Эти слова она сочинила не сама, а переписала из стихотворения Кристины Россетти[11]. Алви была не сильна по части стихов и… изящных речей. Она пыталась – еще как пыталась! – но это всегда звучало фальшиво или глупо, или слишком откровенно. А вот цитируя кого-нибудь, она могла высказываться изящно и уверенно; она могла даже решиться использовать слово «любовь». Если Беннет сочтет ее выбор странным, ничего не мешает сказать, что ей просто понравились стихи, к тому же в День святого Валентина не стоит относиться к этим шуткам всерьез.

Она вздохнула. Стиснула открытку в пальцах. Пульс снова зачастил.

Сглотнув, она почти выбежала из кабинета и быстро, как будто бумага горела, сунула валентинку Беннету.

Беннет взял ее, посмотрел на ленточку и мило улыбнулся. По крайней мере, так Алви решила, что он смотрел именно на ленточку. Губы его чуть заметно задвигались – он читал стихи, – и еще через несколько секунд он расхохотался.

Он смеялся.

Алви почувствовала, как половинки ее сердца отдаляются друг от друга, будто скрепляющие их стежки начали рваться. Сжав руки за спиной в кулаки, она спросила слабым голосом:

– Ч… что?..

Перестав хохотать, но все же улыбаясь, он сунул руку в карман пиджака и протянул Алви свою валентинку, которая оказалась очень красивой. Алви бережно взяла открытку двумя пальцами. Она была Сложена в форме сердца, оторочена по краям красной бумагой, похожей на кружева, и не имела ни одного недостатка. Но действительно, чего еще можно было ожидать от Складывателя?

Открыв валентинку, она увидела, что в середине чуть ли не каллиграфическим почерком написаны те же самые стихи, которые были на ее валентинке, приготовленной для Беннета. Ее сердце вздохнуло с облегчением, и разорванные половинки собрались в единое целое.

Она улыбнулась:

– Мне кажется, у нас схожие вкусы.

– Похоже на то.

Она посмотрела Беннету в лицо, увидела в его глазах лукавую смешинку и, подыгрывая ему, спросила:

– И никаких цветов?

Беннет широко улыбнулся:

– Алви, вы… ты ведь не обрадовалась бы цветам. Я придумал кое-что получше. Я позволю тебе порулить «бенцом».

Алви чуть не выронила валентинку.

– Правда? Правда?!

Беннет тяжело вздохнул:

– Да. Только… не говори магу Бейли.

С каждым днем на улице становилось все теплее и теплее, однако приход весны в Лондоне ознаменовался дождями. Хотя Алви никогда не испытывала особого пристрастия к прогулкам, но даже она в конце концов истосковалась по солнцу.

К счастью, за две недели до Конвента Изобретателей из-за туч выглянуло солнце.

Алви сидела в полимерной и штудировала заданные ей свойства клея и его применения в Полиформовке в то время, как мистер Хемсли зашел в кабинет. Остановившись перед открытой дверью, он, немного задрав нос, провозгласил:

– Мистер Купер. К вам. Снова, – и удалился без всяких разъяснений.

Алви выпрямилась на стуле. Беннет вошел в комнату.

Он взял свободный стул, придвинул его к столу и сел. На мгновение их колени соприкоснулись, и по всему телу Алви, от пяток до подбородка, будто прошел электрический ток. В руке Беннет держал лист бумаги.

Алви успела прочесть на нем: «№ 1. Что-нибудь для открывания двери».

– Это вопросы для моей аттестации, – усмехнувшись, пояснил он.

Алви подскочила на стуле.

– Значит, вы… ты решился? Официально?

Он кивнул:

– Я обдумал твои слова и, так сказать, решил решиться. Экзамен назначен на шестнадцатое апреля. – Он тяжело вздохнул. – Я очень волнуюсь. Но думаю, что справлюсь. Мне дали большой список всяких вещей, которые я должен Сложить и представить моему наставнику и другим магам в комиссии. Я мог бы сделать и по два предмета на каждое задание… В правилах это не запрещается.

Она схватила его за руки – осторожно, чтобы не помять лист с вопросами. За несколько минувших месяцев она хорошо изучила его руки. У него хватало смелости взять ее за руку, прикоснуться к плечу… но Алви все еще мечтала о предстоящем поцелуе… и надеялась, что он действительно предстоящий, а не невозможный.

– Ой, Беннет, я так рада за тебя. Ты все сдашь, я уверена.

Он улыбнулся и погладил большими пальцами костяшки ее пальцев. Алви выпустила его руку, он убрал лист бумаги в карман пиджака.

– Надеюсь, что так. Но это значит, что я буду занят. Снова. – Он вздохнул. – Я принес тебе еще и это.

Он вынул из того же кармана небольшой буклет. Алви сразу же узнала листки заклинаний Копирования. Предыдущее они с Беннетом исписали вдоль и поперек, не оставив ни единого свободного клочка.

– Поскольку у меня не будет возможности…

– Прекрасно! – Алви схватила блокнот и провела большим пальцем по неровно оборванному краю чистых листочков. – Я буду писать здесь каждый день.

Казалось, у Беннета полегчало на душе.

– Вы уезжаете на Конвент девятнадцатого? – осведомился он, теребя пуговицу пиджака.

– Восемнадцатого, чтобы хватило времени и доехать, и спокойно устроиться. Маг Прафф сказал, что хочет выехать до полудня.

– Вам потребуется какая-нибудь помощь? Погрузить или понести что-нибудь?

В голове Алви вспыхнула идея, от которой ее губы растянулись в широкой улыбке.

– Да, думаю, было бы замечательно, если бы ты смог вырваться.

– Непременно, – Беннет улыбнулся. Он снова взял Алви за руку, отчего ее улыбка сделалась еще шире. Все казалось таким идеальным: она познакомилась с идеальным мужчиной, и он к ней так хорошо относится… будто она действительно была важна для него.

Тут она поняла, что уже несколько минут смотрит на его губы, Алви покраснела, хотя до этого обещала себе не подавать виду. Этель говорила, что Беннет был застенчив с девушками, но Алви надеялась, что он когда-нибудь наберется смелости и поцелует ее. И, в который раз, от этой мысли у нее все затрепетало.

– С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил он.

Алви кашлянула.

– Значит, в девять часов. – Ей нужно было, чтобы он приехал пораньше – тогда сюрприз сработает как надо. – Приходи прямо сюда, в полимерную. Уверена, что мистер Хемсли будет занят другими делами, а маг Прафф знает, что ты заслуживаешь доверия.