Зимой она посмотрит на этот снимок и как бы вновь услышит до боли знакомый голос, выражающий удивление по поводу того, что все так долго возятся.

Джей-Ти, со своей стороны, возблагодарил Бога за то, что в процессе погрузки никто не свалился с крутого склона Апсет. Строго говоря, осталось два трудных дня — сегодня Гавасу-Крик, а завтра — Лава, и, если удастся пройти то и другое без проблем, он, возможно, не будет считать эту поездку сплошной проблемой.

* * *

В дальнейшем Джил всегда будет вспоминать Гавасу как то место, где Сэм спрыгнул с утеса и спас их семью.

Все, что она слышала о Гавасу-Крик, оказалось правдой: ярко-синяя вода, тропические цветы на сверкающих скалах, — как и обещал Митчелл, это был рай. Пробираясь через заросли дикого винограда и бредя по отмели в тени гигантских тополей, Джил чувствовала себя так, будто оказалась в реликтовом ботаническом саду какой-то затерянной цивилизации.

— Тебя подождать? — участливо спросил Марк, когда Джил начала отставать, и она, столь же вежливо, разрешила ему идти вперед. Меньше всего ей хотелось, чтобы Марк маячил рядом и составлял компанию исключительно ради того, чтобы не выглядеть совсем уж свиньей.

Нужно признать, она по-прежнему злилась на мужа. После ссоры они почти не разговаривали, и неизменно мрачное настроение Джил было вызвано не только характером спора, но и тем, что остальные являлись свидетелями произошедшего. Все случилось прямо здесь, на реке!

Во всяком случае, днем она шла одна, примерно в четверти мили позади группы. Джил нагнала остальных на Бобровом водопаде, где ручей распадался на множество широких потоков, низвергавшихся в глубокие зеленые заводи. Берега были густо заплетены виноградными лозами, пахло гвоздикой и апельсинами.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Джей-Ти. — Вы достаточно пьете?

Джил нравилось, что гид постоянно о них заботится. Она чувствовала себя в безопасности.

— Вы прирожденный родитель, — заметила она.

— Ну… — ответил Джей-Ти с легкой улыбкой. — Не без того.

Джил хотела искупаться, но ей внезапно стало зябко. Марк и мальчики ныряли, плавали и брызгались в глубоком зеленом пруду. Джил наблюдала за ними без зависти — они делали именно то, что должны делать отец с сыновьями в подобной ситуации. Им полезно подурачиться. Джил задумалась о бесконечных семейных стычках, о дурацких повседневных мелочах — какую пиццу заказать, какой фильм посмотреть, кто поедет на переднем сиденье, где деньги, почему ты не сказал, что завтра у тебя командировка. Все это теперь показалось нелепым и бессмысленным.

А что касается ссоры из-за Сэма и места на плоту — ничего удивительного, что отец попытался внушить мальчику понятие об учтивости и великодушии.

Но все-таки Джил сердилась. «Какой странный, переменчивый день», — подумала она.

Когда настала пора возвращаться, Джей-Ти повел путешественников другой дорогой, вдоль ручья. Нужно было брести почти по пояс в воде и хвататься за огромные, нависающие над головой валуны, чтобы удержать равновесие. В конце концов они вскарабкались на небольшой карниз, чтобы обсушиться и поздравить друг друга с удачным переходом.

При этом Питеру удалось сфотографировать Митчелла, когда тот, морщась от усилий, подтягивался на карниз.

Джил устроилась в полоске света, чтобы согреться. Марк подошел поближе.

— Почему ты не купалась? — спросил он.

— Я замерзла.

— Вода была теплая.

— Недостаточно теплая для меня, — отозвалась она.

Марк принялся растирать жене руки, и Джил покорилась. По правде говоря, ей не терпелось вернуться на плот. Вся эта роскошная зелень ее подавляла. Джил хотелось скал, реки, неба и глотка вина.

— А куда направился Джей-Ти? — спросил Марк.

Дикси хихикнула.

— На свою вышку.

Джил подняла голову и увидела, как гид преодолевает крутой подъем.

— Какую вышку? — спросила она, потому что не видела ни одного подходящего места для прыжка.

Дикси показала рукой.

Джил подняла голову и, прищурившись от солнца, увидела силуэт Джея-Ти на крошечном уступе скалы, возвышающейся над ними. Джил плохо определяла расстояние на глаз, но догадалась, что высота не меньше ста футов.

— Он прыгает оттуда?!

— Каждый раз, в жару или дождь, — пояснила Дикси. — Джей-Ти называет это «непрерывным образованием».

Мэтью, порядком замерзший после купания, подошел к матери и уселся рядом с ней. Джил обняла сына. Она уже давно не обнимала его и теперь заметила, какие у него шишковатые суставы. Может быть, это нормально для подростка?

Она поцеловала мальчика в макушку.

— А где Сэм?

Прежде чем Мэтью успел ответить, Питер негромко присвистнул.

— Ого, вон он.

Джил и Марк увидели своего сына на кромке уступа, рядом с Джеем-Ти.

У Джил подогнулись ноги, во рту возник вкус металла. Она взглянула на водоем внизу. Может быть, сто футов — это преувеличение, но внизу ведь просто лужица какая-то. В таких случаях отсутствует право на ошибку.

— Он действительно собирается прыгать? — поинтересовалась Эвелин.

— Везет же Сэму, — заметила Эми. — Я бы тоже прыгнула, если бы не была такой толстой.

— Ничего себе, как высоко, — изумился Митчелл.

Джил предпочла бы, чтобы они держали свои мысли при себе; она прекрасно понимала, на что они намекают.

«Ты действительно позволишь сыну прыгнуть?» Это ее бесило. Даже если Сэм и прыгнет — кому какое дело?

— Что скажешь? — негромко спросил Марк.

Ее удивило, что он не наложил запрет мгновенно. Марк — воплощенная безопасность. Предосторожность. Джил снова посмотрела наверх. В лучах солнечного света Джей-Ти стоял рядом с Сэмом. Он положил руки мальчику на плечи и пригнулся к его лицу, указывая вниз.

— Эй, Сэм! — крикнул Марк. Когда ему удалось привлечь внимание сына, он развел руки, выражая недоумение. Сэм в ответ сделал короткое неопределенное движение, словно пытаясь сказать: «Да, я собираюсь прыгнуть, и вы меня не остановите».

Джил вспомнила солнечное утро в ущелье, много лет назад. Она наблюдала за тем, как ее друзья прыгают в воду, один за другим. Когда она наконец прыгнула сама, у нее точно отнялись руки и ноги. Она смутно видела отвесные утесы, людей, загорающих внизу, лучи света, пробивающиеся сквозь сочную зеленую листву, — а потом ощутила сильный удар. Ноги болели, Джил наглоталась воды. Когда она выбралась на теплые камни, то обнаружила огромный лиловый синяк на бедре. Но восторг был просто невообразимый, она ощущала его весь вечер — трепет разумной и рассудительной девушки, однажды, теплым весенним вечером, рискнувшей пережить момент опасности.