– Всегда пожалуйста, молодой человек, – улыбнулась Арина Станиславовна. Она надела очки в серебристой оправе и сразу стала похожа на учительницу. – Вы все же подумайте насчет моего предложения о фотосессии.

– Хорошо, – сказал Никита. – Подумаю.

Он вышел из кабинета, а Арина Станиславовна низко склонилась над бумагами, которые принес секретарь.

Члены «Красной сколопендры» собрались в подземном языческом храме Матриарха, расположенном под ее особняком. Стоя спиной к широкому каменному прямоугольному алтарю, Алекса лениво обмахивалась черным с золотом веером и разглядывала стоящих перед ней Амбала, Козыря и Марата. Шахиня где-то задерживалась, а ведь Алекса хотела поговорить именно с ней.

Храм возвели на этом месте давным-давно, задолго до того, как наверху появился особняк. Когда-то здесь находилась подземная пещера, в которой еще предки Матриарха справляли свои кровавые ритуалы. Матриарх происходила из очень древней и родовитой семьи Первородных – тринадцать поколений знахарей, ведьм и колдунов, державших в страхе всех, кто знал правду об их семействе.

Способности к темному искусству, как и магические четки из человеческих костей, Матриарх унаследовала от своей бабки, прослывшей самой кровожадной в роду. Участок земли, на котором стоял особняк, окруженный обширным садом, скрывал останки нескольких десятков жертв ее жутких экспериментов. Четки, дающие власть управлять демонами, создала тоже бабка. В ее времена пол пещеры постоянно заливала человеческая кровь.

Сейчас тут все выглядело по-другому. Пол был выложен каменными плитами, стены построены из крупных, грубо обтесанных камней. Алтарь кольцом окружали широкие колонны, с которых свисали ржавые цепи с железными браслетами, металлические крючья и ошейники, утыканные шипами. Матриарху было далеко до ее прославленной бабки, но ей тоже нравилось развлекаться, пытая людей перед тем, как убить их. Вдоль стен стояли массивные чугунные светильники, в которых постоянно горел огонь.

Наконец появилась Шахиня. Она вошла в храм, дрожа от страха и прижимая руки к груди.

– Вот и ты, – холодно произнесла Алекса. – Наконец-то! Мы уже заждались.

– Прости за опоздание, – смиренно пролепетала демоница.

– Как погиб Одноглазый? – сразу спросила Алекса.

– Она убила его! – выдохнула Шахиня. – Но он сам виноват, вздумал устроить гонки на мосту. Она преследовала нас на машине, пыталась наехать. Мне удалось выпрыгнуть на ходу, только благодаря этому я и спаслась, а Одноглазый врезался в опору моста, и его разорвало в клочья.

– Глупец! – злобно процедила Алекса. – Тупой уродливый дурень! Но где вы ее нашли?

– В салоне Роксоланы. Старая ведьма собралась разболтать все какому-то молодому легавому, пришлось ее прикончить. И когда я уже почти разобралась с мальчишкой, появилась Сейлин и помешала мне.

Алекса принялась расхаживать туда-сюда.

– Только легавых нам и не хватало. А что в доме Бероевых?

– Все спокойно. Там сейчас живут слепая старуха да немой старик, и больше никого.

– Ладно. Разузнайте все об этом следователе. Кто такой, что ему известно. А я займусь Кайгородцевым. Матриарх желает, чтобы все побыстрее закончилось. В наших интересах оперативно выполнить ее приказ.

Все молча склонили головы в знак согласия.

Уже подходя к дому, Никита увидел у своего подъезда Игоря Лапшина. Тот спускался по ступенькам, помахивая небольшим пластиковым пакетом.

– Вот ты где! – воскликнул Игорь. – А я уже уходить собрался.

– Пошли обратно, – предложил Легостаев.

– Я тебе брюки привез. Чистые и отглаженные, не сомневайся, – сказал Игорь, протягивая пакет.

– Как прошло свидание? – поинтересовался Никита.

– Первая часть – замечательно. А вот вторая…

– Да, мне Татьяна рассказала, – сказал Никита. – А что Лиза?

– Лиза… – мечтательно повторил Игорь. – Она потрясающая. Я таких еще не встречал. С ней всегда есть о чем поговорить. Особенно она любит поболтать об астрологии.

– Если у вас все сложится, я буду только рад.

– Сложится, сложится, вот увидишь. – Игорь взглянул на часы. – А мне уже пора. Я так, на пару минут забежал. Меня Лиза сегодня в гости пригласила.

Они попрощались, и Никита поднялся в свою квартиру. За окном садилось солнце. День подошел к концу, а он так и не узнал ничего нового. Арина Станиславовна не рассказала ему ничего такого, чего бы он уже не слышал раньше. С Сейлин явно что-то произошло в тот день. Что-то жуткое. Он подозревал, что именно тогда она и изменилась. Стала совсем другим человеком. Хотя человеком ли?

Никита завалился на диван в гостиной и включил телевизор, но мысли его были далеко.

«Персей», «Горгона», «Красная сколопендра», «Розовый фламинго» – все это сплеталось в один тугой клубок, и конца этой истории он пока не видел. Единственным человеком, который поведал ему что-то дельное, была Роксолана, но она погибла, так и не успев рассказать всего.

На экране телевизора творилось нечто невообразимое. Транслировалось какое-то новое реалити-шоу. Гремела музыка, визжали в восторге зрители, дрались приглашенные участники программы, а ведущий то и дело громко и истерично кричал, подначивая и тех и других, и периодически объявлял имена спонсоров. Крики и музыка сливались в одну какофонию. Глаза у Никиты закрывались сами собой, и он сам не заметил, как задремал, так и не выключив телевизор.

Несколько минут спустя Никита резко подскочил на подушках, разбуженный очередным громким криком ведущего телешоу. Сердце бешено колотилось. Он ошалело осмотрелся по сторонам – и оторопел. В самом темном углу комнаты в большом кожаном кресле сидела Роксолана. Ее пустой, неподвижный взгляд был устремлен прямо на Никиту. Легостаев сел и спустил ноги на пол, но она даже не шевельнулась. У него по спине побежали мурашки. Оба замерли, не отрывая взгляда друг от друга.

Роксолана была в той одежде, в которой умерла, – в красном балахоне с расплывшимся кровавым пятном и платке, обмотанном вокруг головы. Вскоре Никита заметил, что фигура гадалки имеет нечеткие очертания и колышется в воздухе. Неподвижным оставалось лишь бледное лицо, обращенное к нему.

– Вы же умерли… – потрясенно прошептал Никита.

Внезапно он услышал ее голос прямо у себя в мозгу:

– Могу я поговорить с тобой, Наследник?

Опять старая история.