— И ты решилась одна ночью зайти в номер Заренко?! Боже мой, а если бы он вернулся и застал тебя?

— По его виду в баре я поняла, что мистер Заренко еще не скоро оттуда выйдет.

— Сумасшедшая!

— Вовсе нет! Ты понимаешь, какое оружие мы получили в игре против этих русских? Ведь они утонут в море скандалов! Разве не этого ты бы хотел и я — тоже?!

— Ты не ошиблась! По такому случаю надо срочно чего-нибудь выпить! Не чаю, конечно! Сейчас я принесу!

Джошуа исчез и через несколько минут появился с фляжкой своего любимого виски «Кто убил Джона».

— Пригуби!

— Ну нет уж! Я постараюсь выпить побольше. Тем более что здесь стало очень прохладно из-за тумана. А главное — повод для этого очень подходящий!

Уже после первого глотка Сабрина почувствовала, как благодатное тепло разливается по всему ее телу. Она помедлила с минуту и сделала второй глоток.

— Нравится? — улыбнулся ей Джошуа.

— Не то слово. Мне стало очень хорошо!

— Но все же здесь холодно и сыро. Пойдем ко мне! Уверен — там нам обоим будет еще лучше!

Сабрина игриво посмотрела на Джошуа и рассмеялась…

— Ну а теперь расскажи подробнее! — попросил Джошуа, раздев Сабрину и уложив рядом с собой в постель. — Я хочу знать абсолютно все. Но единственное, чего опасаюсь, так это признания, что этот мерзавец добрался-таки до тебя!

— Увы, но почти так оно и случилось!

— Что-о-о?!

— Бога ради, успокойся! Ничего страшного не произошло. Своей женской чести я не потеряла.

— И это несмотря на то что столкнулась с грязным животным, к тому же вдребезги пьяным!

— Вот это-то, вероятнее всего, и лишило его сил. Иначе… Господи, страшно даже представить себе, что было бы тогда!

— Не мучь меня! Говори!

— Ну так слушай. И возьми себя в руки!

— Если бы я мог! Ладно, рассказывай!

— Итак. Забрав с собой вот эту пачку писем, в которых, как я тебе уже сказала, не было ничего для нас интересного, я пошла к двери. И вдруг из коридора донесся чей-то голос, принадлежавший мужчине. И явно пьяному. По звуку приближающихся шагов я поняла: это Заренко, нагрузившийся донельзя в баре, возвращается к себе в номер. Что оставалось делать? От ужаса я окаменела и стояла посреди комнаты, глядя на дверь. А в замке уже задребезжал ключ…

Дверь распахнулась, и вконец одурманенный винными парами Заренко ввалился в номер. Увидев постороннего человека, он некоторое время оторопело смотрел на меня. Потом, очевидно, приняв меня по гостиничной униформе за новую горничную, с истошным стоном сексуально застоявшегося животного набросился на меня и повалил на постель. К счастью, я успела заметить придвинутый вплотную к кровати столик со стоящим на нем медным самоваром. Изловчившись, я высвободила руки и, схватив этот символ домашнего уюта за ручки, со всей силой ударила им по голове озверевшего насильника. Тот громко хрюкнул и повалился на бок. Я же вскочила и, сжимая в руке пачку найденных писем, бросилась вон из номера, а через пару минут уже была у двери мадам Самсоновой.

Там я чувствовала себя гораздо спокойнее, так как знала, что Заренко еще не скоро опомнится от нанесенного удара, а Наташа занята в спектакле, который кончается далеко за полночь. Поэтому я досконально все осмотрела. На сей раз мне повезло: в одном из ящиков стола я обнаружила примитивный тайник, который без труда сумела открыть. Там, в дальнем углу, лежала огромная пачка писем, также перевязанная голубой ленточкой. Все они были адресованы «любимой Наташе» и кончались неизменной фразой: «Навеки твой — герцог Олбани-младший!»

— Значит, ты вскрывала конверты и читала эти письма? — брезгливо поморщился Джошуа.

— Согласись, я должна была знать, что в них. А потому и заглянула в конверт. Кстати — только в один! Но этого оказалось достаточно: характер отношений наследника герцога Олбани и русской балерины сразу стал очевиден, так что если мы опубликуем в разных газетах хотя бы часть этих интимных откровений, это произведет эффект разорвавшейся бомбы! И никаких сомнений, что в тот же день вся русская бандитская шайка во главе со знаменитой балериной и ее алкоголиком братцем будет выдворена из страны!..

Джошуа не верил своим ушам. Такого от нее он никак не мог ожидать. Задумать, планировать и только своими силами столь успешно провести труднейшую, опаснейшую операцию, проявить почти беспримерное бесстрашие и фактически выиграть сложнейшую политическую игру в пользу своей страны!..

— Вот это да! — только и сумел произнести Джошуа, так и оставшись лежать с открытым от удивления ртом.

— Иди ко мне! — прошептала Сабрина.

Сабрине пришлось довольно долго стучать в дверь, — чтобы разбудить Эдмунда, спавшего крепким сном. Наконец послышались шаркающие шаги, в замке заскрежетал ключ, и дверь открылась. На пороге появился Эдмунд в новой модной пижаме. Сабрина предположила, что он получил ее от графа.

— Доброе утро, Эдди! — приветствовала она кузена, поспешно проходя в комнату и знаком показывая, чтобы он затворил дверь.

— Зачем ты пришла, Сабрина? — настороженно спросил Эдмунд, предлагая ей сесть на стул, стоявший у стены.

— Нам надо поговорить.

— О чем?

— О той миссии, которую ты выполнял прошлой ночью.

Сабрина дернула за шнур звонка:

— Судя по твоему сонному лицу, нам неплохо было бы выпить очень крепкого чаю.

Слуга появился немедленно и вопросительно посмотрел на гостью.

— Принесите, пожалуйста, две чашки наикрепчайшего чаю.

Тот поклонился и исчез, оставив в коридоре своего ливрейного коллегу. Сабрина поняла, что ее кузен находится под постоянным и неусыпным надзором.

— Да, граф посадил меня под домашний арест и приставил к двери двух лакеев, которые стерегут меня и днем и ночью, — усмехнулся Эдмунд.

— Наверное, тебе уже пора умыться и сменить пижаму на дневной костюм. Кстати, ты все еще служишь у графа или нет?

— Что случилось за последние часы? — не без интереса спросил Эдмунд.

— Мало что изменилось. Единственно, Кантрелл и его друзья раскрыли русский заговор и схватили Николая Заренко.

Эдмунд никак не мог выйти из сонного состояния, а потому соображал туго. Он несколько раз зевнул и только хотел было что-то спросить у Сабрины, как в дверь постучали. Вошел слуга с подносом, на котором стояли две чашки крепкого чая, а на тарелочке лежали два кекса. Сабрина тут же взяла чашку и с удовольствием отпила несколько глотков. Эдмунд последовал ее примеру.

Когда слуга вышел и закрыл за собой дверь, Сабрина поставила наполовину выпитую чашку на стол и испытующе взглянула на кузена: