общество предельно статично. И опять же это общество из «Хищных вещей века» братьев Стругацких. Я уже рассказывал об этой повести, как примере точного научного прогноза будущего постиндустриального общества. В повести человек низведен «до уровня лабораторной крысы в известных опытах, испытывающей электронное наслаждение от вделанных в мозг электродов». В повести электроды даже не требуются — есть «слег», и человечество с радостью готово уйти из реального мира, в мир призрачный, где царит электронное наслаждение. И такому человечеству более не нужен прогресс. А еще есть и возможности встраивания в мозг нейросетей и имплантов, с помощью которых можно добиться того же электронного наслаждения. Есть ещё и опасность ухода личности в полностью виртуальные миры со вселенными, населённые созданными фантомами, тем не менее, весьма реальными в ощущениях. И это будущие угрозы, к которым надо готовиться уже сейчас, и человек-творец никогда не сбежит из реального в перечисленные призрачные миры.

— Мне трудно судить о перечисленных опасностях сейчас, всё требует детального осмысления. Наверно необходимо сперва ознакомиться с этой повестью, и только потом выносить суждение.

— Очень жаль, что вы раньше упустили возможность ознакомиться с творчеством этих писателей, пишущих преимущественно в жанре социальной фантастики, и очень часто раскрывающих многие современные тенденции в своеобразном зеркале реальности. Но ещё более злободневной на сей момент, является их «Обитаемый остров». Потрудитесь его прочесть, и обязательно. Именно за книги, написанные братьями во второй половине 60-х, был наложен запрет на печать их произведений в крупных центральных издательствах, а тираж «Сказки о тройке», напечатанный в одном журнале изъяли, а редактора наказали и уволили.

— Да. А я этого не знал. Я читал их «Страну багровых туч» и ещё несколько произведений, где они выступали пропагандистами светлого коммунистического будущего. «Полдень, XXIIвек» откровенно меня утомил, и я перестал далее читать произведения этих авторов. Мне оно сильно напомнило агитпроп.

Это не лучшее их произведение, и оно отражает этап, когда стране были присущи великие мечтания и свершения. Их экстраполяция прогнозировала такое будущее. Но сейчас идеологические установки поменялись, и просто превратились в догмы коммунистической веры, а я атеист в обоих смыслах. Я не верю догматам, я верую только в науку и доказательства. А вера в коммунизм, сродни вере в рай, но ведь обитать в нём могут одни лишь ангелы. А много ли вы таких сыщете на нашей грешной Земле? Сразу же, и отвечу на этот риторический вопрос, — их надо воспитывать с самых пелёнок, в соответствующем духе. Потому-то коммунистическое общество Ефремова отстоит от нас на несколько тысячелетий, а у Стругацких на два века. Может это и нескромно, но я стремлюсь жить в том коммунистическом будущем, и смею надеяться, что смогу исправиться и попытаться стать достойным его. Это скорее осознанная и познанная необходимость, альтернатива, описанная в «Хищных вещах века», мне отвратна.

— Да, молодой человек Вы тут наговорили на две ссылки и лагерь. Пятьдесят восьмая по вам так и плачет.

— Андрей Дмитриевич, вы зря меня недооцениваете. Я ещё даже не начинал говорить «страшные» вещи. Сейчас дойду до «Обитаемого острова», тогда уже точно будет она родимая, кстати, в книге перед опубликованием было проведено более 800 правок, но мы же все научены читать между строк.

— Мне уже итак кажется, что вы наговорили на три бочки арестантов.

— Вот зря в вас есть эдакое неверие в человеческие силы, то ли ещё будет. Ой-ёй-ёй. В «Обитаемом острове» всё человечество находится на том самом острове, куда попадает пришелец из будущего Земли. Он из светлого будущего мира, населённого полубогами, с соответствующими же способностями и знаниями. И вот он, как и «уважаемые, товарищи потомки, роется в нашем окаменевшем дерьме», ничего в наших потёмках не понимая, и не разбираясь. В книге, именно он и является олицетворением пассионарного начала, которое не могут понять и оценить большинство окружающих. Есть на необитаемом острове башни противобаллистической защиты, на самом деле являющиеся инструментом идеологической накачки и оболванивания большинства населения. И есть активная часть населения — «выродки», испытывающие сильные муки в моменты идеологической накачки, при работе башен ПБЗ. Но именно из этой среды мыслящих, и происходит правящая клика — «неизвестные отцы» с их подручными, а также подполье, борющееся с существующей системой. Однако, большинство лидеров подполья желают сохранить, те же башни ПБЗ, только лишь изменив идеологические установки для населения. Аналогии с нашей оппозицией весьма прозрачны. Существует ещё небольшая часть подполья, которая понимает, что надо бороться не только с «неизвестными отцами», но и с подобными им вождистами из подполья. Эта часть не жаждет личной власти, они боролись за свои идеалы ещё задолго до прихода «неизвестных отцов» и появления башен ПБЗ. Этих последних тоже можно причислить к пассионариям. Нашего парня Мак Сима, окончательно запутавшегося от окружающей его лжи, вначале использует система, когда он, не разобравшись, а только прельстившись провозглашенными лозунгами, поступает в гвардию. И только позднее, увидев всю лживость провозглашенных задач, решает уйти из гвардии. Но его наивного и доверчивого расстреливает представитель системы. Однако, Мак Сим полубог и он естественно воскресает. И затем прибивается к подполью, где его таланты полубога цинично используют уже лидеры подполья. Осознав, неверность их курса Мак Сим пытается найти третью силу, для борьбы с «неизвестными отцами» и в первую очередь с центром системы башен ПБЗ. Терпит в этом фиаско, так как ни одна из местных сил не подходит на эту роль. Опять, оказывается в подполье и продвигается к власти, но уже сам, выбирая себе задачи и цели. И тогда он снова попадает в поле зрения Умника — одного из «неизвестных отцов», ещё раньше осознавшего, что Мак Сим, сам по себе, является огромной силой, и бросившего на его розыски все доступные ему ресурсы. Умник, хитрый аки змий, прельщает наивного юношу и использует для свержения всех прочих «неизвестных отцов», чтобы стать при нём «серым кардиналом». И только в самом конце книги, наломав кучу дров, и стремясь убить Странника, сильно мешающего им, по словам того же Умника. Он, наконец-то, сталкивается с другим землянином, оказавшимся наблюдателем от земной комиссии по контактам. И уж извините, но вы уважаемый Андрей Дмитриевич, сильно смахиваете на того самого Максима Камеррера. Внимательно вчитайтесь в слова Странника и задумайтесь, всё ли вы учитываете в своём стремлении к общему благу? А низкие цели всех встреченных кукловодов, а «ломку» у населения от идеологического голода, а готовящееся нападение со стороны Островной Империи, а надвигающийся крах экономики? И далее, далее, далее. Вот вчитайтесь внимательно, осмыслите, и