нас очень много[95]». В реальной революционной практике, в решении конкретных политических задач нельзя уповать на некую инициативность народа, на его «революционную правоспособность». Здесь нужно рассчитывать только на численно небольшое, но сознательное и дееспособное революционное меньшинство («мы – ничтожнейшее меньшинство в ничтожнейшем меньшинстве»[96]). В своей деятельности, в подготовке к революции активное меньшинство может рассчитывать лишь на пассивную поддержку народа. «Недовольство существующим порядком, – писал Ткачев, – делает народ всегда готовым к революции… Угнетенный, эксплуатируемый, лишенный всех человеческих прав народ есть и всегда должен быть революционером, но революционером в возможности»[97]. Но в ситуации развития революционных событий и реального захвата власти сознательным меньшинством народные массы уже активно примкнут к победителям, превратятся в «революционера в действительности».

Главным же методом революционного влияния на массы П. Н. Ткачев, в отличие от Лаврова, считал не пропаганду, а агитацию. Он, в частности, писал: «Хотя интересы революционной партии и не исключают теоретической, научной борьбы, но они требуют, чтобы борьба практическая, агитаторская была выдвинута на первый план»[98]. В активной агитационной работе П. Н. Ткачев видел действенное средство возбуждения «народных аффектов». Агитация должна акцентировать внимание простых людей на любых негативных фактах повседневной жизни – как проявлениях антинародности существующего режима. Агитация является эффективным орудием эмоционального возбуждения населения и в ситуациях мелких конфликтов, совокупность которых вызывает брожение в массовом сознании и способно вызвать всеобщее недовольство. Умелое использование агитации должно убедить народ в острой необходимости революционных изменений.

Важно при этом отметить, что сам акт государственного переворота П. Н. Ткачев считал лишь прелюдией и необходимым условием революции. Полноценная же революция совершается самим революционным государством во главе с активным меньшинством после захвата власти. При этом Ткачев был уверен, что без сильной власти революционного государства и без необходимого насилия коренной социальный переворот совершить нельзя.

В противоположность Лаврову и Бакунину, Ткачев выступал против «фиктивной» децентрализованной революционной организации, функционирующей на основе лишь федеративных связей между автономными, самостоятельно действующими революционными группами. В частности, вступая в полемику с М. А. Бакуниным и анархистами, он писал: «Всякая организация, предполагающее какое-то общее руководство, какой-то центр, из которого исходят распоряжения и наблюдения за их исполнениями, который связывает разрозненные части в одно целое… – по существу своему есть организация авторитарная, а следовательно, антианархическая»[99].

Сходка (При свете лампы). Картина художника И. Е. Репина. 1883 г.

П. Н. Ткачев полагал, что подлинная революционная деятельность возможна лишь при наличии «централистической боевой организации революционных сил как… одного из элементарнейших и необходимейших условий успешной борьбы с централистически организованной силой правительства»[100]. Только такая организация может обеспечить непрерывность, единство и длительность революционной деятельности, безопасность ее членов, готовность к быстрым и решительным действиям и способность повести за собой массы.

Несомненно, что здесь присутствует своеобразная перекличка будущих разногласий Ленина и большевиков с меньшевиками о принципах, структуре, функциях в деятельности российской социал-демократической партии. При этом П. Н. Ткачев, опережая работы В. И. Ленина по вопросам партийной организации, впервые в российской общественной мысли подошел к анализу политической партии как особого рода социального института с наличием иерархической структуры, объединяющей идеологией и фиксированными правилами своей деятельности.

Своеобразным прообразом партии большевиков можно считать «Общество Народного Освобождения», проект которого был предложен в 1878 г. П. Н. Ткачевым и рядом его единомышленников в журнале «Набат». Здесь предусматривалось строгая централизация власти, иерархическая подчиненность Центру (Комитету), безусловная дисциплина партийцев, конспирация: «Каждый член организации может знать о существовании и деятельности других членов настолько, насколько это существенно необходимо для успешного выполнения той революционной функции, которую он призван выполнить»[101].

Структурные особенности «Общества», находящегося за границей, объяснялась необходимостью взаимодействия с различными внутрироссийскими революционным объединениям. Не связанные между собой члены «Общества» должны были внедряться в данные объединения, революционные кружки и навязывать свои идейные и тактические установки. Сам же Центр «Общества Народного Освобождения» в то время не располагал необходимыми организационными и людскими ресурсами для создания внутри России самостоятельной организации, имеющей разветвленную систему партийных ячеек[102].

Таким образом, эффективная революционная организация, согласно Ткачеву, это – «партия действия». Главная ее цель – борьба с правительством, осуществление революции, а не подготовка к ней. «Подготовлять революцию, – писал он, – это совсем не дело революционера: ее подготовляют эксплуататоры-капиталисты, помещики, попы, полиция, чиновники, консерваторы, либералы, прогрессисты и т. п. Революционер не подготовляет, а делает революцию»[103].

После завоевания власти революционное государство должно упразднить старые государственные институции, экспроприировать частные средства производства, обеспечить передачу их в общее пользование, преобразовать патриархальную крестьянскую общину в коммуну, основанную на принципе общего пользования орудиями производства и совместного труда, ввести обязательную систему интегрального общественного воспитания и образования «в любви, равенстве и братстве», а также развивать общинного самоуправления до постепенное ослабления и упразднения центральных функций государственной власти[104].

За свою короткую жизнь П. Н. Ткачев оставил яркий след в истории общественно-политической мысли России. Сложно предположить развитие событий, проживи он дольше, но не исключен вариант его возможного сближения с будущей партией большевиков. Во всяком случае, это выглядело бы вполне органично. В статье приведены некоторые аналогии, «созвучность», элементы близости его теоретических позиций с революционной деятельностью В. И. Ленина: в ряде философско-политических и политико-психологических установок, в вопросе партийного строительства, в концепции захвата власти организованным меньшинством, в проведении революционных общественных преобразований.

Милевский Олег Анатольевич,

доктор исторических наук, главный научный сотрудник лаборатории исторических исследований Сургутского государственного педагогического университета

Киев весной 1879 г.: революционеры и власть

Аннотация. В статье анализируется внутриполитическая ситуация, сложившаяся в Киеве весной 1879 г., после ареста основных сил «Исполнительного комитета русской социально-революционной партии». Город стал ареной жесткого противостояния местной власти и революционеров-политиков, как оставшихся на свободе, так и находящихся в киевском тюремном замке. Имеющиеся в наличии факты позволяют считать, что тактика постоянного давления на власть используемая революционерами из ИК РСРП частично имела успех и несмотря на аресты видных деятелей революционного сообщества смогла посеять среди губернской администрации, киевского ГЖУ и прокуратуры настроения близкие к паническим. Делается вывод о том, что в своих попытках покарать и запугать революционеров-народников весной-летом 1879 г. власти в Киеве, да других городов юга России и Санкт-Петербурга добились только одного – усиления террористической активности революционеров.

Ключевые слова: Революционное народничество, самодержавие, политическая борьба, «Исполнительный комитет русской социально-революционной партии», политический терроризм, киевское губернское жандармское управление, Третье отделение, военный суд, В. А. Осинский.

1870-е г. в России были ознаменованы острейшим противостоянием между властью и радикальной оппозицией, представленной революционерами народниками. Причем, ожесточение борьбы постоянно нарастало и во-многом по вине властей, которые вели себя в отношении передовой молодежи, буквально как