Клер взяла его за руку.

– Давайте потанцуем? Пожалуйста, Перси.

– Если вы этого хотите, любовь моя, для меня это приказ. – Он улыбнулся и повел ее к танцующим. Он соглашался на все, что она просила, давал ей все, что она хотела, правда, она редко просила многого. Он был безумно влюблен в нее и совершенно терял голову, когда дело касалось жены.

Фактически она еще не стала его женой. Они еще не вступили в брачные отношения, и хотя мысли об этом занимали его чуть ли не двадцать четыре часа в сутки, еще не пришло время добиваться благосклонности.

Его жена ничего не знала о физической стороне брака, хотя если можно рассматривать поцелуи как произведения искусства, то она могла бы считаться Микеланджело в этом жанре. Он даже не смел целовать ее долго из-за страха потерять самообладание и овладеть ею помимо ее желания. Он отбросил беспокойные мысли и улыбнулся ей. Перси взял жену за руку и повел в контрдансе, получая удовольствие от того, как славно она улыбалась ему, когда он протягивал ей руку. Каждый раз, когда она прикасалась к нему, его лицо начинало гореть. Его беспокоили слишком плотно облегающие панталоны, и он старался думать о чем-нибудь другом, не в силах не смотреть на высокие холмики ее грудей под розовато-лиловым шелковым платьем.

Он смотрел, как она грациозно кружилась, как мягко развевалось платье вокруг ее икр. На мгновение ее прекрасные глаза встретились с его глазами, и румянец смущения появился на ее щеках. Перси заставил себя отвести взгляд и постарался найти в себе силы контролировать себя во всем, что касалось его восхитительной жены.

Бал продолжался. Тори вышла из комнаты, где играли в вист, раздумывая, куда подевалась сестра.

– Вот вы где. Я ищу вас повсюду. – К ней подошел Джулиан Фокс и, улыбаясь, взял за руку. Такой же высокий, как Корд, с темными волосами и удивительно синими глазами, он был очень хорош в идеально сидящем фраке цвета бордо и светло-серых панталонах.

– В саду начинается концерт, – сказал он. – Я подумал, вам захочется взглянуть.

– Я играла в вист и не очень успешно. Предпочту посмотреть концерт, чем потерять остаток денег.

– Цыганские танцы. – Джулиан наклонился и шепнул ей в ухо: – Скорее всего кочующие цыгане, но какое нам дело? – Он выпрямился. – Идемте. Если мы поспешим, то еще сумеем отыскать свободное место.

Джулиан провел ее на террасу. Тори знала, что с ней он чувствует себя в безопасности, уклоняясь от множества женщин, стремящихся завладеть его вниманием.

Помимо красоты и обаяния, у него были деньги и положение в обществе. Он считался хорошей партией на ярмарке невест. Но Джулиан, казалось, не интересовался невестами. Тори недоумевала – может быть, в прошлом какая-нибудь женщина больно ранила его и теперь он тщательно оберегает свое сердце.

Конечно же, он не мог интересоваться ею, вот почему Тори было комфортно в его обществе. Они были друзьями, не более, и в действительности она предпочла бы общество своего мужа.

Однако брак с Кордом был далек от того, о котором она мечтала, от союза, связывавшего ее родителей, которые все делали вместе и предпочитали общество друг друга любому другому.

Она вздохнула и позволила Джулиану усадить ее в кресло в последних рядах. Он не был Кордом, но с ним не было скучно. Тори устроилась поудобнее, чтобы смотреть представление.

Корд рывком отодвинулся от письменного стола. Шел второй час ночи, а Виктория еще не возвратилась. Эти выезды в свет начали раздражать его.

С другой стороны, жены часто бывают в обществе без мужей, и не вина Виктории, что у него нет времени сопровождать ее. Он должен быть благодарен своему новому родственнику, который взял на себя обязанности сопровождающего. Слава Богу, что Перси по вкусу такое времяпрепровождение.

Что же до Корда, то он был занят предстоящей покупкой дома на Треднидл-стрит, пустующего особняка по соседству с престижными конторами. Вложив в его реконструкцию не так уж много средств, можно было бы увеличить его стоимость вдвое. Для аристократа такого рода занятия считались крайне недостойными, но Корд обнаружил, что получает от них удовольствие. Чтобы не раздражать бомонд, он представлял свой интерес к финансовым операциям как хобби, и это, кажется, оправдывало его в глазах общества.

Однако больше, чем финансами, он был занят подготовкой к новой попытке освобождения Итана. Два дня назад полковник Пендлтон получил известие, что Итана перевели несколько дальше в глубь страны, в тюрьму к востоку от Нанта. Проникнуть в нее гораздо труднее, чем в тюрьму Кале, но рядом протекает река Луара, впадающая в море у Сен-Назера, и если существует какая-то вероятность освободить Итана, то, считал полковник, Макс Брадли сделает это.

Корд, как и прежде, намеревался послать судно, которое доставило бы Итана домой после того, как беглецы достигли бы берега.

Потянув за золотую цепочку, он вынул из жилетного кармашка часы, щелкнул крышкой и посмотрел на циферблат. Половина второго. Он захлопнул крышку и взглянул в угол, на шахматный столик. После свадьбы он уже не играл с Викторией в шахматы. У него не находилось времени.

Или он искал отговорку.

Погруженность в дела позволяла ему не думать о жене, не стараться узнать ее глубже. Она с самого начала сильно зацепила его, хотя он полагал, что она не подозревает об этом. И Корд совсем не хотел еще глубже увязнуть в ловушке, расставленной женщиной.

Он не хотел оказаться таким же влюбленным безумцем, как этот юный дурачок лорд Перси. Корда устраивало сложившееся положение вещей – Виктория услаждает его в постели, остальное время их жизни идут, не пересекаясь, параллельными курсами.

Он услышал шаги в холле и поднялся с кресла. Вернулась Виктория, а было уже черт знает сколько времени. Пройдя по коридору, он увидел ее в прихожей – стройную фигуру в шафрановом шелке и кремовых кружевах, олицетворение женственности.

– Я полагал, что вы вернетесь раньше, – недовольно произнес он, подходя. Она обернулась на звук его голоса и упрямо вздернула подбородок.

– Клер и лорд Перси пожелали остаться подольше. В качестве их гостьи я не имела права не остаться с ними. Если бы вы были со мной…

– У меня дела – это вам очень хорошо известно.

– Тогда это ваша трудность, а не моя.

Его глаза сузились. Он попытался еще что-то сказать, но знал, что Тори права, и кроме того, она выглядела так соблазнительно с розовыми щечками и поднятым носиком, что его тело сразу отреагировало. Она только удивленно пискнула, когда он схватил ее в охапку и начал подниматься по лестнице.

Поговорить о ее позднем возвращении можно будет утром. Сейчас он нуждался в своей жене и был намерен обладать ею.

Ее руки обвили его шею, мягкие груди касались его груди, его тело жаждало войти в нее. Женитьба, как оказалось, имела положительные стороны, о которых он не подумал раньше. До тех пор пока он будет сохранять определенную дистанцию, пока будет полагаться на свои мозги, а не на сердце, он сможет жить в свое удовольствие.