– Этот «Господь», о котором вы упомянули, – буддистское понятие? – спросил я.

– Нет.

– Но тогда…

Она стремительно поднялась и ушла, не ответив, и я больше ни о чем не успел спросить. Я несколько раз повторил про себя ее молитву, и чем дольше я это делал, тем в большее замешательство она приводила меня. В конце концов мне стало страшно. Я побежал к настоятелю.

– Что это значит, когда кто-то взывает к Будде, прося его помочь другому Господу? – спросил я и рассказал о том, чему стал свидетелем.

Настоятель молча смотрел в книгу, которую держал в руке, но, по-видимому, не читал, а размышлял над моими словами. Потом проговорил:

– Будь добр, оставь меня ненадолго. Мне необходимо подумать.

Я сразу же вышел, осознав всю необычность его просьбы. Настоятель был глубоко образованным человеком и, как правило, мог ответить на любой вопрос касательно религии, истории и культуры не задумываясь. Я прождал за дверью примерно столько времени, сколько хватило бы, чтобы выкурить сигарету, когда настоятель позвал меня.

– Думаю, есть только одно возможное объяснение. – Лицо его было мрачно.

– Что? Что это может быть? Разве есть такая религия, богу которой нужно, чтобы его почитатели молились за него другим богам?!

– Ее Господь существует на самом деле.

Ответ настоятеля озадачил меня.

– То есть вы хотите сказать, что… Будды не существует? – ляпнул я и, тут же поняв, как невежливо это прозвучало, принялся извиняться.

Настоятель медленно поднял руку, останавливая меня.

– Я же говорил – мы с тобой не можем рассуждать о буддизме. Существование Будды – это экзистенция, постигнуть которую ты не в состоянии. Но Господь, о котором говорила эта женщина, существует в том смысле, который доступен твоему пониманию. Больше мне нечего сказать на этот счет. Единственное, что я могу, – это советовать тебе не уезжать с ней.

– Почему?

– Интуиция подсказывает. Просто чувствую, что за ней стоит нечто такое, чего мы с тобой даже не можем себе вообразить.

Я покинул келью настоятеля и пошел через храм в свою каморку. Той ночью светила полная луна. Я взглянул на нее и вздрогнул – она показалась мне странным серебристым оком, изливающим на меня свой холодный жутковатый свет.

На следующий день я уехал с Шэнь, ведь я не мог оставаться в храме всю жизнь. Но я и не думал, что в течение последующих нескольких лет буду жить как в сказке. Шэнь выполнила свое обещание. У меня появился персональный компьютер, я был окружен удобствами. Даже несколько раз уезжал из страны, чтобы поработать на суперкомпьютере, имея его при этом в полном своем распоряжении. У Шэнь куча денег – понятия не имею откуда.

Спустя некоторое время мы поженились – без особой любви и страсти, из соображений удобства. Просто у обоих была работа, которую мы стремились выполнить. Для меня эти годы пролетели как один день. Моя жизнь шла тихо и размеренно. В доме Шэнь обо мне заботились, мне не нужно было думать ни о еде, ни об одежде, так что я мог полностью сосредоточиться на решении задачи трех тел. В гараже стояла машина, которой я мог пользоваться по своему усмотрению. Шэнь никогда не вмешивалась в мою жизнь; думаю даже, что она не стала бы возражать, если бы я привел в дом другую женщину. Ее занимали только мои исследования, и все, о чем мы говорили изо дня в день, была задача трех тел.

– Вы не знаете, чем еще занималась Шэнь? – спросил Ши Цян.

– Только «Рубежами науки». Она отдавала им все свое время. К нам каждый день приходило множество людей.

– А вас она присоединиться не просила?

– Нет. Она даже никогда не говорила со мной об организации. Мне это было безразлично. Такой уж я человек – мне ни до чего нет дела. Шэнь знает об этом и называет меня лодырем, лишенным всяческих амбиций. Организация – это не для меня, она лишь помешала бы моим исследованиям.

– И что, какой-нибудь прогресс в решении задачи трех тел есть? – поинтересовался Ван.

– В сравнении с общим состоянием дел в этой области мой прогресс можно было бы даже назвать прорывом. Несколько лет назад Ричард Монтгомери из Калифорнийского университета и Ален Шенсине из парижского Университета Дидро обнаружили еще одно стабильное периодическое решение задачи трех тел[38]. При соответствующих начальных условиях три тела будут следовать друг за другом по стабильной траектории в виде восьмерки. После сообщения Монтгомери и Шенсине все кинулись искать такие стабильные конфигурации, и каждое открытие встречалось ликованием. До сих пор их найдено только три или четыре.

Но мой эволюционный алгоритм открыл уже больше ста таких конфигураций! Если их зарисовать, из рисунков можно было бы составить целую галерею модернистской живописи. Но моя цель не в нахождении решения для частных случаев. Истинное решение задачи трех тел заключается в том, чтобы построить такую математическую модель, которая при любых начальных условиях могла бы прогнозировать дальнейшее движение тел в системе. Того же самого жаждет и Шэнь Юйфэй.

Но вчера моя мирная жизнь кончилась.

* * *

– Это и есть преступление, о котором вы хотите заявить? – спросил Ши Цян.

– Да. Вчера позвонил какой-то человек и сказал, что, если я не прекращу исследования, мне конец.

– Кто это был?

– Не знаю.

– С какого номера он звонил?

– Не знаю. Мой телефон не определил.

– Еще какие-нибудь существенные детали?

– Я ничего больше не знаю.

Да Ши заржал и ткнул окурком в пепельницу.

– Ну и ну! Вы тут трындели целую вечность, а под конец выясняется, что все, что у вас есть, – это одна телефонная фраза да несколько «не знаю»!

– Если бы я не зашел издалека, разве бы вы поняли истинное значение этого звонка? К тому же, ограничься все только им одним, я не пошел бы к вам. Помните – я же ленив до одури. Но случилось еще кое-что. Глухой ночью, не помню вчера или сегодня, я лежал в постели и уже начал засыпать, но вдруг почувствовал, как что-то холодное коснулось моего лица. Я открыл глаза и увидел Шэнь Юйфэй. Я чуть не умер от страха!

– И что такого страшного в том, чтобы увидеть среди ночи лицо собственной жены?

– У нее был такой взгляд, какого я в жизни не видел! На ее лицо падал свет от фонаря за окном, и она показалась мне призраком. В руке у нее был пистолет. Она приставила дуло к моему лбу и прошипела, чтобы я продолжал работать над задачей