отозвалась Нуала, едва сдерживая слезы. После отъезда Финна, ее лживых заверений для директора школы О’Дрисколла сегодня утром и страха перед разоблачением в Большом Доме ее нервы были на пределе. – Я позвоню и сообщу миссис Хоутон, что мы спускаемся в сад.

Она помогла Филиппу надеть твидовый пиджак, на который он указал, и настояла на том, чтобы взять шарф на случай сильного ветра.

– Ради всего святого, Нуала. В такой день едва ли можно подхватить простуду.

– Лучше перестраховаться. А теперь я надену вам шляпу.

– Вы остановите меня перед зеркалом?

Нуала выполнила его просьбу.

– С этим шарфом и шляпой, сдвинутой влево, вас будет трудно опознать, правда? – спросила она.

– Я бы не надеялся на это, но прикройте мне ноги одеялом – или ногу, если уж на то пошло, – и будем считать, что этого достаточно.

В дверь постучали, и когда Нуала отворила ее, то увидела миссис Хоутон.

– Дверь лифта открыта, и я оповестила остальных слуг, чтобы они держались подальше от парадной прихожей и личного сада миссис Фицджеральд, – сказала она.

– Пойдемте? – сказала Нуала.

– Если уж так нужно, – проворчал Филипп. Его голос звучал приглушенно из-за толстого шерстяного шарфа, которым он прикрыл нижнюю половину лица.

Нуала вывезла кресло-каталку на площадку перед лифтом.

– Так, – сказала миссис Хоутон. – Здесь хватит места только на вас двоих, поэтому я встречу вас внизу. Нажмите на кнопку с буквой «G», и я закрою дверь лифта.

– Я еще никогда не была в лифте, – сказала Нуала. – Наверное, это все равно что летать!

– Взлетим, когда поедем обратно, – сухо отозвался Филипп.

Когда дверь лифта, затянутая проволочной сеткой, закрылась за ними, последовали легкий толчок и громкий жужжащий звук. Нуала смотрела, как лицо миссис Хоутон скрывается из виду. Через пять секунд лифт вздрогнул и остановился. Повернувшись, Нуала увидела за металлической решеткой парадную прихожую.

– Это волшебство, Филипп! Мы приземлились. Что теперь?

– Нужно открыть дверь лифта.

Нуала нашла рычаг и потянула его, когда с другой стороны появилась миссис Хоутон.

– Ну вот, Филипп, через несколько секунд мы окажемся на свежем воздухе, – сказала Нуала.

Филипп сильнее сгорбился в кресле, когда они пересекали прихожую. Широкая парадная дверь уже была открыта, и миссис Хоутон указала на пандус, положенный перед ней.

– Он не крутой, но вам нужно крепко держать кресло, – предупредила она.

– Хорошо. – Нуала тихо рассмеялась. – Мы же не хотим, чтобы вы полетели через сад, Филипп? В какую сторону нужно поворачивать?

– Вам понадобится мое сопровождение? – осведомилась миссис Хоутон.

– В этом нет надобности, – сказал Филипп. – Уверен, что Нуала сможет уберечь меня от любой напасти. Ну что ж, поехали!

Нуала покатила кресло по мощеной дорожке к боковой части дома, где был разбит небольшой английский сад. Тропа проходила между превосходно ухоженными клумбами, где цвели розы и другие красивые цветы, которых она никогда раньше не видела. Вскоре они достигли центральной части, замощенной булыжником, в середине которой был выложен круглый орнамент.

– Ах, Филипп! Это самый прекрасный сад, который мне приходилось видеть, – сказала Нуала, когда остановила кресло-каталку и огляделась по сторонам.

– Радость и гордость моей матери, – заметил Филипп. – Хотя у нас есть садовники, она проводит здесь долгие часы, ползая на четвереньках и сажая всевозможные экземпляры растений, которые отец привозит ей из своих путешествий. Мы с ней сидели на скамье вон там, и она рассказывала мне обо всех растениях, которые высаживала здесь.

– Вам не стоило беспокоиться о том, что вас могут здесь заметить, – сказала Нуала. – Деревья и кусты растут так плотно, что нас не видно. Это что-то вроде тайного сада.

– Моя мать всегда говорила то же самое. Полагаю, она часто приходит сюда прятаться от отца, – с улыбкой отозвался Филипп.

– Что это? – Нуала указала на круглый металлический орнамент, расположенный на низком постаменте в центре миниатюрной площади.

– Это солнечные часы. Ими пользовались для определения времени до изобретения водяных и механических часов. По мере того как солнце движется от рассвета на востоке к закату на западе, тень от часов показывает, что наступает полдень или близится вечер. Мама говорила, что, когда солнце находится над нок-реей, наступает время для джина с тоником или для виски. – Он издал смешок и повернул голову к солнцу. – Боже милосердный, какое приятное ощущение. Подкатите меня ближе к скамье и садитесь рядом.

Они довольно долго просидели в саду. Филипп был неразговорчив, довольный тем, что просто оказался на улице. Нуала думала о том, что для нее «быть на улице» всегда означало заниматься работой. Членам семьи редко приходилось просто сидеть на свежем воздухе и ничего не делать.

Внезапно раздался звук шагов по каменной дорожке.

– Кто это, черт побери? Я думал, что миссис Хоутон предупредила их…

– Филипп, дорогой, это всего лишь я.

Леди Фицджеральд появилась из-за кустов. Нуала немедленно встала и сделала реверанс.

– Садитесь, милая Нуала. Я просто хотела посмотреть, как ты тут, Филипп.

– Спасибо, мама, у меня все хорошо.

Леди Фицджеральд обошла кресло-каталку, опустилась на колени перед сыном и взяла его руки в свои.

– Мой дорогой мальчик, я так рада, что ты решил выйти из дома. Как тебе мой сад?

– Он прекрасен, мама. И определенно разросся за последние несколько лет.

– Я занималась посадками, пока ты находился на фронте. Это помогало мне отвлечься от разных мыслей. Нуала, вы не возражаете, если я покатаю Филиппа по саду? Я хочу показать ему новый бордюр из многолетних цветов. Видишь те фиолетовые соцветия, дорогой? Это Hydrangea aspera, а вон там я посадила Rosa moyesii, чтобы получить алое пятно. А это моя Callistemon linearis[11] с ярко-розовыми кистями. Я не была уверена, что им понравится почва, но, как видишь, они замечательно прижи лись!

Нуала сидела, радуясь встрече матери и сына на свежем воздухе. Ее удивляло, что она до сих пор не встречалась с сэром Реджинальдом; она лишь из окна второго этажа мельком видела его полную фигуру и огромные седые усы, когда он провожал очередного гостя. Она ощущала некоторую холодность в голосе Филиппа, когда он говорил об отце. Очевидно, они не были близки друг с другом.

Филипп и леди Фицджеральд вернулись к скамье. Филипп начал зевать.

– Наверное, пора отвезти его домой, Нуала, – сказала леди Фицджеральд. – Обилие свежего воздуха утомило тебя, сынок. Кстати, твой отец уехал в Лондон для встречи со строителями. Мы реконструируем старый дом на Итон-сквер: установлены современные ванные комнаты и телефонная линия. А я сейчас собираюсь отдохнуть наверху, а вечером поужинаю с тобой. Это значит, что вы сможете уйти пораньше, Нуала. Я