подивился разнообразию представленных там инструментов и приспособлений. Не заметил на придомовой территории следов домашней живности (странно, что хозяин дома не держал кур или тех же кроликов). Все больше склонялся к нерадостной мысли: надо копать.

* * *

От встречи с зубами лохматого пса меня спасла счастливая случайность. Подойди я к будке на полшага ближе, не отделался бы царапиной на локте и позорным падением на пятую точку. К молчаливому вниманию четвероногого стража я быстро привык, исследовал хозяйство Рихарда Жидкова и не обращал внимания на следившего за мной из будки зверя.

За что едва не поплатился. Поглядывал на угол дома, прикидывал, какую площадь на грядках мне придется вскопать, какой глубиной вырытых ям ограничусь. И лишь краем глаза заметил метнувшуюся ко мне темную собачью фигуру.

Пес бросился ко мне молча, без предупредительного лая или грозного рычания. Меня предупредила о нападении его цепь – звякнула, заставив повернуть в сторону будки голову. Она же и спасла от звериных клыков. Будь цепь на пять-шесть звеньев длиннее, я не отшатнулся бы и не повалился бы на землю от испуга, а взвыл бы от боли: клыки пса впились бы в мякоть моей голени.

Загрохотала о камни выпавшая из рук лопата. Затрепетало в груди сердце. Болью отозвалась на падение рука (проехался локтем по земле). Я лишь чудесным образом умудрился не разодрать штаны – и не намочил их от испуга.

– Твою ж!.. – воскликнул я.

Враскорячку отполз от пса, разорвавшего тишину оглушительным лаем. В голосе мохнатого зверя услышал нотки гнева, обиды и сожаления – сожаления от того, что страж двора не сумел разорвать меня на части. В моих ушах все еще стоял лязг, что издала сомкнувшаяся в опасной близости от моей ноги зубастая пасть – не самый лучший звук и не самое приятное воспоминание.

Я неуклюже удалялся от пса, отталкиваясь всеми четырьмя конечностями. Пока затылком не уперся в деревянную стену. Или в дверь? Поднял глаза, увидел над собой большую дверную ручку и громоздкий навесной замок.

– Чтоб ты… охрип, зараза такая! – в сердцах бросил я псу, бесновавшемуся из-за постигшей его при нападении на меня неудачи.

Взглянул в сторону дороги – проверил, не сбежались ли на голос собаки соседи. Но улицу от моего взора скрывали стены сараев. Они же прятали и меня от любопытных глаз: разглядеть мою странную позу, бледное от испуга лицо и съехавшую набекрень буденовку сейчас могли бы только из окон дома Жидкова.

Собачий лай мешал мне успокоиться – звучал, как та противоугонная сигнализация: больно бил по нервам и нисколько не услаждал слух. Я взглянул на разодранный локоть, отряхнул с него грязь. Рана на руке заживет быстро, а вот сумею ли залатать разодранный рукав на футболке – не факт.

Я поднялся с земли, отряхнул штаны. Убедился, что они не пострадали (пятна грязи не в счет). Поднял с земли лопату, замахнулся ею на пса. Обозвал того парочкой слов: неприличных, но очень точно передавших мое отношение к бросившемуся на меня (исподтишка!) зверю. Заставил себя успокоиться.

Сжал в руке черенок лопаты, но не как инструмент для работы – как оружие для самообороны. Грозный вид лопаты в моих руках не заставил пса умолкнуть. Напротив, тот захрипел, затрясся, раз за разом мощными рывками проверяя цепь на прочность. Я пренебрежительно сплюнул в его сторону…

Но не спешил отправиться к грядкам за домом – продолжал маячить в пяти шагах от голосистого зверя. Не для того, чтобы позлить четвероногого охранника, а потому что отметил странность: замок на той двери, которую я буквально наощупь нашел неподалеку от собачьей будки.

Зажатое между двумя сараями деревянное строение показалось мне похожим на крохотную кладовку, а то и вовсе на душевую кабину или уличный туалет «типа сортир». В примерно такое же строение я в колхозе ходил… читать на обрывках современной прессы статьи о трудовых подвигах советских граждан.

Но не наличие подобного сооружения вызвало мое удивление, а замок на его двери.

Ни одну хозяйственную постройку во дворе дома Рихарда Жидкова я не нашел запертой. Максимум – с плотно прикрытой дверью. Даже тот сарай, где отдыхал черный железный конь «Урал» (главная ценность, обнаруженная мною в этом дворе), не имел на своей двери ничего, кроме скромной деревянной щеколды.

Я толкнул замок черенком лопаты – действительно заперт, не висел лишь для вида. Мощный, громоздкий, не один из тех крохотных замочков, что в будущем будут вешать даже на почтовые ящики, а молодежь станет носить их на сумках и рюкзаках в качестве украшения.

«Серьезная вещица», – отметил я.

И только теперь заметил другую странность на двери. Ее края были обиты войлоком – хороший способ не выпустить наружу неприятные запахи, вполне пригодный для использования на двери того же туалета… домашнего, а не расположенного на улице.

– Все страньше и страньше, – пробормотал я.

Пес, чуть убавивший было громкость лая, от звуков моего голоса вновь добавил в свои истеричные вопли децибел. Но я уже убедился в прочности цепи и очертил в своем воображении безопасную зону вокруг шумного четвероногого стража, поэтому перестал обращать на мохнатого зверя внимание.

А вот странная запертая дверь будоражила мое любопытство все сильнее, потому что я никак не мог сообразить, что могло быть для хозяина дома столь ценным, что он упрятал это что-то под замок. Ведь если следовать понятной мне логике, от воришек стоило обезопасить в первую очередь велосипед и инструменты.

Но Рихард Жидков, похоже, рассуждал, не как я.

Или же я пока чего-то не знал.

Но сейчас обязательно узнаю.

Мне и в голову не пришло отправиться в дом на поиски ключа от загадочного помещения. Лай собаки намекал, что на вскрытие запора у меня в запасе не так уж много времени. Я вновь воровато огляделся по сторонам и направился в сарай, где стоял велосипед: собирался решить вопрос простым, варварским способом.

Все те ролики с инструкциями по открыванию замков подручными средствами, что я от нечего делать когда-то смотрел в интернете, не всплыли сейчас в моей памяти. Я не допустил и мысли, что стану ковырять в замочной скважине обломком канцелярской скрепки. Вернулся к запертой двери с топором.

Так и хотел поплевать на ладони перед тем, как приступить к делу. Но я не оставил на топорище лишних следов. Лихо размахнулся и ударил обухом по замку. Звон получился громкий (испугано шарахнулся к будке пес). И результат не заставил себя долго ждать: понадобилось нанести всего восемь ударов.