винтовки, пара револьверов, сабля и томагавк. В смысле не ракета, а самый натуральный топорик весьма недурственной работы, с красивым, вытравленным на металле рисунком. В углу стоял здоровенный древовидный фикус в деревянной бочке. Чтобы растению было комфортно, Сникерсу пришлось заморочиться и раздобыть специальный светильник. Получилось некое подобие декораций к дешевому фильму про провинциальный бордель. Видимо, Сахаров именно так себе представлял сытую офицерскую жизнь.

– Да-а, тяжко придется, как видео записывать? Может, подловим какой-нибудь вэсэушный патруль да порубим его в капусту по-тихому, а? Ну так, для острастки, – глубокомысленно протянул Сникерс, первым подавший голос после прочтения сообщения.

Собравшиеся в штабе командиры взводов перечитывали сообщение, передавая листик по очереди друг другу. Последнюю часть, где Центр распекал меня за излишнее самоуправство и тупизм, я благоразумно убрал.

– Сахаров, вас только этот момент в сообщении из Центра напрягает? – с явным сарказмом в голосе спросил Рыжиков.

– Ага, Олежка. А тебя что напрягает? – сонно зевнув, вяло поинтересовался Сахаров.

– Например, как нам раздобыть РСЗО? Указаны координаты трех объектов, и, судя по карте, они находятся в густонаселенных районах полуострова. Как мы будем проводить разведку? Сейчас весь Крым стоит на ушах из-за наших атак. Бдительность повышена до небывалого уровня. Сами же говорили, что во всех вэсэушных добробатах появились отдельные подразделения, укомплектованные солдатами коалиции, которые охраняют тяжелое вооружение. Сейчас тот фокус, который мы провернули в самом начале, уже не пройдет. А с наскока взять тоже не получится, потому что нас мало. Поэтому я считаю, что этот момент самый важный и трудноразрешимый.

– А че, здравая мысль! – показав большой палец, одобрил Сникерс.

– Хорошо бы заранее знать цель, по которой нам надо будет отработать. Возможно, обошлись бы нашими самоделками, – вставил свое слово Веня Тонкин.

– Знал бы прикуп – жил бы в Сочи! – ответил Рыжиков. – В сообщении сказано, что придется работать «с колес», а значит, нам надо будет ударить один раз. Полностью заряженный «Град» дает залп в сорок выстрелов, а твои самоделки, Вениамин, сколько?

– Сейчас полностью готово двенадцать установок. Я их проверил. Если расставить заранее, то можно дать залп двенадцатью ракетами. Скорость перезарядки, правда, низкая, потому что мне лично придется перенацеливать их после каждого выстрела. Но это все равно лучше, чем ничего, опять же калибр и дальность выстрела выше, чем у минометов.

Я в разговор не влезал, прекрасно понимая все плюсы и минусы предстоящего задания. Нам повезло в первый раз, потому что враг элементарно не ожидал такой наглости, ну, еще нам на руку сыграло распространенное в украинской армии всепоглощающее развиздяйство и расхлябанность.

Чуриков показывал доклад, который характеризовал ситуацию в ВСУ как очень тяжелую. В нем констатировали низкий профессионализм военнослужащих и их нежелание совершенствовать боевые навыки.

Восемьдесят процентов солдат не готовы к выполнению реальных боевых задач. Шестьдесят четыре процента военных регулярно употребляют алкоголь или наркотики. Шестьдесят три процента не уверены в своих сослуживцах. А девяносто три процента, из числа находящихся в Крыму, устали от постоянного нахождения посреди боевых действий и хотят домой.

Сами солдаты преимущественно среди причин такого положения называли низкий авторитет и отсутствие профессиональных компетенций у офицерского и командного состава, а также общую усталость от длительного конфликта, который перетек с Донбасса в Крым.

Еще один фактор – массовое недовольство рядовых и младших командиров ВСУ материальной составляющей. Ведь оклады не повышались уже на протяжении трех лет. Пулеметчик, гранатометчик и механик-водитель получают десять тысяч гривен, то есть чуть меньше двухсот долларов, командир танка или сержант роты – одиннадцать тысяч гривен. При этом бариста в Киеве может рассчитывать на зарплату от пятисот долларов в месяц, при этом ему не надо сидеть в сыром окопе и кормить вшей. Поэтому многие задаются вопросом, зачем рисковать своей жизнью, если можно зарабатывать на порядок больше «на гражданке».

Даже перемещение колонн военной украинской техники выглядело смешно и карикатурно: к бортам «брони» были прикреплены мешки с песком, скатки одеял, раскладушки и пустые пластиковые баклажки. Нет, я не против самостоятельного укрепления техники, ну нет у них специальных защитных экранов, фиг с ним, можно и мешок с песком примотать или ящик с дополнительным БК прицепить, в конце концов, этими мешками можно и «блоки» потом защищать, но одеяла-то зачем? Ответ прост: с собой не заберешь – пока будешь на выезде, товарищи все растащат. Таковы реалии современной украинской армии.

Разговор постепенно набирал обороты, в нем уже участвовали все собравшиеся, кроме меня. Рыжиков и Сахаров активно пикировались друг с другом, мягко подкалывая. Рыжиков почему-то с первой встречи обращался к Сникерсу только на «вы», при этом к остальным он обращался на «ты». Сахарова, который старался поддерживать образ «рубахи-парня» и «своего в доску», это злило. Вообще, за то время, что мы провели за линией фронта, и я увидел, теперь уже капитана, Рыжикова в бою, свое мнение о нем я изменил. Олег Рыжиков был вполне нормальным парнем, в бою не трусил и не тупил, поначалу, конечно, были шероховатости, но у кого их не было в первом бою. Да, у капитана были свои принципы, которые казались мне слишком идеалистическими и детскими, но в бою они не мешали. Рыжиков показал себя хорошим воякой, дисциплинированным подчиненным и инициативным командиром.

Тонкин и Завьялов обсуждали, как ускорить прицеливание и перезарядку самодельных одноствольных «Градов». Сытин что-то черкал в своем блокноте, сверяясь с картой и моим планшетом, где помимо карт были загружены еще и детальные фото местности из космоса.

– Ладно, есть задача – надо ее выполнять, – прервал я начавшуюся перебранку, которая могла перерасти в базарную ругань, недостойную высокого звания вояк и душегубов, собравшихся здесь. – Есть какие-нибудь идеи? Давайте по очереди? – обратился я к подчиненным. – Сытин?

– Можно не заморачиваться с захватом «Градов» на территории мест их постоянной дислокации, выманим наружу и устроим засаду. Потом перегоним сюда и будем ждать.

– Как выманивать будем? – спросил я.

– Ну, не знаю, может, сообщить украинским военным, что мы знаем, где есть база партизан.

– Ага, точно, подкинем им записку под дверь, – прыснул Сникерс.

– Сахаров, а ты чего такой веселый? – нахмурился я. – А ну, дыхни!

– Палыч, ты чего? Это у меня после вчерашнего, я ж рано утром вернулся, еще не выветрилось. А по поводу того, где раздобыть «Грады», так это самое простое.

– И?..

– И, между прочим, если бы меня внимательно слушали два дня назад, то сами бы знали, где взять «Грады», – хитро прищурился Сникерс.

– Паша, ближе к тексту!

– Пять сек, просто я два дня назад, когда мы в преф резались, рассказал, где