– Вот скажи-ка мне, благозвучно ли такое сочетание слов, как «русский моряк»? Вполне! – сам себе отвечал вопрошающий. – Или «шведский моряк», «английский моряк». В конце концов – «американский моряк». Здесь слова вяжутся, пристают одно к другому, как судно к причалу. А вот, как сказать про моряка татарина? Татарский моряк, что ли?

– Но есть же Татарский пролив, – пытаюсь я продлить логику его рассуждений, – почему бы не быть и татарскому моряку?

– А я думаю, здесь всё очень просто. Татары в массе своей никогда не были мореходами. И земли их чаще были отрезаны от морей. Поэтому нет и сочетания в словах. Это сидит у нас в подсознании. Татарский моряк – одно и то же, что швейцарский моряк или чешский моряк, и даже белорусский моряк. Здесь слова-противоречия. Настоящий оксюморон. Даже украинский моряк звучит с большой натяжкой, поскольку причерноморские и приазовские земли они получили в 22-м от Ленина, а Крымский полуостров от Хрущёва в 54-м. Сухопутные страны не имеют флотов, а значит и моряков.

– Так чей же он тогда моряк?

– Русский! – тут же заявил старпом. – Исаак Ильич Левитан был же русским художником. Так почему же Рудольфу Хоттабычу Флюсу не быть русским моряком.

25.07.1993. Frederisia

Местоположение Фредерисии на европейской карте. – Порядок и чистота. – Влияние католицизма и дальнейшего реформаторства западной церкви на народы Европы. – Протестантская этика и любовь к наживе. – Jesus said или Jesus says. – Нажимаем на кнопку – зажигаем свечи. – Рашид из Иракского Курдистана. – Как живётся беженцам в Дании.

Фредерисия, куда мы зашли рано утром, находится на западном берегу пролива Малый Бельт, входящего в систему Датских проливов между Скандинавским и Ютландским полуостровами. Помимо Малого Бельта, естественно, существует и Большой Бельт, а также Эресунн, Каттегат и Скагеррак, которые мы прошли ранее. Уж на что чисто и ухоженно в Голландии или Германии, но в Дании (судя по Фредерисии) ещё чище и ухоженнее. Даже территорию порта датчане перед самым рабочим днём начисто выметают уборочными машинами. Кажется, какая прибыль с этой работы? Никакой! Но, наверняка, приучает к порядку, к дисциплине. А от этого и дело должно спориться.

Одно из ценных свойств, которым обладают европейцы – это аккуратность, которая у нас проявляется только местами. Правда, когда эта европейская аккуратность переходит границы и подходит к педантичному аккуратизму и чистоплюйству, то русскому человеку становится не по себе. От этого даже иногда коробит. Разгильдяйство и бытовой раскардаш являются другой крайностью. И всё это совершенно не связано с экономическими формациями.

Под влиянием европейского порядка и особой европедантичности я позволю себе некоторые выводы со своей невысокой колокольни, которые не должны смущать читателя, кем бы он ни был, поскольку являются сугубо личным мнением, не претендующим на некую истину. Думаю, что европейская мораль со времён внедрения католицизма воспитала в человеке управляемого адепта цивилизационной модели, условно называемой капитализмом. Законы и принципы воздействия в европейском сообществе рассчитаны на человека не свободного, зависимого. Своим содержанием и давлением на сознание масс они уже подразумевают такого человека, и писаны для такового, и сделали его таковым. Европейцы, в большинстве своём, запрограммированы по заранее заданным параметрам. В итоге мы имеем среднестатистического бюргера, подсаженного на иглу общечеловеческих ценностей, которые не выражают абсолютно ничего, а используются, как затычка для затыкания дыр в общеевропейском корабле. И этот корабль давно бы ушёл ко дну, если бы его регулярно не конопатили этими самыми затычками.

Любое государство держится на конституциональных законах. Закон – это великий регулятор человеческих взаимоотношений. Но законы общества меняются, как и само общество. А законы нравственные остаются неизменными, но и то, только до тех пор, пока опираются на Божьи заповеди. Стоит один раз подвергнуть сомнению эти заповеди, начинает крениться общечеловеческий корабль. И тогда уже никакие общечеловеческие затычки не смогут спасти его от гибели.

К сожалению, католичество увело человека и, прежде всего, западного человека, от своего нестяжательного предназначения. Даруй всё и вернётся тебе всё добром – почти забыто. Востребовано – бери всё, и это – твоё добро, пользуйся им и наслаждайся. Стяжайте богатства земные. То, что они временные и ненадёжные в лучшем случае сознают лишь под конец жизни. И Дух Святой пребывает вне человека, ибо в нём нет места для Него, всё забито вещами и тленом.

Таковы итоги моих размышлений в датском порту Фредерисия. Так называемая капиталистическая система в целом приводит к неутешительным выводам. Продукт этой системы, человек, был вскормлен западной церковью ещё задолго до прихода самого капитализма. И добро бы ещё только Римско-Католической церковью. Но разделения и уход в сторону в виде лютеранства, кальвинизма, англиканства, баптизма, и прочего протестантизма привили пастве любовь к наживе ради самой наживы. «Бог любит богатых», – недвусмысленно заверяют служители протестантских конфессий. А богатство даётся трудом. Капиталитарии всех стран – обогащайтесь! Вот подспудный лозунг новых церквей. Даже в Ирландии, считающейся самой католической страной Европы, витает капиталистический дух протестантской этики, о которой так много говорил Макс Вебер. И многие последуют их разврату, и через них путь истины будет в поношении. (2 Пет. 2:2)

Как-то в ирландском порту Корк довелось мне зайти в тамошний храм. По ходу служения пастор в нужных местах обращался к словам самого Христа. При этом он возвещал: «Jesus said…» (Иисус говорил…). В этом «говорил» кроется большой подвох. Если Иисус не говорит вам сейчас, а говорил когда-то, давно, 2000 лет назад, он может быть воспринят просто как человек. Спаситель должен говорить здесь и сейчас, и всегда, и во веки веков. И Он так и делает. (Только мы не всегда Его слышим). Этот нюанс почти незаметен обывателю, но он существенным образом сказывается на дальнейшем мироощущении и мировоззрении паствы и её отношении к сущему. И, вообще, как ни странно, мир строится на нюансах. Они застревают в подсознании и создают непредсказуемые конструкции и модели человеческого общежития. Обращайте внимание на нюансы. В них часто кроется потаённый смысл будущего, в них живёт энергетика происходящего.

В протестантских костёлах, когда идёт прямая речь Христа, прихожане, чинно сидящие на скамьях, встают. Если кто-то захочет преклонить колена – пожалуйста: для этого между рядами скамеек откидывается длинная, подбитая, как валик дивана, мягким наполнителем подколенница. Стоять на коленях не больно. Всё для удобства прихожан. Паства крестится редко и как бы украдкой. Если захочешь поставить свечку, подходи к боковой части алтаря под образ Богородицы,