Вместо того чтобы ехать домой, он приказал кучеру везти его к дому Шеффилда. Ему вдруг пришло в голову, что вечерняя встреча с продавцом была еще одним предлогом, под которым он хотел избежать общества своей жены.

Корд вздохнул. Каждая проведенная с ней минута, казалось, все глубже погружала его в ее гибельные чары.

Это беспокоило его. Черт, это ужасало его.

Он привык полагаться на себя. Он не любил зависеть от других, особенно от женщины, не хотел оказаться слишком привязанным к кому-либо. Ему помнилось, как он страдал, когда умерла мать. Совсем еще мальчик, он едва пережил утрату. С годами он научился соблюдать дистанцию, управлять своими эмоциями. Только так человек может оградить себя от излишних страданий.

Карета остановилась перед особняком. В окнах наверху был свет, значит, Рейф мог оказаться дома. Выйдя из кареты, Корд прошел по выложенной кирпичом дорожке к широкому парадному подъезду. Два резких стука – и дворецкий распахнул дверь. Корд удивился, увидев лучшего друга, стоящего в холле.

– Я знаю, что поздновато, – сказал Корд. – Я увидел, что лампы еще горят. – Корд оглядел наряд друга. – Так вы едете куда-то?

– Совершенно верно. Я еду на бал, который дает Таррингтон. Я думал, вы тоже там будете.

Корд не желал признаться себе, что виноват.

– Я планировал быть там, но отвлекло дело.

Рейф улыбнулся:

– Ну, еще не совсем поздно. Есть время еще раз изменить планы. Вы с Викторией можете присоединиться ко мне.

Корду надо было срочно подготовить бумаги для оформления сделки. Но он обещал Виктории повезти ее на бал, и ему было неприятно сознавать, что он нарушил слово.

– Прекрасно. Заедем ко мне, узнаем, хочет ли она еще попасть на бал.

Через десять минут Корд и Рейф уже входили в прихожую.

– Боюсь, ее светлости нет дома, – сообщил Корду Тиммонз. – Она в сопровождении подруги, мисс Частейн, и родителей мисс Частейн отправилась на бал.

Корд почувствовал раздражение. Хотя в целом он ничего не имел против того, что Виктория выезжала в свет. В обществе считалось нормальным, если супруги вели отдельную жизнь, а он как раз этого и хотел.

– Раз ваша жена уже там, – заметил герцог, – одевайтесь, и едем.

Корд начал было отказываться, говорить, что ему еще предстоит куча дел, но Рейф взял его за руку.

– Ходят слухи, – мягко сказал герцог, – сплетни о вашей жене и Джулиане Фоксе. Я ни на миг не усомнился, что за ними ничего нет, но все же… для вас обоих будет лучше, если вы будете появляться вместе.

Слухи, подумалось Корду. Сплетни, связывающие его жену и другого мужчину. Графа охватил гнев. Он предупредил ее, чтобы она не виделась с Фоксом. Так Виктория не послушалась его?

– Я мигом буду готов, – сказал он. – Почему бы вам не налить себе бренди, пока я оденусь.

Он не желает быть рогоносцем, Боже упаси!

В черной с золотом внушительной карете герцога, запряженной четверкой вороных лошадей, Корд и Рейф проехали оживленные улицы Лондона и через полчаса прибыли в Таррингтон-Парк. Корд всю дорогу был молчалив, но внутри у него все кипело.

Он не знал, что ждет его на балу и что он станет делать, если найдет Викторию с Фоксом, но слова Рейфа вывели его из безразличия, с которым он относился ко всему, что касалось жены.

Когда они появились, бал был в полном разгаре. Музыка слегка успокоила его разгоряченную кровь.

Но если он найдет ее с Фоксом…

В уголке парадного салона, огромного, с золочеными колоннами, с диванами, обитыми золотистой парчой, и вазами, переполненными розами, он заметил Перси и Клер, с обожанием смотревших друг на друга. В другом салоне, где играли в карты, за столом, покрытым зеленым сукном, Корд заметил доктора Частейна, перед которым высилась внушительная горка монет.

В холле граф встретил миссис Частейн, возвращающуюся из дамской комнаты.

– Как приятно увидеть вас здесь, милорд. – Она улыбалась. – Леди Брант сказала, что вы не сможете приехать на бал.

– К счастью, у меня появилась возможность в последнюю минуту изменить планы. – Он осмотрелся, но не увидел жены. Зато заметил Джулиана Фокса, говорившего с сыном герцога Таррингтона, Ричардом Уэрдингом, маркизом Уэксфордом. Он испытал только слабое облегчение, обнаружив, что Виктории нет поблизости.

– Вы не знаете, где я могу найти леди Брант? – спросил он жену доктора.

– Она была с Грейс, когда я последний раз видела ее. Они собирались пойти в танцевальный зал.

Корд вежливо улыбнулся:

– Благодарю вас. – Итак, она танцевала. Лучше, чем если бы проводила время с Фоксом. Но, войдя в зал, он не увидел Викторию среди танцующих. Они с Грейс стояли, окруженные толпой обожателей.

Подходя к ним, он заметил, что группа оживленно разговаривала, молодые люди улыбались, наперебой стараясь завладеть вниманием его жены. Он никогда не видел в Виктории женщину-соблазнительницу – хотя она с самого начала именно так подействовала на него.

Теперь же, оглядев ее в этом золотистом платье с низким вырезом, с соблазнительно поднимающейся и опускающейся грудью, он вдруг понял, что она расцвела и превратилась именно в такую женщину-искусительницу. Помимо того, что она была хороша собой, от нее исходили спокойствие и уверенность в себе, что делало ее самой привлекательной и притягательной женщиной среди присутствующих. Даже если она сама не осознавала этого.

Она улыбалась тому, что ей говорили, и Корд засмотрелся на высокую прическу, в которую были уложены ее роскошные каштановые волосы, поблескивающие при свечах, горевших в хрустальных канделябрах. Ему захотелось вынуть шпильки и увидеть, как тяжелая масса волос упадет на ее плечи, захотелось почувствовать мягкие пряди на своих пальцах.

Он услышал ее мелодичный смех, и волна желания прокатилась по телу. Кровь взволновалась. Ему не нравилось, как на Викторию смотрят другие мужчины. Она была, черт возьми, его женой! Она принадлежала ему, и никому больше.

Он испытывал ревность, смешанную с вожделением, и медленно накалялся. Теплая, радостная улыбка, осветившая ее лицо в момент, когда она увидела его, идущего к ней через зал, только слегка охладила его. Эта улыбка пронзила его, теперь он желал ее еще сильнее, чем прежде.

Или, может быть, он вожделел ее с такой силой оттого, что знал – каждый мужчина здесь желал ее так же сильно.

– Милорд, – сказала она, улыбаясь, – как хорошо, что вы пришли.

Он галантно склонился к ее руке, не отводя глаз от лица.

– Вы сегодня совершенно очаровательно выглядите, леди Брант.

– Как и вы, милорд. Я рада, что вы изменили свое решение.