– Так любить нельзя. Это сплошное страдание.

– Да.

– Как же мы будем жить дальше, ведь, может статься, нам никогда не суждено быть вместе?

– А мы сделаем все возможное, чтобы это изменить. Но исходить будем из того, что имеем. Мы и так слишком долго жили друг без друга.

– Фин, мы – то, что мы есть, и от нас тут далеко не все зависит. Между нами невозможны никакие клятвы, никакие обещания светлого будущего.

– Тогда будем жить сегодняшним днем.

– Сегодняшним днем, – безучастно повторила Брэнна. – Пойду займусь завтраком. – Она повернулась идти, но обернулась. – А у тебя отличная мастерская. Очень тебе подходит – как и все в этом доме.

Брэнна спустилась вниз. Сначала кофе, решила она. По утрам чашка кофе всегда проясняет мозги.

Она начала Новый год с ним, сделала то, от чего когда-то зареклась навсегда. Но тот зарок был дан под воздействием бури эмоций, в момент сильнейшего душевного смятения. И она его держала, что правда, то правда. И из самосохранения, и из чувства долга.

А теперь нарушила. Во имя любви.

Это не конец света, сказала она себе, разбираясь с хитроумной кофемашиной Фина. И небо не пролилось огненным дождем. Да, у них был секс, много восхитительного секса, и силы судьбы, похоже, с этим примирились.

Она проснулась отдохнувшая, с легкостью в теле и мыслях, расслабленная и… счастливая, призналась она себе. Так сладко и так крепко она не спала с самого Сауина.

«Как соотносятся секс и энергия, – спросила она себя, с наслаждением делая первые глотки кофе. – Если это происходит с охотой, то это сплошной восторг – неземное блаженство, главное в жизни. Значит, секс не запрещается и надо благодарить за это богиню. Что она и сделает».

Но их будущее – дело иное. Она не станет опять строить планов, не будет прекраснодушествовать и мечтать. И пусть все ограничится одним лишь сегодняшним днем, постановила она.

Даже это уже будет больше, чем они имели прежде, и этим пока придется удовольствоваться.

Брэнна порылась в его необъятном холодильнике – которому искренне позавидовала – и нашла только три яйца, жалкий кусок бекона и один-единственный парниковый помидор.

И этим тоже придется удовольствоваться.

Фин появился как раз в тот момент, когда она закончила готовить блюдо, которое про себя назвала «омлет бедняка».

– На твои запасы, Фин Бэрк, без слез не взглянешь. Стыд и позор! Вот и довольствуйся теперь тем, что мне удалось наскрести. И еще скажи спасибо.

– Огромное тебе спасибо! Серьезно.

Она обернулась. Он надел черную футболку с длинным рукавом, но ноги, как и у нее, остались босыми. И на его лице сияла улыбка.

– Что это ты такой довольный? Радуешься жалкому омлету из трех яиц с ошметком бекона и помидоркой?

– Ты стоишь в моей старой рубашке и готовишь на моей кухне – надо быть идиотом, чтобы не улыбаться.

– А идиотом ты отродясь не был. – Брэнна поставила в кофемашину вторую кружку и нажала нужные кнопки. – Этот агрегат получше моего будет. Надо мне тоже таким обзавестись. А джем у тебя уже давно просрочен, аж смотреть противно. Придется тебе обойтись тостом с одним маслом. Я уже начала составлять для тебя список покупок. Тебе надо будет…

Он развернул ее, чуть приподнял и впился в ее губы губами. Когда к ней вернулась способность мыслить, Брэнна подумала, как хорошо, что она успела снять омлет с огня, иначе остаться бы им голодными.

Но поскольку омлету ничто не угрожало, она с чувством ответила на поцелуй.

– Идем в постель?

– Ни за что! Я потратила время и приложила всю свою изворотливость, чтобы сготовить завтрак из твоих жалких запасов. – Брэнна отодвинулась. – Бери свой кофе. Я раскладываю это по тарелкам, пока все не остыло. Как ты сам-то с завтраком обходишься?

– Раньше я Бойла умасливал, и он готовил что-нибудь на двоих, а теперь, когда он все чаще ночует не здесь, хватаю что под руку попадет. Есть такая овсянка в пакетиках, залил молоком – и в микроволновку. Очень удобно.

– Да, плохи твои дела. – Она поставила перед ним тарелку, положила и себе тоже. – У тебя здесь такой чудесный уголок, как раз для завтрака, и пропадает зря. Скоро Бойл совсем съедет – вот тогда запоешь! Думаю, когда они с Айоной переедут в свой дом, тебе сквозь деревья даже будут видны огни в их окнах. Они очень благодарны тебе за то, что ты продал им участок, поверь мне.

– Бойл мне как брат, и в этом его спасение, в противном случае я бы Айону у него отбил. Хотя готовить она совсем не умеет.

– Ну, теперь-то она хоть что-то может, не то что вначале. Большой прогресс! Впрочем, если начинать с нуля, как она, то любое изменение уже будет прогрессом. Айона, кстати, с каждым днем делается сильнее. Ее энергия еще молодая и незрелая, но в ней есть неукротимость. Может, потому огонь ей и покоряется.

«До чего же хорошо, – подумалось Брэнне, – до чего приятно – сидеть и непринужденно болтать за кофе с яичницей».

– Ну, что ее бабуля – будет снимать у тебя коттедж? – спросила она.

– Думаю, будет.

Брэнна ковыряла вилкой в тарелке.

– У нас с тобой ниточки и связи повсюду. И между нами всеми. Я долгое время старалась не придавать этому значения, но за последние месяцы не раз задавала себе вопрос: почему этих ниточек так много? Даже помимо нас с тобой, Фин. Всегда были ты, Бойл и Коннор, да и Мира тоже.

– Наша команда, – согласился он. – За вычетом Айоны.

– Ее приезд так же запрограммирован судьбой, как и все остальное. А еще этот твой домик – сам подумай: когда он понадобился Мириной матери – вот вам, пожалуйста. А теперь ты будешь сдавать его Айониной бабушке. Вы с Бойлом всегда вместе на конюшнях, а с Коннором – в вашем соколином питомнике. Теперь вот Айона с Бойлом строят дом и будут жить на участке, которым владел ты. В последние годы ты больше времени проводил в отъезде, чем дома, и все равно ты со всеми нами неразрывно связан. Кто-то скажет – обычное дело, но я в такие совпадения не верю. Больше не верю.

– А во что веришь?

– Даже сама не знаю. – Продолжая бесцельно тыкать вилкой в омлет, Брэнна уткнулась взором в пространство за окном. – Я повсюду вижу эти взаимосвязи: возьми нас троих и ту, первую, тройку. И каждый из нас теснее связан с кем-то одним из них. А разве Эймон не принял Миру за знакомую цыганку – и, кстати, эту цыганку звали Анья, точно так, как ты назвал ту белую красавицу, что привез специально для Аластара? Я чувствую, что Бойл с этим тоже как-то связан, какой-то частичкой, и если постараться, то мы обнаружим его связь с Тейган из первой тройки, помимо Айоны.

– Тут нет никакой тайны. – Фин потер плечо. – Лично я связан с Кэвоном.

– Думаю, ваша связь не такая простая, как кажется, она куда глубже. Ты, конечно, происходишь от него, в тебе течет его кровь, но ваша связь не такого рода, как моя – с дочкой Сорки Брэнног или Коннора – с Эймоном, и так далее. Если бы ты был связан только с ним, то как бы ты мог догадаться привезти для Айоны Аластара, а для Аластара Анью? Это уж совсем непонятно.