Владимир взял ключ на тринадцать и начал затягивать гайки. Уверенность в правильном сборе цепи росла с каждым оборотом ключа.

К полуночи все было готово, и только теперь Вова почувствовал страшную усталость и жуткий голод. Добряка он нашел под лестницей. Старик мирно похрапывал. На нем расположились три огромные крысы. Твари настолько обнаглели, что при приближении Володи попытались сначала напугать его, оскалив свои мерзкие морды. Но, увидев, что человек не из пугливых, ретировались так быстро, как только им позволили их жирные бока.

Перед стариком валялись открытые консервные банки. Даже если Добряк и оставлял из солидарности бродяг (хотя Вова был уверен, что таковой не существует) что-то ему, то крысы плевать хотели на людей, тем более на людей без определенного места жительства. Банки были пусты.

Володя подошел к спящему старику, похлопал по его карманам. Кроме початой бутылки самогонки там ничего не было. Вова сделал глоток, закрутил крышку и положил бутылку во внутренний карман куртки, вышел в холл и посмотрел вверх, на люстру. У него было еще много работы. Утром, когда он первым делом проверял, есть ли напряжение на вводных шинах, он нашел несколько ящиков со всевозможными лампами. Там были и лампы накаливания, и люминесцентные, то есть там был полный комплект для освещения этого здания. Но тогда они ему были не нужны. Его больше беспокоило наличие «напруги». И она там была. Напряжение каким-то чудесным образом доходило до рубильника. Тутуев изучал электроснабжение и поэтому не верил в подобные чудеса. ДК был присоединен к понижающему трансформатору шлейфом, и отключение этой линии было невозможно. Поэтому было решено отключить рубильник. Но, судя по всему, этого им было мало, и они решили раскурочить щитовую.

Володя вытащил коробку с лампами накаливания, взял десяток, прошелся по зданию и вкрутил там, где они должны были быть. Теперь все готово для проверки. Он глотнул из бутылки, убрал ее и вошел в щитовую. Посмотрел на рубильник, потом на автоматы, теперь расположенные аккуратными рядами друг над другом.

«Безопасность прежде всего», – промелькнула странная мысль в его голове.

Раньше, еще курсе на третьем, слово «безопасность» вызывало ассоциации с сексом и презервативами. Теперь это же слово заставляло облачаться в куда более плотную резину. Он не верил, что в случае прикосновения к оголенной шине перчатки как-то помогут ему (хотя с кондомами та же самая ерунда), но надевал их всегда. Володя взял перчатки со стола и надел их. Потом подошел к рубильнику и, зажмурив глаза, поднял его. Медная планка жестко села в губках. Слабая вибрация прошлась по рукоятке и отдалась в руке Володи. Он дернулся, но треска или взрыва за вибрацией не последовало.

Цепь была собрана без каких-либо ошибок.

* * *

Диму уложили спать в отдельную комнату. Парень все время плакал. Не навзрыд, как дети, а тихо. Слезы лились из незрячих глаз. Все вопросы о случившемся Игорь решил оставить на потом. Труп Паши Костя положил на террасе. Там было достаточно холодно, чтобы тело не начало разлагаться. Савельев заглянул к ребятам. Кулешов пришел в себя и злобно смотрел на Олю и Машу. Девушки, не обращая внимания на парня, о чем-то шептались. Игорь кивнул своим мыслям и вышел. Пришвин сидел на кухне.

– У тебя здесь курить можно? – спросил он, когда вошел Игорь.

– Кури, – ответил Савельев и сел напротив.

– Я не пойму, что мы сделали не так, – произнес Костя, выпустив струю дыма изо рта.

– Да. Один мертв, второй ослеп…

– Послушай, Игорек. Я смог выдернуть лом только с четвертой попытки. Я! Занимающийся спортом с пеленок. А низкорослый сопляк загнал его за один раз.

– Почему ты думаешь, что за один?

– Да потому, что посмотри на Пашку и на этого шкета. Курагин бы из него отбивную сделал, промахнись тот хоть раз.

– Однако не сделал.

– Потому что он вогнал в него лом, и тот умер раньше, чем сообразил, что да как.

– Ну, тогда вопрос: откуда у, как ты говоришь, шкета столько силищи?

– Я думаю, это Электрик.

– Но как? Я даже пробки выкрутил.

– Мне кажется, он срать хотел на выкрученные пробки. Там, над сараем, угадай, что проходит.

– Линия электропередачи.

– Именно. Возможно, его подпитывает любая энергия.

– А что, если кто-нибудь из ребят пришел сюда с ним?

– Вполне возможно. Тот же Колтун, например. Пока мы ехали, он вел себя как-то странно.

– Ты сказал, у тебя аккумулятор сел?

– Ну да.

– Он мог взять энергию оттуда.

– Слушай, может, тогда… – Пришвин достал телефон. – Эта хрень тоже может…

– Точно! – Савельев вскочил с места и побежал в комнату. – Девочки, – крикнул он, – давайте скорей сюда телефоны!

– А что случилось? – спросила Оля и протянула свой сотовый.

Савельев не ответил, взял пакет со стола и сложил туда телефоны девушек и свой.

– Эй, Юрка, твоя мобила где? – обратился он к пришедшему в себя парню. Тот только оскалился в ответ.

– Что ты как мудак себя ведешь? – Игорь подошел к Кулешову, нагнулся и обыскал его. Достал Nokia и бросил в пакет к остальным. – Так будет лучше.

– Да что происходит? – не унималась Шевченко. – Вы хоть нам вернете их?

«Если будет кому возвращать», – подумал Савельев и вышел из гостиной. Открыл дверь спальни, где лежал Дима. Во сне мальчишка выглядел совсем как ребенок. Пропала дерзость во взгляде, да, собственно, и сам взгляд куда-то делся. Что с ними случилось, оставалось только догадываться. Но Игорь знал, что теперь ни за что не выпустит их из дома. Он подошел к кровати. Телефон лежал на стуле у изголовья. Когда он успел его выложить? Игорь пожал плечами, кинул телефон в пакет и пошел на кухню к Косте.

– Остался только твой.

– Ты знаешь, я сам предложил, но теперь мне кажется, это все бред. – Пришвин явно не хотел расставаться со своей собственностью.

– Поясни, – предложил Савельев и взял в руку телефон друга.

– Ну, с одной стороны в пятидесяти метрах от нас высоковольтная линия, с другой – двести двадцать. По-моему, глупо бояться 12-вольтовых батареек, когда вокруг такие монстры.

– Мы не можем рисковать, – сказал Игорь и кинул телефон в пакет. – Пойди к девчонкам. Там Отелло очнулся. Поговори с ним да развяжи. А то что-то это все на похищение смахивает.

Савельев вышел на террасу и только теперь вспомнил о Курагине. Нет, он о нем не забывал никогда, но «Скорую» хотя бы можно было вызвать. Можно. Вот только кого они привезут с собой? Он ощупал карманы Пашки. Чувство отвращения было таким сильным, что его даже передернуло. Отвык. Карманы были пусты. Он мог и не взять с собой телефон. Парень едва не наложил в штаны. Тут не до телефонов.