Ворон опять ничего не ответил. Может быть, он вовсе и не говорящий, а я вчера просто ударился башкой и это мне примерещилось?

– Карлуша, скажи, будь ласков, а у кого ты свинтил эту «гайку»? – я дотронулся пальцем до кольца на лапе ворона.

Ворон, больно клюнув меня в руку между большим и указательным пальцем, перепорхнул с ящика на подоконник.

– Вар-рнак! – высказался с подоконника ворон.

– Извини, вопрос был действительно неуместный. Я помню это громкое дело: «Карл у Клары украл кораллы». Так ты, значит, не потерялся, ты беглый каторжник?

При упоминании «Клары» и «кораллов» ворон сильно занервничал, раскрыл клюв, вздыбил перья и возмущенно захлопал крыльями. Видать, у Карла свои неприятные воспоминания о той «краже». Наконец ворон немного успокоился и выпалил:

– Стр-релок – вар-рнак и Ведьмак – вар-рнак!

– А ну-ка, ну-ка, поподробнее, Карлуша, ты знал Стрелка? – я аж подался вперед. Но ворон, нахохлившись, молчал.

Во дела! Столько месяцев о Стрелке ни слуха, ни духа и вот первое упоминание о Стрелке, причем от птички. А у Карлушки цепкая память, сходу запомнил мою кличку, надо его задобрить и разговорить.

– Карлуша, ну какой же я варнак. Я сталкер, такой же сталкер, как и ты. Только, вот, хреновые пока из нас с тобой сталкеры, ты ещё не научился кормиться в зоне, а я – ходить по ней, – ласково увещевал я ворона.

Ворон перестал пыжиться, опустил перья, но продолжал молча сидеть на подоконнике. Интересно, под кличкой Стрелок ворон имеет в виду того же человека, что и я, или любой «человек с ружьём» для него Стрелок?

– Карлуша, а какой он, Стрелок? – спросил я.

– Плохой, – тихо буркнул ворон осоловело, прикрыв глаза веками. Ясно, он впервые за долгое время наелся, набил себе пузо, а теперь засыпает.

Ладно, попробуем по-другому. Я полез в нагрудный карман разгрузки и достал из НЗ маленькую шоколадку. Шоколадка была действительно маленькая, но фольга у неё шуршала так же, как у большой. Это шуршание привлекло внимание ворона. Я, откусив кусочек от шоколадки, продолжил шуршать фольгой. Ворон слетел с подоконника на пол и снова запрыгнул на край ящика.

– Стрелок, допустим, плохой, – я положил перед собой шоколадку на ящик, – Карлуша хороший, а кто ещё? – спросил я и отхлебнул кофе.

– Гур-рон хор-роший, – ответила птичка.

От удивления я поперхнулся, кофе попал не в то горло. Я до слез раскашлялся. Когда я унял кашель и утёр слёзы, ворона со мной уже не было, не было также ни фольги, ни шоколадки. Соблазняя ворона шоколадкой, я всего лишь хотел, чтобы ворон и меня записал в «хорошие». И на тебе! Ворон выдает кличку второго человека, вестей от которого я жду уже больше трех месяцев. Мой новый вороватый «друг» явно был знаком и со Стрелком и с Гуроном. Ворон что-то о них знает. Эх, кабы знать, как правильно спросить ворона, глядишь, он бы ответил что нужно. И с шоколадкой прокол вышел, ввел ворона в искушение. Ворон украл шоколадку и улетел, ищи его теперь!

Я всё же поднялся и обошел все окна, к которым позволяли подойти частично обрушившиеся плиты третьего этажа. Сколько я ни высматривал ворона на соседних деревьях, его нигде не было видно. Между тем, солнце уже стояло высоко, иней практически везде растаял.

Ну, что поделаешь, упустил я свою «жар-птицу» в каржиных перьях. Надо идти на базу Долга. Собрал свои вещи. Часть вещей, в частности, подаренные мне Гуроном пистолеты Форт-12, завернул в плащ-накидку «Леший», свёрток спрятал в развалинах дома. Подумав немного, добавил в свёрток из рюкзака и разгрузки предметы и приборы, которые сталкеру по статусу на базе Долга иметь не полагалось.

Вынув из вещмешка контейнер с посылкой, сдал вещмешок вместе с оружием «гардеробщику». Спустился в бар. При входе, со своего стула, навстречу мне поднялся охранник и штатный вышибала бара долговец по кличке Лом. Добродушно улыбаясь, он протянул руку для рукопожатия. Я молча пожал ему руку и развёл руки в стороны, предоставив ему возможность проверить меня ручным сканером. Лом устало махнул рукой, мол, иди и так вижу – оружия нет.

С порожка бегло осмотрел бар. Бар был почти пуст. Возле стойки бармена стоял ко мне спиной сталкер, да в дальнем углу возле стола кучковались ещё три долговца. Поймал на себе неприязненный взгляд. Кто это ещё? Вгляделся. Ах, это мой персональный враг, сержант долговец по кличке Шотландец. Не отводя взгляда, я демонстративно сплюнул на пол. Ответом мне был взгляд, полный ненависти. Улыбнувшись, растер плевок ботинком, пошел к бармену. На звук моих шагов, сталкер, стоявший у стойки бара повернулся. Я узнал его, это сталкер по кличке Меченый, у нас с ним шапочное знакомство, поэтому приветствие с ним ограничилось кивком головы.

– Рад тебя видеть сегодня, Ведьмак, – сказал бармен, – Я в смысле, что ожидал увидеть тебя ещё вчера.

– Туман спутал планы, не успел выйти к базе до комендантского часа, пришлось ночевать в развалинах подстанции, – ответил я.

– Мог бы сказать, что несёшь посылку для меня, тебя бы впустили, – возразил бармен.

– Ага, ваши архаровцы после комендантского часа сначала стреляют, а потом уже кричат: «Стой, кто идет?» А если останешься жив и отзовёшься, опять палят – кровососов – оборотней боятся. Вот твоя посылка, – я положил на барную стойку контейнер.

Бармен хотел убрать контейнер, но я придержал его руку.

– Проверь, всё ли цело?

– А что такое? Печать-то цела, – спросил бармен, осмотрев контейнер со всех сторон.

– Я вчера в тумане вляпался в «Воронку», – буднично, как будто речь шла не об аномалии, а о луже или коровьей лепёшке, ответил я.

– В «Воронку»? И «Воронка» тебя выпустила? Ну, ты, блин, даёшь! – изумился бармен.

– Выпустить-то она меня выпустила, но дала такой крепкий пинок под зад, что, кувыркаясь, я летел по воздуху метров двадцать. И рылом в землю, вон, видишь, губы разбил.

– Везет же тебе, Ведьмак, как висельнику! Там, где другие мрут как мухи, ты отделываешься всего лишь мордой лица, – восхитился бармен, намекая на моё обезображенное лицо.

– «Рожденный для виселицы в воронке не тонет», – ответил я.

Меченый с интересом вслушивался в наш с барменом разговор. Заметив, что бармен нерешительно мнется, не открывая контейнер, он деликатно, забрав свою выпивку, ушел вглубь бара. Бармен вскрыл контейнер. Я тоже глянул на содержимое. Сидорыч не обманул, в контейнере были коробки с ампулами морфина и антибиотиков. Я раньше думал, что Сидорыч – захудалый барыга на окраине зоны. Теперь понимаю, что он самый богатый и влиятельный «негоциант» зоны. За периметр, через него идут артефакты зоны, а оттуда большие потоки товаров. Военные не только сбывают ему оружие, амуницию, продукты и медикаменты, но позволяют даже держать в его хуторе сталкерскую школу. Кроме того, Сидорыч у сталкеров скупает всё – для каждого товара у него есть своя цена и свой покупатель. Разбирая принесенный хабар, будь то шмотки или оружие бандитов, он обычно бурчит: «Ты б ещё консервных банок насобирал!». Однажды, после неудачной ходки на зачистку, для поднятия настроения и шутки ради, я действительно насобирал и принёс мешок банок. Сидорыч, от души насмеявшись, что с ним бывает крайне редко, предложил за банки смешную же цену. Я торговаться не стал.