Тем не менее неубедительных результатов этих экспериментов было недостаточно для того, чтобы воспрепятствовать развитию подпольного движения приверженцев принципа делать все самостоятельно — людей, которые отчаянно стремились вылечить в большинстве случаев неизлечимые аутоиммунные и аллергические заболевания (именно к такой группе людей присоединился я сам во время путешествия в Тихуану). Приняв большие дозы, многие из этих людей добились впечатляющих успехов. Мы поговорим о них более подробно в главе 13.

Но сначала давайте рассмотрим параллельное направление исследований. Не только иммунопаразитологи считают, что современная эпидемия аллергических заболеваний обусловлена нарушением экосистемы человека. Мы эволюционировали не только вместе с гельминтами. Как сказал Джоэл Уэйнсток: «Было бы чудом, если бы это оказались только гельминты. В таком случае жизнь была бы слишком простой».

В конце 80-х годов немецкий эпидемиолог Эрика фон Мутиус твердо уверилась, что терпит неудачу как ученый[195]. Она потратила два года на изучение взаимосвязи между загрязнением воздуха и таким заболеванием, как круп, которое сопровождается хрипящим кашлем и поражает в основном маленьких детей. Однако проект развалился. Методы сбора данных в разных регионах не были согласованы, что делало невозможным сравнительный анализ, который позволил бы сделать значимые выводы.

«Я совершила много ошибок, — говорит Эрика фон Мутиус. — Я была так молода».

Когда руководитель фон Мутиус настоятельно порекомендовал ей начать новый проект, она пришла в ужас от этой перспективы и подала заявку на сумму, которая казалась ей непомерно большой — более миллиона немецких марок, что составляет на текущий момент около 2,5 миллиона долларов. К большому разочарованию фон Мутиус, она получила этот грант.

А затем вмешалась история.

В начале ноября 1989 года во время пресс-конференции в прямом эфире представитель Восточной Германии Гюнтер Шабовски сделал неожиданное заявление: «Сегодня было принято решение предоставить всем гражданам возможность выезжать из страны через пропускные пункты». Через несколько часов тысячи жителей Восточной Германии собрались у Бранденбургских ворот, через которые проходила Берлинская стена — бетонное сооружение высотой 3,6 метра, символизировавшее раздел Германии на две части после Второй мировой войны, а также десятки лет напряженного затишья во время холодной войны. С другой стороны стены собралась огромная масса жителей Западного Берлина, они размахивали флагами и дули в трубы. Восточный блок начал разваливаться, а Германия, разделенная на протяжении более чем сорока лет, встала на путь воссоединения.

Такое развитие событий открыло перед фон Мутиус благоприятную возможность. Она была крайне заинтересована в изучении астмы. В отличие от крупа, который обычно возникает под влиянием инфекции и со временем проходит, астма — пожизненное хроническое заболевание. Восточная Германия, где все еще использовали уголь в качестве топлива, была гораздо более загрязненной по сравнению с Западом. Кроме того, нормативно-правовое регулирование промышленности в стране находилось на низком уровне. Река Зале, протекающая через промышленный город Галле в Восточной Германии, однажды стала фиолетовой от химических отходов. Согласно общепринятым представлениям, причиной астмы считалось загрязнение окружающей среды, поэтому Мутиус долгое время предполагала, что астма в большей степени распространена в Восточной Германии. Теперь у нее появилась возможность проверить эту гипотезу.

В сотрудничестве с коллегами из Восточной Германии фон Мутиус обнаружила, что более высокий уровень загрязнения на Востоке действительно чаще вызывает раздражение легких[196]. В Восточной Германии бронхит встречался примерно в два раза чаще, чем в Западной. Но, как ни странно, это не касалось астмы, распространенность которой была примерно одинаковой в обеих Германиях. Еще более неожиданным стало то, что другое аллергическое заболевание было гораздо меньше распространено на Востоке. В более загрязненной и бедной Восточной Германии количество людей, страдающих сенной лихорадкой, было в три-четыре раза меньше, чем в Западной. Фон Мутиус не знала, что делать с этим открытием. Допустила ли она ошибку? Может, результаты были именно такими потому, что она применяла разные методы диагностики? Однако кожные инъекционные пробы подтвердили эту закономерность. Жители Восточной Германии были гораздо меньше подвержены аллергии, чем западные немцы, несмотря на большее количество контактов с пылевыми клещами и плесенью.

В 1992 году Эрика фон Мутиус получила годовую стипендию на проведение научно-исследовательских работ в Центре изучения респираторных заболеваний при Аризонском университете в Тусоне. Она обсудила эту тему с Фернандо Мартинесом, еще одним ученым, для которого изучение астмы представляло большой интерес. Он ломал голову над собственными неожиданными выводами. Понаблюдав за группой из почти 800 детей, родившихся в Тусоне, Мартинес заметил, что, чем больше инфекций нижних дыхательных путей перенесли эти дети в раннем возрасте, тем меньше была вероятность развития у них астмы. Эта закономерность противоречила распространенным представлениям. Все знали, что респираторные инфекции усугубляют астму, а не предотвращают ее. Теперь же появились данные по совсем другой группе населения, в совершенно другой среде, которые также противоречили распространенным предположениям.

«Я наконец-то понял, что мы придерживались ошибочной системы взглядов, — говорит Мартинес. — Как ни парадоксально, некоторые факторы, которые, как нам казалось, оказывают негативное влияние, могли носить защитный характер». К такому выводу пришли не только Мартинес и фон Мутиус. В ноябре 1989 года, в том же месяце, когда произошло падение Берлинской стены, эпидемиолог Дэвид Стрэкан опубликовал в British Medical Journal небольшую работу под названием Hay Fever, Hygiene, and Household Size («Сенная лихорадка, гигиена и размер семьи»). Эта статья не выходила у Мутиус из головы.