– Обижаете, господин капитан-командор. По общей планетографии у меня «отлично».

– Молодец. Вот в них и прячешься. Так, чтобы ни одна собака не засекла. Я имею в виду инопланетную собаку. Но и колонистам знать о твоем прибытии ни к чему. На всякий, мать его, случай. Сидишь, ждешь, наблюдаешь. В режиме полного радиомолчания. Как только на горизонте появляется враг, быстро собираешь о нем все сведения, какие только сможешь, и посылаешь информацию нам. Этим ты себя, несомненно, обнаружишь. Значит, далее действовать будешь по обстоятельствам, – капитан-командор замолчал. Он явно что-то недоговаривал, но я пока никак не мог понять, что именно.

– Думаю, вариантов будет немного, Сергей… э-э… Леонидович, – подал голос Питер. – Или возвращаться на крейсер, или совершать посадку на Марс и присоединяться к колонистам.

Надо же, уже и отчество мое запомнил. В личном деле посмотрел, не иначе. И впрямь настоящий Генеральный инспектор.

– Первое, как ты понимаешь, предпочтительней, – снова взял инициативу в свои руки д’ Артаньян. – Колонистам нечем обороняться против чужих. Земля их даже эвакуировать быстро не может, не хватает кораблей. Там уже ситуация на грани паники, а будет еще хуже.

Я представил себе, как мы с Лянь Вэем садимся на космодроме марсианской столицы Лемурии (она же единственный город людей за пределами Земли), и к нашему боту тут же устремляются сотни колонистов, обуянные единственным и неукротимым желанием: любой ценой покинуть Марс… Мда, ну его на фиг. Лучше и впрямь вернуться на крейсер. Если, конечно, у нас будет такая возможность. Обнаружить врага, оценить его силы и передать информацию своим в условиях космоса на 99,9 процента означает и обнаружить себя, правильно д’Артаньян сказал. Это вам не разведрейд по тылам противника времен Второй мировой войны. И даже времен Серых Десятилетий. Хотя выбор Фобоса и его кратеров я в данном случае одобряю. На этом неправильной формы, изъеденном кратерами и шрамами гигантском космическом булыжнике, громко называемом «естественным спутником Марса», нет никаких баз, и как раз поэтому есть шанс, что чужие просто не обратят на него внимания, их будет манить другая цель – Лемурия. К тому же в составе Фобоса хватало железа и других металлов, чтобы разведбот хотя бы на время мог прикинуться частью спутника. В большом кратере – маленький. И в этом маленьком, в свою очередь, лежит и никого не трогает малюсенький кусочек металла. С учетом размеров вышеупомянутых кратеров (если мне не изменяет память, диаметр Стикни девять километров, Лимтока – около двух, а общая их глубина порядка полутора километров), – песчинка. Ага. Только правильной формы. И при этом весьма активно излучает в том же инфракрасном диапазоне. Потому что радиосвязь, сенсоры и радары выключить можно, а вот прекратить выделять тепло не получится. Во-всяком случае, пока мы живы.

То есть засечь нас – раз плюнуть. Обладая, понятно, соответствующими приборами и желанием. При этом не забудем, что, прячась всю дорогу на дне Лимтока, словно испуганная мышь в норе, с неактивированными сенсорами, вообще ни черта не заметишь. А значит, и задачу не выполнишь. Придется и самим высовываться, и зонды запускать. Другими словами, опять же обнаруживать себя. Но кто говорил, что разведка – это легко и безопасно?

– В бой ни при каких обстоятельствах не лезть, – продолжал излагать задачу Малкович. – Герои мне не нужны. Особенно герои мертвые. Мне нужна информация. И не только мне – всему человечеству, извини за пафос. Настоящими героями станете, если эту информацию добудете. А если при этом еще и вернетесь живыми, то можете вертеть в кителях дырки под «Звезду Земли».

Ого.

«Звезда Земли» – наивысший орден Содружества Космических Наций и, насколько я знал, на сегодняшний момент вручался лишь дважды. Сам по себе он охренительно дорог (одних бриллиантов двадцать две штуки, не считая золота и платины) плюс к нему полагалась не менее охренительная денежная составляющая в размере семидесяти тысяч энерго. Получил – радуйся, истратил – не плачь.

– Можешь задавать вопросы, – разрешил капитан-командор.

По мере того, как Малкович и Уварофф ставили передо мной задачу, у меня возникло три вопроса. Два я решил оставить при себе, так как понял, что знаю на них ответы и сам. А один все-таки задал, хотя можно было и обойтись:

– Сколько нам сидеть на Фобосе? Спрашиваю на случай, если чужие не объявятся у Марса, а режим радиомолчания не позволит связаться с крейсером.

– Объявятся, – я подумал, что д’ Артаньян сегодня на удивление словоохотлив. Спасибо шотландскому виски. – Их уже засекла станция на Весте. Семь объектов явно искусственного происхождения движутся сейчас точнехонько к Марсу. Массу и объем просчитать трудно, у них неизвестные нам и весьма действенные способы маскировки, но выхлоп двигателей особо не скроешь. Наши спецы уверены, что они тоже пользуются термоядом, но… – он покачал головой. – Уж больно ускорение лихое. Можно предположить, что возможности их гравигенераторов намного превосходят наши. Или они применяют какую-то другую технологию. Не важно. Важно, что они наверняка знают о наличии в Солнечной разумной жизни и действуют соответственно. Нептун с несчастной базой на Тритоне им первым подвернулся. Следующая цель – Марс, поскольку Сатурн и Юпитер сейчас далеко в стороне, а в системе Урана у нас баз нет. Ну, а после Марса, сам понимаешь… Тем более как раз противостояние, Земля близко. Так что действуй, старлей. Три недели тебе и Дракону на все про все. Неделя до Фобоса добраться на максимальной тяге и максимум две там. Если через две недели чужие не появятся, получишь отдельный приказ по защищенному каналу связи. Все подробности задания тебе сейчас перешлют на личный комм. До Лянь Вэя доведешь то, что считаешь необходимым. Ему лично и комэску я сейчас сообщу, что он поступает в твое распоряжение. Все, свободен.

– Есть, – я поднялся и направился к двери.

Теперь у меня появилось еще несколько вопросов, но задавать их Малковичу было бы, по меньшей мере, бестактно. Он и так сказал мне больше, чем должен был. И дал почувствовать тоже.

Разведывательный бот «Быстрый» – аппарат уникальный, дорогой, но и впрямь очень быстрый, маневренный и удобный в управлении. То есть по всем этим трем параметрам он мало уступит нашим «Бумерангам», однако при этом обладает радиусом действия, сравнимым с дальностью полета среднего ГПП-3 (грузопассажирский планетолет третьей серии), трудящегося на трассах внутренних планет Солнечной системы между Меркурием, Венерой, Землей и Марсом. Особенно, если использовать дополнительные топливные баки. Рассчитан бот на двоих: первый пилот, он же командир, и второй пилот, он же штурман. Но в случае необходимости «Быстрый» может принять на борт и обеспечить жизнедеятельность еще троих. А если очень постараться, то и четверых. Правда, на комфорт, даже весьма условный, рассчитывать при этом не стоит. Хотя если пользоваться «Быстрым» в штатном режиме, то летать на нем можно месяц и даже больше без дозаправки и пополнения запасов пищи, воды и кислорода. Ясно, это не крейсер, места мало. Но и не родной «Бумеранг», где и одному-то повернуться негде, не то что двоим. Впрочем, у них и задачи разные. «Неустрашимый» – патрульный крейсер (он же круизер) и потенциально способен на многое. Начиная от собственно патрулирования, обнаружения и уничтожения противника меньшего, равного или даже превосходящего класса до обороны баз и целых планет, а также высадки десанта и охраны торгово-пассажирских путей. Не говоря уже о том, что «Неустрашимый» служит базой для семи (в ближайшей перспективе девяти) спейсфайтеров В-910 «Бумеранг» и одного разведбота «Быстрый».