Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Что ж, давно я в церковь на исповедь не являлся», ухмыльнулся я, выходя на улицу. Холодный ветер неплохо бодрит, умудряясь доставлять отдельное удовольствие моей израненной душе. Ничего, сейчас мы наведаемся кое-куда, исповедуемся и снимем ещё один груз с тебя, это я обещаю…
Моу явно подготовился к тому, что я так и буду продолжать разбивать автомобили. На стоянке около конторы стояло сразу три «Патриота», а ключи от одного из них я уже успел умыкнуть из шкафчика неподалёку от выхода.
«Так, и кому из вас повезет на этот раз? О, вот ты, мой хороший…», продолжил я кровожадно улыбаться под звуки пиликнувшей сигнализации. Проверим, сколько ты выдержишь, будучи моим транспортным средством.
Церквей в Москве немеряно, иногда кажется, что они растут как грибы — прошел дождик и после спадания пелены в очередном месте возникает новый купол. Иначе я не могу объяснить такое количество этих храмов, надо же на них ещё и деньги брать откуда-то. Уверен, что и тут без гипноза не обошлось, ну не могут же люди спонсировать попов в таком количестве?
Но сейчас мне надо было вовсе не в одну из этих вычуренных новостроек с витиеватыми названиями, вовсе нет. Пусть туда и отправляют самых опытных отжимателей денег, но нужные личности не особо любят там показываться, притягивая к себе внимание. Они предпочитают небольшие приходы неподалеку от МКАДа, где ещё сохранились постройки времен до прихода коммунистов. Вот в одно из таких мест я и направился, пусть оно и располагается на противоположном от меня краю Москвы.
Небольшая деревянная церковь, запах ладана, старушка, продающая свечи с накруткой в несколько тысяч процентов по отношению к их реальной цене, напечатанные в Китае иконы, десятки литров святой воды… Наверное, для кого-то это создает нужное впечатление, но не для меня.
— Мне нужен Николай, где его найти? — обратился я к старой женщине, которая недовольно покачала головой из-за моего громкого голоса.
— Отец Николай сейчас занят, он молится… — тихо прошептала она.
— Где? — тише говорить я не стал, из-за чего на меня начали коситься находившиеся в храме люди. Блин, сейчас же раннее утро, какой смысл сюда переться в такую рань?
— Вы кто такой? Я сейчас милицию вызову, не мешайте людям молиться! — не, склочные старухи — это проклятие данного мира. И кто придумал этот бред про «уважение к старшим»? Поверьте, то, что человек дожил до преклонных лет, не делает их умнее или грамотнее. Зачастую — наоборот, лишь ухудшает их способность критически мыслить, из-за чего они считают, что находятся в каком-то привилегированном положении.
— Спать… — прошептал я и врезал ей по голове тоненьким щупом.
Я ж не монстр какой-то, чтобы убивать её, просто выключил на пару часов, пусть отдохнет, а то работает, бедняга, день и ночь…
Где тут проход дальше? Обычно — за этими ширмами, откуда священники и появляются… Да, угадал, есть дверная ручка, пусть и неплохо замаскированная какой-то мозаикой.
Потянул за неё, вошел внутрь и оказался в ещё одном весьма просторном зале. Тут тоже куча икон, связки свечей лежат, из краника водичка капает в специально подставленное для это ведро, около которого лежит куча пустых бутылок.
«Не берегут святую воду, эдак она и убежать вся может».
Впереди виднелось ещё несколько проходов, но гадать, куда идти, мне не придется. Меня заметила парочка каких-то мордоворотов, которые весьма комично смотрелись в этом месте, будучи одеты в спортивные костюмы.
— Мне нужен отец Николай, не подскажете, где его найти? — теплится у меня маленькая надежда, что добрым словом тут можно разрешить эту проблему. Ну совсем мне не хочется силы тратить, они и так взяли моду заканчиваться в самый неподходящий момент.
— Он занят, молится…
— И не говорил, что к нему придет посетитель, — логически закончил слова первого накаченного борца его собрат.
— Если в этой церкви сейчас так молятся, то расскажите мне о вашей вере, — прищурил я глаза, услышав долетающие женские стоны из ближайшей двери. Я уже успел просканировать остальные комнаты и понял, что они пусты, а в той келье явно не один человек, даже не два!
— Отец Николай любит хорошо помолиться…
— И не любит, когда ему кто-то мешает. Пошел вон отсюда!
Интересно, а эти два уникума знают в лицо всех важных личностей города и церкви? Они ведь даже не спросили, кто я такой, что мне надо, не попытались уточнить, какое у меня дело к их нанимателю. Просто пытаются выгнать, демонстративно разминая свои кулаки.
Ладно, одного доброго слова тут не хватит, придется добавить кулака. Вытягиваю совсем чуть-чуть энергии из своего резерва, бросаю его на ускорение тела и взвинчиваю свое восприятие. Рывком бросаюсь к первому мордовороту и вырубаю его всего одним, зато очень сильным хуком. Разворачиваюсь ко второму и от всей души прикладываюсь и к его челюсти.
— Черт, перестарался, — прикинул я, посматривая на зияющую дыру в дереве, откуда в церковь уже начал залетать холодный воздух.
Занятно, но стоны не прекратились. Да, отец Николай явно не любит прерывать свою молитву. Интересно, насколько он обидится, когда я это сделаю?
Но, в первую очередь мне надо компенсировать затраченные усилия. Подошел к первому валяющемуся в отключке идиоту, положил руку ему на лоб и быстро выкачал все имеющиеся у него запасы. Вроде умереть не должен, но депрессия и не самое хорошее состояние здоровья на ближайший месяц ему точно обеспечены. Со вторым провожу точно такую же церемонию, но в конце решаю занести его в церковь. На улице, все-таки, холодно, а ему и так тяжело будет…
— Николай, я не сильно вам мешаю? — врываюсь я в нужное мне помещение под звуки визга двух девушек. Вот шельмец, большинство подростков только в интернете могут посмотреть на монашек, у которых из одежды — их головной убор, а он тут пользуется своим служебным положением и ничуть не смущается.
— Андрей… — если всю желчь из этого одного коротенького слова можно было бы достать и запихнуть в меня, то я бы помер от её объема. Как хорошо, что это невозможно.
— Хватит уже пищать, я вас не трону! Валите отсюда! — раздражает сейчас вообще все, что уж говорить про этот непрекращающийся шум, от которого даже бокалы из-под вина начали подрагивать.
Монашки быстро подхватили свои одеяния и выбежали из комнаты, а я помог им закрыть дверь, не надо никому слушать то, что сейчас будет происходить.
— Лежи! — добавил я в голос немного силы, заставив Колю откинуться на кровати. Тоже мне, вздумал одежду натягивать. Нет, это отличный психологический ход, он куда менее уверен будет в разговоре со мной, будучи голышом.
— Рассказывай, — потребовал я, подходя поближе к обездвиженному церковному служаке.
— Что? Я понятия не имею, что ты от меня хочешь! Ты понимаешь, что это нарушение Договора⁉ Да с тебя за это три шкуры снимут…
— Я знаю, что во всей вашей шайке именно ты отвечаешь за доставку разных интересных штучек из Европы, — я легонько ударил его по мозгам, заставляя замолчать и очень внимательно меня слушать. — Мне нужна информация, кому ты в самом недавнем прошлом доставал что-то типа взрывчатки.
— Отче наш, Иже еси… — едва я позволил ему говорить, как он тут же начал молиться, пытаясь призвать силу своего бога, чтобы противостоять мне. Нет, ну взрослый же человек, неужели он думает, что я дам ему возможность договорить до конца?
Так, что тут у нас есть интересного? О, вот эта золотая подставка под свечку вполне пойдет. Она ещё так интересно заостряется к самому низу. Вынимаю её из держателя на стене и вонзаю в правое плечо этому идиоту, дробя ему ключицу.
Слаб духом, настоящий инквизитор подобного бы даже не заметил, а он сразу закричал от боли и попробовал отползти от меня подальше.
— Слушай, давай мы быстро пройдем мимо этих пыток, которые не доставляют мне удовольствие, если я в самом конце не сожру чье-то сердце. Ты ответишь на этот маленький вопросик, который совершенно не стоит твоего здоровья, а я тихонько уйду, словно меня тут никогда и не было. Пойдет?
— Не помню я! Надо в бумагах посмотреть! — сразу же согласился на это Николай. Нет бы сразу таким покладистым был, а то пугать приходится. Да и сердце у него бесполезное, ни капли магической энергии, только безумное количество хитрости и изворотливости.