еще меньше. Как справедливо замечает В.Ф. Асмус, «даже по вопросу о составе категорий окончательного суждения Аристотель не фиксирует: в четвертой главе VII книги “Метафизики” вслед за категорией “места” он вводит категорию “движения”, которая в качестве категории не встречается больше нигде» [5, с. 44].

В первой главе XIV книги «Метафизики» Аристотель говорит, критикуя платоно-пифагорейское понятие «большого и малого» (двоицу), что это понятие есть «нечто соотнесенное, между тем из всех категорий соотнесенное меньше всего есть нечто самобытное или сущность, и оно нечто последующее по сравнению с качеством и количеством» (Метафизика, XIV, 1, 1088а 20–25). Но в «Категориях» соотнесение, или отношение, рассматривается перед качеством. Не разбирая сложной проблемы расхождений и схождений между этими сочинениями в целом, мы отметим, что только что приведенное нами место показывает значение последовательности категорий, которое ей придавал Аристотель для характеристики онтологического ранга и функции той или иной категории. Место в списке категорий непосредственно указывает на высоту положения категории в онтологической иерархии основных понятий.

В «Метафизике» этот порядок четко зафиксирован в следующем виде: «Сущность – первое, затем следует качество, потом – количество. Тем более, – продолжает Аристотель, – что остальные (т. е. все, кроме сущности. – В.В.), вообще говоря, не сущее [в собственном смысле слова], а качества и движения или такое же сущее, как “не-белое” и “не-прямое”: по крайней мере мы о них говорили, что они есть, например “есть нечто не-белое”»

(Метафизика, V, 1, 1069а 22–25). Это место интересно и важно не только тем, что оно четко определяет последовательность категорий в рамках онтологического учения, излагаемого в «Метафизике», но и тем, что дает представление о самом онтологическом статусе качества, раскрывает его онтологическое значение. Качество – это даже «не-сущее» или, если сущее, то в совершенно определенном смысле по сравнению с истинно сущим, сущим par excellence – сущностью. Значит, онтологический ранг качества ниже, чем сущности: по сравнению с сущностью бытие качества редуцируется до «не-бытия» («не-сущее») или же – что по Аристотелю одно и то же – до бытия в определенном смысле, отличном от бытия в собственном смысле слова, каковым является сущность и только она.

Итак, мы прежде всего с несомненностью фиксируем, что бытие качеств – особое, и, так сказать, «пониженное» бытие, по сравнению с бытием сущности. Если взять универсальные «оперативные» понятия аристотелевской философии в целом (материя – форма, потенция – акт), то в их списке категория качества отсутствует. Действительно, вряд ли можно сказать, что она является таким же универсальным и фундаментальным инструментом метафизического анализа, как понятия материи и формы, потенции и акта или представления о четырех видах причин. Конечно, здесь возможны различные варианты такого списка, который у разных исследователей Аристотеля может оказаться различным. Действительно, Кожев, например, дает такой ряд фундаментальных понятий Аристотеля: потенция – акт, материя – форма, индивид и причина [83, с. 210].

Другой исследователь Аристотеля, Ле Блон, в разряд основных аристотелевских понятий включает субстанцию, акциденцию, материю, форму, потенцию, акт, перводвигатель и цель [85, с. 373]. Можно было бы привести и другие варианты этого списка, но вряд ли мы обнаружим в них качество, хотя качество, согласно самому Аристотелю, входит в список основных категорий и следует в его онтологическом учении непосредственно за сущностью. Дело в том, что эти два вида списков – существенно разные: фундаментальные понятия аристотелевской философии – это универсальные инструменты его мышления, и они существенно отличаются от перечня основных категорий, который он сам устанавливает. Но есть, по крайней мере, одно общее понятие в этих обоих списках – это понятие сущности. Присматриваясь к перечислению основных понятий Аристотеля, даваемому Ле Блоном, мы обращаем внимание на понятия потенции и акциденции (акцидентального бытия), которые – как мы увидим – являются существенными для понимания онтологического значения качеств.

Но каково же это бытие качества, в чем Аристотель видит специфику этого особого «пониженного» бытия? Специфика его состоит в том, что его бытие подобно бытию движения – Аристотель здесь рассматривает их совместно. Но движение, как мы знаем, есть «синтез» бытия и небытия («становление»). Движение – не сущность, а состояние сущности, одна из ее возможных характеристик (по Аристотелю, сущность может и покоиться). Таким образом, мы можем сказать, что качества – это возможные значения бытия сущностей или просто сущностей.

Наконец, последний момент, который мы бы хотели подчеркнуть, анализируя данное высказывание Аристотеля в контексте нашей проблемы: качества, как и движения, есть, они существуют, они существуют так же, говорит Аристотель, как существует «нечто не-белое». Почему Аристотель приводит отрицательное значение качества? Нам кажется, что здесь существенны три обстоятельства: во-первых, тезис, включающий отрицание, усиливает бытийственность качества вообще: раз «не-белое» есть, то белое (и все позитивные качества) есть тем более. Во-вторых, приводя в качестве примера такое суждение с отрицательным термином, Аристотель, видимо, хочет подчеркнуть известную неопределенность качества вообще. «Не-белое» – неопределенно: это и черное, прежде всего, и многое другое. И, наконец, третий момент: качества для Аристотеля – это в первую очередь противоположности: его теория качеств самым тесным образом связана с концепцией противоположностей. Этот важный момент мы рассмотрим более подробно в следующей главе, анализируя аристотелевскую общую теорию изменения и связанную с ней теорию качественного изменения.

Для выяснения содержания качества как онтологического понятия необходимо более четко выявить основные моменты его связи с сущностью. Анализируя проблему начал, Аристотель следующим образом различает качество и сущность: «Если они (начала. – В.В.) нечто общее, то они не могут быть сущностями, ибо свойственное всем [единичным одного рода] (κοινόν) всегда означает не определенное нечто, а какое-то качество, сущность же есть определенное нечто» (Метафизика, III, 6, 1003а 6–9). Здесь следует обратить внимание, во-первых, на характеристику сущности: сущность не может быть общим, общее – не есть сущность. Это положение, которое многократно варьируется Аристотелем, направлено,