— Дуань Юй понемногу начинал испытывать жажду, вдобавок к голоду. Пройдя внутрь, юноша, в который раз за сегодня, неподдельно удивился: некогда, пещера была обитаема. У ее скальных стен расположилась грубая, основательно сколоченная мебель — стол, кровать, и несколько стульев. Глиняная посуда, затянутая паутиной и покрытая пылью, стояла на столе; простыня и одеяло, истлевшие и размокшие, накрывали кровать; на одном из стульев висела покрытая плесенью кожаная перевязь. В середине пещеры же гордо высилась великолепная статуя из белого нефрита.

Дуань Юй обозрел это произведение искусства с искренним восхищением — каждая деталь, от складок халата, до лезвия удерживаемого статуей меча, была передана безупречно. Высотой примерно в пять чи, нефритовая скульптура выглядела так достоверно, что казалось, она вот-вот сойдет с постамента. Оценив статую с точки зрения любителя искусства, юный принц невольно обратил внимание на ее внешность. Запечатленная в нефрите девушка была прекрасна, словно фея — безупречная соразмерность ее стройной фигуры, округлость щек и очертания пухлых губ, прямота изящного носика и форма больших миндалевидных глаз заставили сердце Дуань Юя пропустить удар. На короткий миг, он и думать забыл, что красавица перед ним — нефритовая, и вовсе не из поэтического преувеличения. Покачав головой, он с улыбкой подивился собственной впечатлительности.

— Ты красива, словно обитательница небесных садов, и поэтому, не зная твоего имени, я буду называть тебя Небесная Сестрица, — с нарочитой торжественностью обратился он к статуе. Нефритовая девушка ответила ему загадочным молчанием.

— Надеюсь, ты не обидишься, если я воспользуюсь кое-чем из твоей пещеры, чтобы спастись, Небесная Сестрица, — продолжил свою шутку Дуань Юй. — Обликом своим подобная бессмертным, ты, несомненно, так же великодушна, милостива, и не привязана к мирскому, как и они, а значит, не станешь возражать, если я позаимствую у тебя пару мелочей, — довольно улыбнувшись, он принялся обыскивать пещеру.

Увы, но большая часть обстановки покинутого жилища давно сдалась под гнетом времени, сыростью, и жвалами вездесущих насекомых. Удача улыбнулась Дуань Юю лишь единожды — в виде большой молельной подушки, обшитой отличным шелком, и из-за этого почти не тронутой разложением. Также, юный принц сумел обнаружить не до конца проржавевший кухонный нож, и, что привело его в восторг, большой железный крюк, по всей видимости, предназначенный для подвешивания мяса. В глубине пещеры также нашлись многочисленные пустые полки, прилежно подписанные странными названиями, но юноша не обратил на них большого внимания — сейчас, его занимали лишь вещи, могущие помочь в спасении из поймавшей его природной ловушки.

Он рассудил, что, распустив на полосы шелк молельной подушки, сможет сплести из него веревку. Привязав к оной веревке мясницкий крюк, он получит средство для подъема на недостижимые иным образом высоты, и, быть может, сумеет выбраться из своего невольного заточения. Обдумав свой план, Дуань Юй немедленно приступил к его выполнению, и, вонзив кухонный нож в молельную подушку, принялся безжалостно обдирать ее шелковую обивку.

Его усилия принесли неожиданные плоды — из кое-как проделанного ржавым ножом разреза вывалилась пара тонких книг. Юный принц, заинтересовавшись, открыл первую из них — как знаток каллиграфии и поэзии, он всегда относился к письменному слову с большим уважением. К его сожалению, книга оказалась описанием некоей техники развития внутренней энергии, именуемой Искусством Северной Тьмы. Судя по описанию, это искусство было сложным для понимания, крайне могущественным, и, по мнению Дуань Юя, абсолютно не стоящим изучения, как и все остальные боевые искусства мира. Вторая книга оказалась более полезной; листая ее, юный принц понял, что огонек интереса, затлевший в его душе с первых страниц, разгорается в бурное пламя, подпитываемое радостным воодушевлением. Скромного вида томик описывал технику шагов, называемую Искусство Бега по Волнам. Эта техника позволяла своему практику передвигаться быстрее скачущей галопом лошади, легко уклоняться от летящих стрел и вражеских ударов, и, самое главное, без труда восходить на отвесные склоны и стены! Все неприятие боевых искусств, прочно обосновавшееся в душе Дуань Юя, не могло отвратить его от этой замечательной техники, чью полезность трудно было переоценить, особенно в его положении. Усевшись поудобнее на изуродованную молельную подушку, он погрузился в чтение, то и дело вставая и пробуя то одно движение, то другое.

* * *

По прошествии двух часов, устало отложивший книгу Дуань Юй был вынужден признать, что боевые искусства даются ему намного труднее искусств изящных. Замысловатые движения, выполняемые им в попытках освоить технику шагов, оставались диковинным подобием танца, и не более того. Юный принц даже ощутил мимолетное сожаление, что не слушал уроков старших Дуаней, никак не оставляющих надежду обучить его семейному стилю, но это чувство быстро ушло. Мысли о стараниях отца и дяди натолкнули его на одно полезное воспоминание — оба старших родственника утверждали, что большинство поистине могущественных боевых искусств бесполезно без должным образом развитых меридианов и источника. Для развития оных существовали разнообразные техники внутренней энергии; дядя всячески расхваливал используемую им буддийскую сутру Искусства Истребления Демонов, а отец упорно пытался подсунуть Дуань Юю некий даосский Трактат о Беседах Императора и Простой Девы, с хитрым видом называя его не только полезным, но и интересным чтением. Юный принц Да Ли мимолетно огорчился о том, что не только не запомнил ни единой строки из этих текстов, но даже и не прочитал их. Однако, его сожаление тут же испарилось без следа, стоило ему вспомнить, что вместе с Искусством Бега по Волнам, он получил описание Искусства Северной Тьмы, могущественной техники развития. Даже такому профану в боевых искусствах, как Дуань Юй, было известно — знания, вышедшие из одного источника, должны как нельзя лучше подходить друг к другу. Печально вздохнув, он уставил обреченный взгляд на вторую из найденных им книг.

К счастью, Дуань Юя больше не мучила жажда — в глубине пещеры он обнаружил небольшое озерцо, наполненное неприятной на вкус, но кристально-чистой водой, и вволю напился. Голод он готов был потерпеть еще какое-то время, но юноша понимал, что ему следует поторопиться, чтобы не ослабеть без пищи. Сцепив зубы, он раскрыл книгу с описанием Искусства Северной Тьмы, и вчитался в ее строки.

Как ни странно, кажущееся сложным искусство далось юному принцу на удивление легко. Отлично зная труды древних мыслителей, он без усилия проникал в суть хитросплетений метафор, описывающих нужные состояния разума и души; одна из главных трудностей изучения данной техники развития — необходимость забыть все прочие подобные искусства, — для Дуань Юя и вовсе не существовала; попытка выполнить первое же упражнение, описанное в книге, окончилась