и передвинул ракетницу, так чтобы было удобнее выхватить начнись чего. Встречная повозка остановилась, лучники ловкими и уверенными движениями вытащили луки, а возница глядя исподлобья потянул к себе самострел. Отец с братьями тоже напряглись и молча уставились на встречных. Чтобы разрядить обстановку, Димка вышел чуть вперед и помахал рукой.

— Приветствую, вас, добрые люди! Мы из заброшенной деревни идем, вы тоже туда путь держите?

Возница глянул на высокого тощего мужчину в темном суконном плаще и головном уборе похожем на большой колпак, конец которого свисал с плеча. Его усы, жесткими щетками топорщились в стороны и если отрастить испанскую бородку, он здорово был бы похож на Дон Кихота. Лучники тоже глянули на него, будто ожидая приказа, но мужчина мотнув головой, тоже вскинул руку в приветствии.

— Нет, мы не туда. -он сделал небольшую паузу, но видимо решившись продолжил, — С местными рыбаками кетами, мена будет. Торговать едем, есть там совсем небольшой заброшенный хутор местных на большой реке, там встречаемся.

Димка напряг память и вспомнил, что на Кети в этих местах есть несколько небольших заброшенных поселков вахтовиков отмеченных на его карте.

— Я подойду ближе? -спросил Димка и когда торговец кивнул направился к повозке, — А чем торгуете с кетами?

— Меня зовут Рильс, у меня торговая лавка в главном поселении барона Сейла, -представился усатый и дождавшись, пока ему представился Ковалев, продолжил, — Вино, сыр, пиво, мед, зерно, мясо индейки. Съестным торгую. Всего понемногу взяли, что в повозку влезло.

— А берете чем, рыбой?

— Зачем нам рыба? -удивился торговец, — Рыбу наши рыбаки сами ловят. Серебро берем, правда монеты местные по большей мере, еще посуду стеклянную или инструменты. Инструменты даже лучше, на них спрос у народа всегда есть.

— Монеты, вот такие? -вытащил Димка из кармана два серебряных полтинника.

— Тоже с ними торговал? -заинтересовался усатый.

— Давно еще, помог одному рыбаку, он и подарил. На эти две монеты, что можете продать?

— Из съестного? Если вам на четверых, -немного задумался торговец, -то могу дать, четверть головки сыра, два больших кувшина пива и четыре фунта копченой индюшатины. Могу еще большой каравай хлеба добавить, из своих запасов.

— Каравай хорошо. -кивнул Димка, который решил угостить на вечернем привале своих новых друзей, мало ли как жизнь повернется, может придется в город пришлых съездить, так знакомые хорошие будут, — Но не мало ли, за две монеты?

— Так эти две монеты, даже на один полновесный талер не тянут. Не устраивает цена, так не бери.

— А если, вместо пива вино возьму?

— Вино дороже стоит. -на пару секунд задумался торговец, а потом махнул рукой, — Давай! Мы все равно кетам все не продадим, хорошо если половину возьмут, прижимистый народ, а эти… монголы не часто приходят.

— Монголы?

Вначале удивился Димка, а потом вспомнил, что спортсмены говорили ему про большой поселок монгольских поселенцев, которое асинцы прозвали Монгол-шуудан. Находился он где-то между Тегульдетом и поселением кетов. Монголов преступников не отправляли, ни на лесоповал в Белый Яр, ни на угольный карьер в районе Тегульдета, а сразу отдавали представителям их общины.

— Ну что, по рукам? Четыре фунта индюшатины, хлеба каравай, кувшин виноградного вина и четвертину сыра? Вам от пуза поужинать, еще и останется.

— По рукам! -согласился Дмитрий и протянул усатому монеты.

Тот покрутил их в руках внимательно рассмотрел и с довольным видом ссыпал в свой кошель висевший на поясе. По его хитрой и довольной роже Димка понял, что нагрели его, дай бог, раза в полтора. Да ладно, у него этих монет почти две тысячи с собой. Да и стоило оно того. Когда состоялся обмен товара на деньги, усатый сказал, что проживает недалеко от замка барона Сейла и рад будет вновь иметь дело с Дмитрием. Так что, расстались довольные, и друг другом, и состоявшейся сделкой.

— Эх, Димитрий, накупил всякого-разного словно сам барон какой. Сразу видно, дворовой челядью жил и цену деньгам вовсе не знаешь. -кинулся отчитывать его суровый кузнец, — Да и люди встречные не всегда с добром к тебе будут. Не доверяй никому, не говорил тебе батька твой, когда ты в свой поход отправлялся?

— Да умер он, давно уже.

— А матушка твоя жива?

— И матушка, тоже давно. -кивнул Димка.

— Эх, сирота значит? Вот тебя уму-разума и научить некому, не пороли видать юнцом, что такой безалаберный вырос. -вздохнул кузнец глянув на Димку суровым взглядом.

— Да брось ты, дядя Гунт, я же для всех купил. Вот когда вы вино последний раз пили, или сыр с копченым мясом ели?

Кузнец не ответил, а лишь крякнув снова впрягся в возок и зашагал по старой брусчатке тракта, шлепая старыми разношенными ботинками, больше похожими на кожаные лапти. По дороге много болтал с братьями на разные темы, стараясь узнать побольше о здешнем житье-бытье. Оказалось, что братьям вовсе не тридцать лет, хотя на первый взгляд были его ровесниками, а меньше. Магни было двадцать пять лет, а Барни — двадцать четыре, скорее всего большую часть времени с ранних лет братья проводили в кузне, у пылающего горна помогая отцу в тяжелой работе, потому выглядели старше своих лет.

Оба были еще не женаты, хотя у Магни была девушка и он копил на свадьбу и аренду собственного жилья. Как оказалось, с этим у всех бедных горожан и живущих вблизи города была большая проблема. Вся земля там была давно поделена между дворянами и ремесленнику или крестьянину приходилось брать в аренду дом или клочок земли, чтобы вырастить урожай. А если совсем разорялся и не имел жилья, то могли не только выпороть на конюшне, но и запросто вздернуть на суку за бродяжничество. Так сказать, превентивная мера, чтобы обнищавший не прибился к какой шайке лихого люда и не стал после грабить свих же арендодателей.

Примерно, через час после встречи с повозкой торговца, они свернули со старого тракта на еле заметную дорожку, что вела через лес.

«Ну все правильно, если идти дальше по тракту в северо-восточном направлении, то к завтрашнему вечеру выйдем к дальней крепости, туда куда я пришел в первый раз. А если вот так, напрямки, то как раз к развалинам Рохны и феоду лорда Крейва. Хотя шли к развалинам древнего города не по прямой, сначала строго на север, огибая приток Кети, а потом уже дорога будет забирать восточнее.»

По лесу шли еще часа два и наконец выбрали место для ночевки. Место вроде неплохое — большая поляна с несколькими раскидистыми дубами по краю. Сам бы Димка, снова залез на толстую ветку метрах в четырех-пяти над землей и заночевал там, но кряжистое семейство кузнеца, явно не отличалось любовью к лазанью по деревьям и расположилось под самым большим дубом. Гунт нарубил сухостоя и разжег костерок. Можно было сварить похлебку, у Димки был армейский котелок, но вот с водой было не очень. У каждого была фляжка, но чисто для питья, поэтому изводить половину питьевой воды не стали. Димка лишь немного, примерно на четверть, разбавил вино чистой водой чтобы не ударило в голову. Напиваться в походе — плохая идея.

Припасы, купленные у торговца Рильса пошли на ура, а вино, как оказалось ни Магни, ни Барни вовсе ни разу в жизни не пробовали. Он их конечно очень удивил, тем что потратил на простой ужин две серебряных монеты. А еще раз удивил, когда вытащил из рюкзака свой спальник.

— Это чего у тебя, походный тюфяк, что ли? Вот первый раз в жизни вижу, чтобы кто-то с собой тюфяк таскал. Ты бы еще додумался, одеялу с собой взять. -хохотнул Гунт, — Нет, я конечно слыхал, что благородные господа с собой мягкие одеялы берут, так им их слуги стелют, да не таскают на своем горбу, а на конях все. У них и дома, слыхал, мягкие подушки есть, чтобы под голову ложить. Ну ты, Димитрий, конечно удивил меня. Теперь точно вижу, что первый раз в поход выбрался из замка баронского.

— У него поди писарем был, раз грамоте обучен? -поддержал отца Магни, — И чего вдруг на земли местных поперся? Нешто дворовые худо живут? Кормит хозяин и аренду платить не нужно.

— Да видать, погеройствовать захотелось! -снова усмехнулся пожилой кузнец, — Теперь понятно, что такие деньжищи