Прошло так мало времени после расставания с Женей, думала, что долго не смогу оправиться, но в мою жизнь влетел ураган под именем Тимур и спутал все чувства. Разве так бывает? Но глупо отрицать, что мне нравится этот мужчина.

Мужчина ушел, оставляя меня в смятении, в тяжелых мыслях. Этот месяц я постоянно думаю, наверное, столько не думала за последние года в целом. Он, конечно, прав. Как и мать. Но мне обидно было признавать свою неправоту и делать первой шаг навстречу, пусть я и старшая сестра, если бы Оля сделала хоть малюсенький шаг. Но папину фирму вернуть хотелось очень сильно, исправить свои ошибки, готова была потерпеть ради этого.

Я уже потеряла всякую надежду, для меня самым важным было, чтобы муж не мог претендовать на нашу дочь, спокойно развестись и двигаться вперед, не вздрагивать от телефонных звонков и визитов, наладить жизнь, поставить ее на спокойные русла.

Тем более, уже обещала Тимуру, что сделаю это, а раз сказала, то надо держать свое слово.

Открыла телефон, но вспомнила, что у меня нет контакта Оли, удалила его и на старом номере, ставя на нашем общении крест, она для меня навсегда останется предательницей.

Но далеко ходить не надо было, достаточно открыть страницу в социальной сети, она свои контакты не скрывает. Высветилось, что абонент был двадцать минут в сети. Решила, что так даже лучше, напишу ей здесь сообщение, чтобы не слышать ее голос.

С аватарки на меня смотрела амбициозная блондинка с локонами до плеч, с красивым макияжем и ярко-красной помадой, в друзьях которой числились более пятисот человек, многие желают иметь в друзьях такую эффектную девушку, предлагая общение, но ей оказалось недостаточно… Меня снова триггерило, призывая закрыть и ничего не писать, но я переборола себя и, наконец, открыла диалоговое окно.

«Привет. Нужно увидеться. Завтра»

Можно было и без приветствия, но выглядело бы слишком враждебно, и она могла все воспринять в штыки. Мать говорит, что она тоже сильно переживает, к тому же беременная, но у меня не вязался образ обливающейся слезами Ольги, больше виделось, что она будет всех и вся винить, окружающих, но только не себя.

Прочла. Молчит. Сижу смотрю в темноте на экран телефона, ожидая пока сестрица ответит.

Дрянь…

Заставляю себя успокоиться, надо отпустить ситуацию, перестать злиться на сестру, разве с такой ненавистью смогу двигаться дальше, как сама того хочу.

Это непросто…

Мне не нужен больше Женя, но ведь дело больше не в этом, не в жгучей ревности, которая съедала меня в первую неделю. Раньше она переплеталась с ненавистью, а теперь осталась только она. Любовь уходит, ее убивают и растаптывают, а чувство предательства вгрызается тебе в подкорку, не зря же люди так легко вспоминают плохие, самые гадкие и отрицательные моменты своей жизни, чем положительные.

Так и сейчас. Столько хорошего нас связывало, и с мужем, и с Олей, столько моментов, но ни один из них спонтанно не приходит на ум.

Печатает ответ…

Снова затихает. Видимо, думает, что мне ответить и нужно ли вообще что-то отвечать. Но спустя долгие пять минут все же приходит ответное сообщение.

«Допустим, я готова с тобой встретиться. Когда и где?»

Она в отличие от меня, не здоровается. Как я и думала, она пишет с позиции превосходства. Это она готова со мной встретиться, уделит мне свое драгоценное время.

Будь я на месте Вадима, давно достала бы из брюк свой дорогой ремень и отходила ее по пятой точке, ему еще не раз аукнется ее избалованность. Что думает мама, уже знаю, интересно, как отреагировал отчим.

«Завтра. У вас дома. Утром»

«Лучше не дома»

Усмехаюсь, понимаю почему, не хочет показывать свое истинное лицо перед родителями, вдруг зайдут или подслушают свою ненаглядную дочурку.

Но не иду ей на уступки, я как раз заинтересована, чтобы она была шелковой, а не выпускала свою внутреннюю суку.

«У вас дома»

В ответ тишина, вот и славно, самой бы еще настроится на предстоящий разговор. Может, выпить какого-нибудь успокоительного на всякий случай?

ГЛАВА 29. "А я любить посмела без памяти, как в последний день, И не понять им, людям, вовеки моей души"

ОЛЕСЯ

— Дочь, прости, я наговорила лишнего, — встретила меня мама.

Я ей не говорила, что приеду сегодня разговаривать с Олей, может, она сама предупредила ее.

— Мам, давай не будем. Я поговорю с ней.

— Конечно, милая. Оля в своей спальне, — она была рада, что я все же согласилась, скорее всего, думала, что ее вчерашние слова повлияли на меня, конечно, я не стала ее в этом разубеждать и говорить, что убедил совершенно другой человек.

Тимур с утра позвонил, проверить мой настрой, чтобы я точно не передумала, а то с меня станется, я еще та трусишка. Заверила его, что выполню обещанное, может не волноваться.

И вот я в доме матери, еще раз подумала, что точно заберу машину, очень долго добираться к ним за город.

Вошла в знакомую комнату не стучась. Здесь ничего с моего последнего визита не изменилось. Такая же светлая комната, большое окно, завешенное прозрачной шторой, компьютерный стол в углу с удобным кожаным креслом белого цвета, большая кровать у стены, сестра любит стать как звезда, раскинув все конечности, на ней как раз моя «соперница» и обнаружилась.

При виде меня она вскинулась и немного приподнялась, опираясь на мягкую спинку кровати. Сжала свои пухлые губы, превращая их в две тонкие ниточки и скрестила в защитном жесте руки на груди.

— Ну привет, — такой интонацией, что хотелось ей дать пощечину, нечего строить из себя невесть что.

Я прошла вглубь комнаты и разместилась в кресле, положив руки на подлокотники, поглаживая их, тем самым успокаивая себя.

— О чем хотела поговорить?

Пока я собиралась с подбором верных слов, сестра решила погадать в угадайку и предположить свою версию:

— Дай-ка угадаю. Пришла просить