Только бы магазин пистолета оказался полным! Ижевский пистолет, восьмизарядный, эффективен на расстоянии до пятидесяти метров, наиболее эффективен до двадцати пяти, значит… Мысли текли в голове уже вяло, но рука почти не дрожала. Антон прицелился и нажал на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и затвор послушно встал на место, загнав в патронник новый патрон. «Бывает, что и везет», – вяло подумал Антон, увидев, что убегавший выгнулся дугой и стал медленно сползать по стволу дерева. Второй выстрел, и голова бандита дернулась, а на белом стволе березы появилось темное пятно. «Вот теперь это последний патрон», – тяжело вздохнул Антон и отжал вниз фиксатор, освобождая затвор и давая ему возможность занять должное положение.

Оглушенный бандит слабо шевелился и крутил головой. Его рука сгребла горсть снега и потянула его к лицу. Кажется, Антон слишком сильно влепил этому типу в переносицу. Того явно тошнило. Отложив пистолет в сторону, Антон со стоном пододвинул свое тело к убитому и, задрав ему куртку, стал вытаскивать брючный ремень. Он оказался с большой пряжкой и никак не хотел выходить. Тогда Антон дотянулся до ног убитого. Он был обут в высокие армейские берцы. Отлично, такие длинные шнурки тоже подойдут.

Вытащив шнурки, Антон на коленях добрался до своего пленника, рывком заломил ему руку и повернул на живот. Подперев одну руку коленом, заломил вторую руку назад и туго связал шнурками от ботинок. Теперь нужно было подумать о себе.

Держась за бок, Антон поднялся на ноги. Его заметно пошатывало. Он нащупал ручку двери, открыл ее и осмотрел салон машины. Это была старенькая и разбитая «Волга». На заднем сиденье непочатая бутылка водки, в бардачке сигареты, спички, бумажный хлам. Опираясь на кузов машины, Антон добрался до багажника. Чиркнув спичкой, осмотрел содержимое. Баллонный ключ, домкрат, две старые камеры, аптечка. Это уже лучше, если эти уроды в ней не запасные свечи и лампочки хранят. Он после нескольких неудачных попыток открыл аптечку. Хм, настоящая, хотя и видно, что из нее что-то уже брали. В основном, как и положено в современных аптечках нового образца, здесь только перевязочные средства. Нитки с иголкой кто-то положил… Ладно, тоже выход.

Со стенаниями и руганью Антон уселся на водительское сиденье, нащупал ключ в замке зажигания и завел мотор. Так, теперь ближний свет… Прихватив водку, он выбрался из машины. Обойдя капот, Антон опустился на колени, снял куртку, закатал свитер вместе с футболкой и посмотрел на свой бок. Пуля прошла вскользь, оставив широкую и глубокую рану. Фактически она распорола только кожу, но на всю глубину. Сейчас там, в ране, полно всякой гадости, включая и микро и не совсем микроэлементы одежды. Все это надо бы вычистить, но сам он этого сделать не сможет.

И Антон стал делать то, что необходимо было сделать в первую очередь. Одной повязкой кровотечение не остановить. Если лечь и зажать рану, то можно, а Антону предстояло еще много дел на сегодня. Откупорив водку, он старательно промыл руки, потом и иглу с вдетой в нее ниткой. Потом отдышался, стиснул зубы и плеснул на рану алкоголем. Ощущение было такое, как будто огнем взорвался весь бок. Антон зарычал, но стерпел.

Зажав в зубах собственную вязаную шапку, он дрожащими руками при свете фар смог все же зашить рану. Потом вскрыл стерильный бинт и наложил плотную повязку. Подумав, распечатал второй и затянул сверху еще одну. И только теперь он почувствовал, как замерз. Хватануть бы водки, да только Антон знал особенность своего организма – водка не проясняет ему мозги, а наоборот, оказывает угнетающее, расслабляющее действие. Уснет он от нее, а ему еще вопросы задавать!

– Эй, ты, – Антон пнул связанного пленника. – Не уснул?

– Пошел ты, падла…

– Живой, – удовлетворенно заметил Антон, – и в здравом уме. Давай вставай на ноги, да поговорим с тобой немного.

Помогая тычками и пинками, он поднял пленника со снега и потащил одной рукой к машине. Усадив его на переднее пассажирское сиденье, Антон сам уселся на водительское и включил печку. Стало немного лучше от ощущения потока теплого воздуха, но зато сразу появилась слабость. Все-таки крови из него вытекло прилично.

– Зачем вы меня похитили? – начал он допрос.

Пленник морщился, скалил зубы и таращился в окно. На глаза ему, наверное, попадались лишь ноги застреленного дружка с битой да второе тело, которое забрызгало мозгами белую березку в лесополосе. Ничего позитивного!

– Ты ведь пойми, придурок, – доверительно произнес Антон, – что мне проще тебя пристрелить прямо здесь и списать все на самозащиту. Нет у меня времени валандаться с тобой. Либо ты колешься по полной, либо я тебя выволакиваю наружу, стреляю в живот и… Ну, надумал?

– Не знаю я его, – зло буркнул пленник. – Барыга какой-то. Не я договаривался, мое дело было баранку крутить да таскать тебя на себе. Ну и получить потом свою долю. А о чем там с тобой базар должен был быть, я не знаю.

– Значит, это твоя машина? Спасибо, что нитки в аптечку положил.

– Чего?

– Неважно. Забудь. О чем говорили в машине, когда сюда ехали?

– Козе понятно, что допрос с тебя первым делом хотели снять. Ясно, что ты из легавых, только надо было узнать, как ты пронюхал про того барыгу. Ну а потом, сам понимаешь, завалили бы тебя.

– Понятно! А как вы меня узнали?

– Понятия не имею. Вроде у Кузи, – мужик кивнул в сторону, – фотка твоя была. Этот барыга сделал. Потом тебя же пасли с самого аэропорта. И вертухай в деловом центре при делах был. Он должен был сообщить, что ты появишься, и сигнал дать. Вот он и сигнал дал, и тебя на улицу вывел.

– Что этот барыга, нанявший вас, на завтра готовил? На двадцать шестое.

– Не знаю, начальник, как на духу! Мы его до этого и в глаза не видели. Это Кузя с ним скорешился через кого-то. Только заказ на тебя, и все.

– Ладно, – Антон прислушался к своему состоянию и решил, что чувствует себя неплохо, – поехали в город, а там посмотрим.

– Ты… это… водяры мне дай, а то хреново чего-то. Башку как паровозом переехали.

Антон дотянулся до заднего сиденья, взял бутылку и протянул пленнику. Потом сообразил, что у того связаны руки, и, отвинтив пробку, приставил горлышко к открытому рту бандита. Антон не сразу обратил внимание, что его пленник как-то внимательно поглядывает. А тот, сделав несколько больших глотков, вдруг боднул Антона и ударил ногой дверь.

Это потом Антон догадался, что хозяин свою машину хорошо знает и ему известно, что эта дверка открывается от удара, потому что там плохой замок. Но в начале, когда от удара его ожгло как огнем в раненом боку, он успел только выпустить бутылку и поймать пленника за воротник. Рванув его на себя, Антон бросил его рядом на сиденье и резким ударом ребром ладони врезал ему под ухо. Бандит сразу обмяк и сполз со спинки.

Прежде чем трогаться, пришлось выходить и закрывать дверку снаружи. Можно было бы пленника перетащить на заднее сиденье, но Антон опасался, что во время движения тот вздумает снова напасть на него. В багажник же он его не смог бы затащить – не было сил, а упираться было нельзя. Существовала опасность, что шов на боку разойдется.