— Вы думаете, что это и есть причина его исчезновения?

— В известной степени да. Но это, конечно, не значит, что Уолтерс невиновен в убийстве… Телеграмма могла быть получена сразу же после того, как он пристрелил старика — и это только ускорило его побег…

— А видел кто-нибудь, как Веллингтон Браун входил в дом? — задал Тэб мучивший его вопрос.

— Нет, никто. Только Уолтерс мог бы сказать нам, в котором часу он приходил.

Карвер сложил телеграмму и спрятал ее в карман. Затем они спустились в подвал и принялись осматривать коробки. Везде они находили денежные знаки разных стран. В одних коробках хранились только деньги, в других — пачки писем, которые Трэнсмир адресовал в разные китайские города. Однако ни одно из этих писем не пролило света на таинственное убийство…

В последней коробке они нашли сравнительно недавнюю переписку старика: по большей части это были копии писем, напечатанные на пишущей машинке и адресованные различным обществам, с которыми он имел дела. Они прочли письма, и Карвер удивленно заметил:

— Кто же напечатал эти письма? И когда? Мне кажется, у него не было секретаря…

Тэб вспомнил о находке кухарки и рассказал об этом своему собеседнику:

— Он выходил из дома ежедневно в половине седьмого и возвращался в половине девятого. Возможно, в это время он заходил в какую-нибудь контору для переписки… В Сити есть несколько контор, работающих допоздна…

— Возможно, — согласился сыщик. — Все, что казалось мне интересным, я послал переводчику.

Тэб вдруг заметил, что между двумя полками стоит еще какой-то ящик. Он быстро его выдвинул. Карвер заглянул внутрь.

— Здесь какие-то вещи!

Сначала он вынул небольшую лакированную шкатулку прекрасной китайской работы, покрытую светло-зеленым лаком. Она была пуста. Затем он извлек небольшой коричневый ларец и, поставив его на полку, открыл крышку. Увидев брошку с сердцевидным рубином, Тэб воскликнул:

— Это же драгоценности мисс Эрдферн!

Сыщик удивленно посмотрел на него:

— Вы уверены, что это именно те драгоценности, которые были украдены в субботу утром?

Тэб кивнул. Карвер вынул большой изумрудный крест, осмотрел его и положил обратно:

— Насколько я знаю, мисс Эрдферн пошла в субботу утром на почту, чтобы купить марки. Пока она была занята покупкой, поставленный ею на прилавок ларец исчез. Подумав, что забыла его дома, она вернулась в отель и обыскала комнаты. Она рассказала об этом полиции в воскресенье утром.

— Да, примерно так… — пробормотал озадаченный Тэб.

— Через три или четыре часа после того, как мисс Эрдферн лишилась своих драгоценностей, Трэнсмира убили в этой комнате… Драгоценности были уже здесь, ибо ясно, что после убийства никто не проникал в эту комнату… Другими словами, в течение двух часов драгоценности были украдены, принесены к Джессу Трэнсмиру и заперты здесь… Но с какой целью? И каким образом?

Тэб только развел руками. Карвер почесал затылок и продолжил:

— При других обстоятельствах можно было бы предположить, что Трэнсмир скупал краденое… Обычная практика… Можно также предположить, что он занимался ростовщичеством и ссужал деньги под залог драгоценностей… если бы мисс Эрдферн не сделала заявление о пропаже вещей.

— Я уверен, что она даже не знала Трэнсмира. Я… я довольно хорошо с ней знаком.

— В таком случае не может быть речи о залоге. Нужно выяснить, был ли Трэнсмир скупщиком краденого… — Карвер бросил взгляд на полки, на которых стояли наполненные деньгами коробки, покачал головой и заметил: — Мне такое предположение кажется невероятным. Он был слишком богат, чтобы заниматься таким опасным делом. Кроме того, если бы эта версия оказалась верной, мы нашли бы и другие доказательства… Ведь невозможно же предположить, что он купил только эти вещи…

Карвер засунул руки в карманы брюк и долго ходил взад-вперед по комнате.

— Должен признаться, я озадачен, — сказал он наконец. — Вы уверены, что это драгоценности мисс Эрдферн?..

— Да, совершенно. В любом случае в полиции, вероятно, есть описание этих вещей…

Карвер позвонил в полицию, и с первых же слов ему стало ясно, что в их руках драгоценности актрисы.

— Поезжайте к ней, Тэб, и покажите ей ларец. Драгоценности мы пока оставим в полиции.

Мисс Эрдферн вернулась в Централ-отель за несколько минут до прихода Тэба. Против ожидания, его тотчас к ней проводили. Она спокойно взяла из рук молодого человека ларец.

— Да, это мой ларец, — сказала она и приподняла крышку. — А где же драгоценности?

— В полиции…

— В полиции?! — удивленно переспросила она.

— Ваши драгоценности были обнаружены в подвальной комнате, где был убит Джесс Трэнсмир. Вероятно, вы не имеете представления о том, каким образом они туда попали?..

— Ни малейшего! Я даже не знала господина Трэнсмира.

Тэб рассказал ей все подробности убийства. Вероятно, она уже читала об этом в газетах, ибо не проявила никакого интереса к его рассказу. Она немного оживилась лишь тогда, когда Тэб сообщил ей, что участвует в расследовании этого преступления.

— Вы просмотрели все его бумаги? — машинально спросила актриса.

— Да, однако мы не нашли ничего заслуживающего внимания… Но… почему вы об этом спрашиваете?..

— У меня была одна знакомая, молодая актриса, которая интересовалась Трэнсмиром. Она рассказывала, что у старика хранилось много документов, имевших отношение к ее семье… Я не помню ее имени, я встретила ее во время гастролей.

В конце разговора мисс Эрдферн как-то странно оживилась.

— Когда же полиция отдаст мне мои драгоценности? — спросила она с веселым вызовом.

— Боюсь, что вам удастся получить их лишь по окончании расследования.

— Как жаль!.. А что думаете об этом вы, господин Холланд? Автор одной из газетных заметок считает, что никто иной, кроме самого Трэнсмира, не мог запереть дверь; с другой стороны — вполне очевидно, что тут не было самоубийства… И кто этот Браун, которого теперь разыскивает полиция?..

— Это какой-то авантюрист, приехавший из Китая. Много лет назад он был кем-то вроде секретаря у Трэнсмира…

— Вроде секретаря? — перебила его мисс Эрдферн. — Кто вам это сказал?

— Сам Браун. Я видел его накануне убийства… По всей вероятности, Трэнсмир поступил с ним не совсем благородно, иначе не выплачивал бы ему в течение многих лет нечто вроде пособия.

Мисс Эрдферн погрузилась в задумчивость:

— Почему же он уехал из Китая?.. Ведь он, вероятно, мог бы спокойно жить там на это пособие…

Не услышав ответа, она немного помолчала, а потом сказала: