Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Впереди виднелся лес. Выстроился тёмными рядами наперерез путникам. Хорошо бы пройти его без приключений и чтобы лес был сосновым. В бору видно далеко вперёд, да и поваленные деревья редко встречаются, а вот в лиственном ноги переломать можно. Хотя это не важно. В лесу грибы есть и орешник, и это главное. Потому что есть хочется до невозможности. Глеб всегда плохо переносил чувство голода – становился раздражённым. А тут который день воздухом сыт.
Чем ближе подходили, тем становилось яснее, что деревья отличаются от тех, к которым Глеб привык с детства. Эти были потрясающие: с прозрачными стволами, с тёмно-бронзовыми ветвями и изумрудными листьями. Глеб замер, не веря собственным глазам: бывает же такая красота! Лес словно сошёл с картины, нарисованной волшебником. Глеб подошёл к дереву и провёл рукой по стволу: показалось, что дерево вздрогнуло. Но ведь такого быть не может.
Даже Хухэ вылез из сумки и с любопытством обнюхал деревья, он казался озадаченным. Приш улыбнулся, наверное, решил, что фенеку полегчало. Мёнгере указала вверх: крона дерева была облеплена золотистыми бабочками. Приш покачал ветку, они не шевельнулись.
– Надо же, как сделано, – произнес Приш. – Как настоящие!
Путники двинулись дальше. Казалось, что трава раздвигается в стороны, давая им пройти. На белоснежном кусте виднелись красные ягоды размером с крупную клубнику. Глеб не удержался и сорвал одну.
– Ты что! – предупредил Приш. – Нельзя пробовать – отравиться можешь.
Но Глеб уже надкусил: ягода оказалась медовой – что-то среднее между земляникой и манго. Он поднял большой палец – супер, и Приш с Мёнгере последовали его примеру.
Как ни странно, одной ягоды хватило, чтобы убрать чувство голода. Глеб облегчённо вздохнул: можно жить. Он набрал ягод про запас и только сейчас заметил, что с неба больше не льёт, да и потеплело. Глеб стянул дождевик и убрал в рюкзак. Надо развести костёр, чтобы высушить вещи. Только… Он оглянулся: хвороста не видно, а ломать ветви жалко. От этого места дух захватывает, хочется его сберечь.
Глеб снял ботинки – не холодно. Да и босиком идти приятнее. Он связал шнурки и перебросил обувь через плечо. Вскоре путники вышли к ручью. Приш нагнулся и сделал несколько глотков.
– Обалдеть, как вкусно, – сказал он.
Глеб тоже отпил – вроде обычная вода, а сладкая. И кровь побежала быстрее, и сил прибавилось.
Неподалёку Глеб заметил шатёр из ивы. Он раздвинул ветви и вошёл внутрь. Просторно: можно разложить спальник и передохнуть. И не нужно разбивать палатку. Он сел на траву: всё, отсюда он ни ногой.
– Смотрите! – послышался голос Мёнгере.
Нехотя Глеб вышел из укрытия. Мёнгере показывала на двух единорогов, разлёгшихся на траве. Казалось, они спят. Путники подошли поближе. Длинная шелковистая шерсть, витые рога, большой единорог и маленький. Единорожка положил голову на спину матери, да так и застыл.
– Интересно, как их сделали? – поинтересовался Приш. – Ведь это же не чучела?
Приш выглядел обеспокоенным, да и Глебу мысль о таксидермии была неприятна. Кто бы посмел потрошить настоящее чудо? Мёнгере села рядом с единорогами и обняла малыша.
– Хорошенький, – сказала она.
Глеба пронзила догадка: это не искусные статуи! И не набитые наполнителем чучела. Они живые! Только находятся в анабиозе – словно кто-то погрузил их в сон. Похоже, что и с лесом так же.
Хухэ в это время что-то вырыл под корнями одного из деревьев. Какой-то гриб. Он потрогал его лапой и съел. У Глеба отлегло: раз появился аппетит, значит, на поправку пошёл. У животных всегда так. Глеб хотел вернуться под шатёр, но Мёнгере потянула дальше. Откуда в ней силы взялись?
Путники шли, а впереди разгорался неяркий свет.
«Фосфоресцирующие грибы, наверное, – думал Глеб, – или мох».
Они выбрались на поляну. Воздух здесь мерцал, будто в нём растворились тысячи светлячков. Посреди лужайки безо всякой опоры висела скала, на ней отдыхал грифон. Голова и крылья орла, мощное львиное тело тёмно-графитового цвета с белоснежными крыльями, как у Лиса. Глеб неожиданно вспомнил друга: «Как он там? Наверное, волнуется, как и родители, как и Скарлетт с Джейн». Со скалы спускались лианы. Глеб ухватился за одну из них и полез наверх. Приш последовал за ним, затем они вдвоём подняли Мёнгере.
Глеб дотронулся до грифона, и неожиданно тот открыл глаза. Глеб едва не свалился с утёса: вот это да! Грифон не в анабиозе! А тот прошептал:
– Путники, как же давно вас не было.
Глеб оторопел: мифическое существо, да к тому же разговаривающее. Первой среагировала Мёнгере:
– Добрый вечер вам и вашему дому. Как к вам можно обращаться?
Грифон поднялся на лапы, расправил крылья и склонил голову:
– Меня зовут Сигурл, госпожа. Я последний из тех, кто охранял Сребролесье.
Глеб и остальные представились в ответ.
Мёнгере обвела рукой:
– Что здесь случилось?
– Лес умирает, – ответил Сигурл, – и волшебные существа вместе с ним. Скоро настанет и мой день. Садитесь на спину. Я покажу вам, – пригласил он.
Глеб с друзьями вскарабкались на грифона, хоть и опасались: свалиться во время полёта никому не хотелось. Хухэ остался внизу.
Сигурл спикировал с утёса и поднялся в высь над лесом.
– А почему он называется Сребролесьем? – уточнил Глеб.
– В полночь цвет листьев и травы менялись, – пояснил Сигурл. – В лунном свете они становились серебряными, как волосы госпожи.
– Наверное, это очень красиво, – полувопросительно сказал Приш.
– Очень, – вздохнул Сигурл, – жаль, что лес уснул.
Он взмахнул крыльями, и Глеб еле удержался. Но когда грифон начал парить, сохранять равновесие стало легче.
– Здесь, – объяснял Сигурл, – русалочий водопад. Они обожали низвергаться вместе с водой со скал.
Грифон кружил над застывшим водопадом. Глебу казалось, что он смотрит кино, которое резко оборвалось.
– А это их озеро, – рассказывал Сигурл.
Он снизился, и Глеб разглядел в прозрачных голубых водах гроты. Они было сложены из камней цвета морской волны и украшены лотосом. На дне виднелись водные сады из диковинных растений, мраморные статуи. Возле одной на качелях сидела русалка: покрытая бледной чешуёй, с рыбьим хвостом, с болотного цвета волосами.
– Они могут очнуться? – спросила Мёнгере.
Грифон промолчал.
Он развернулся и направился к хрустальной пещере. Не снижая скорости, Сигурл влетел в неё. Грифон приземлился и сложил крылья, путники спешились.
– Раньше здесь жили наяды, духи воды. Прекрасные и загадочные. Они следили за озером, речками, водопадом. А в один из дней исчезли, и даже озеро не знало, куда они подевались.
Глеб осмотрелся: стены пещеры были украшены изображениями красивых женщин. С голубыми волосами, которые казались потоками воды, с длинными тонкими пальцами, между которыми виднелись перепонки. Он поймал себя на мысли, что Лису
