— Значит, Сницара не было дома! — выпалил Савелий.

— Спал мужик в два часа ночи, — сказал капитан. — А тут жена после гулянки, вся из себя. Вот если бы Прыщ поднялся к ней…

— Рома к ней не поднимался, она вышла из машины, и он сразу уехал.

— Ему сбрехать как… — Капитан покосился на Савелия и смял фразу. — Не поднимался он, как же! Тот еще ходок, окучивает все, что шевелится.

— В машине был свидетель, его новая жена, и у них был медовый месяц.

— Новая жена? — не поверил капитан. — Пятая? Ну, Прыщ, целый гарем развел. Он же брешет, как дышит. Не факт, что она была в машине. Ну и что? Привез, допустим, и что? Никого не видел, никого не слышал, дальше что? Толку ноль.

— Немного, — признал Федор. — Не хочется ничего пропустить. Я еще поговорил с соседом Окуневской, Виктором Саликовым.

— Кто такая Окуневская? — нахмурился Савелий.

— Подруга Огородниковой, я рассказывал.

— Она тоже умерла! — вспомнил Савелий. — Угорела. И что?

— Раньше я говорил с соседкой, а потом решил поговорить с соседом, этим самым Виктором Саликовым. Это он ее нашел. Они жили в одной квартире, он купил комнату у мужа-алкоголика Окуневской. Говорит, чуть не погиб вместе с ней, собака спасла, Бинго. Он бросился в комнату Окуневской, но было уже поздно. Он прекрасно знал Огородникову, она часто приходила в гости, девушки звали за стол и его.

— Ну и?..

— Он сказал, что Окуневская ожидала, что Огородникова заберет ее в Германию, переживала, все время ей звонила. А та, говорит, отключила телефон.

— Ее уже не было, — сказал Савелий.

— Да. А однажды она сказала ему, что Ларка тю-тю…

— Что значит… Догадалась? — ахнул Савелий. — И ее тоже убили?

— Саликов несколько раз повторил, что Окуневская была очень умная. Допускаю, что она каким-то образом догадалась.

— Каким?

— Элементарно, — сказал капитан. — Проверила регистрацию на рейс, делов-то.

— Кроме того, Саликов сказал, что у нее появились деньги, хотя она не работала. Ее выгнали из «Прадо» за кражу.

— Она шантажировала убийцу! — воскликнул Савелий. — И он ее убил! Коля!

— Она могла шантажировать только вашего доктора, — сказал капитан.

— Почему?

— Потому что очень умная и сразу догадалась, кто убийца. Ты сам говорил, Савелий, что во всех книжках жен убивают мужья.

— Ну… да. А ее кто?

— А кому выгодно?

— А Саликов никого не видел?

— Может, хватит? — Капитан стукнул кулаком по столу. — Кусок в горло не лезет. В кои веки выбрался расслабиться и…

Его прервал вопль сирены. Савелий вздрогнул и уронил бутерброд. Это был мобильный телефон капитана.

— Да! — бросил он коротко. — Где? Когда? Жду. Я в «Тутси», за театром.

Он выразительно посмотрел на друзей:

— Труп.

— Сницар! — ахнул Савелий. — Его убили!

— Если бы! — сказал капитан. — Женщина. Посидели, называется. Теперь канителиться до утра.

— Коля, я тебе положу с собой! Сейчас! Минуточку! — Митрич побежал на кухню.

Капитан стоя допил пиво, принял от Митрича пакет с бутербродами и отбыл.

— Женщина? — с недоумением произнес Савелий. — Почему женщина?

Ему никто не ответил.

* * *

Около полуночи ожил мобильный телефон Федора. Он оторвался от статьи, которую безуспешно пытался закончить, да мешала история с красной «Тойотой». Звонил его новый знакомый Роман Пригудов из студии «Декорум».

— Добрый вечер, профессор! Не разбудил?

— Здравствуйте, Рома. Рад вас слышать. Что-нибудь случилось?

— Ну как случилось… Ничего не случилось. Вы сказали, если что вспомню, сообщить. Я тут подумал и вспомнил! Аня, моя супруга… Вы ее видели в студии, так вот, она вспомнила, в смысле, когда мы доставили Ларку… Там у них двор небольшой, так вот, недалеко от подъезда стояли три машины, и Аня заметила… Вспомнила, в смысле, что в одной кто-то сидел. Там фонарь, говорит, и было видно, что внутри кто-то есть. Сидел, а было уже почти два ночи. Поджидал кого-то, и я подумал, может, он Ларку выслеживал?

— Какая машина, не заметили?

— Аня говорит, красная, спереди эмблема вроде головы быка, серебряная.

— Голова быка? — удивился Федор.

— И я тоже удивился, говорю, Анюта, а ну изобрази мне эту голову! Сколько наблюдаю их, профессор, опыт вроде громадный, вся жизнь в искусстве, а что у них в черепушке… — Рома цыкнул зубом. — Она нарисовала. Смотрю, скидается на логотип «Тойоты». Говорю, по-твоему, это похоже на голову быка? Она говорит, похоже, вот морда, вот рога. Нашел в Интернете, показал, спрашиваю: «Оно?» Оно, отвечает. Точно, оно. Получается, что во дворе стояла красная «Тойота», а в ней сидел мужик. Причем в темноте. В два ночи. И я решил позвонить на всякий случай.

— Спасибо, Рома. Очень интересная информация. Ане привет и спасибо.

— Передам. Я за Ларку любого порву, верите? Любил я ее… Жениться хотел, а она только смеялась. Вот и досмеялась, бедняга. Она приходила ко мне со своими проблемами, все как на духу, про своих хахалей, деньжат перехватить…

— С кем она встречалась в последнее время, не помните?

— Ни с кем! Между нами, я думаю, у нее кто-то был в Германии. Ни с того ни с сего сняться с места, все бросить и лететь черт знает куда? И поклонников отодвинула… Тоже неспроста. Никого не было. Я понимаю, о чем вы, профессор. Всю голову сломал… Чтобы убить, надо сильный мотив, ну там, ревность, любовь, ненависть… Ума не приложу.

— Спасибо, Рома. Если еще что-нибудь…

— Конечно! Сразу позвоню. Я тут хотел спросить, профессор… — Рома замялся слегка.

— Я вас слушаю, — подбодрил Федор.

— У нас певческий фестиваль через месяц, так вот, я подумал, не могли бы вы, профессор…

— Спеть? — Федор рассмеялся. — Боюсь, я не смогу украсить ваш фестиваль.

— Да нет, я же понимаю, и потом, у нас одни девушки. Вот если бы вы открыли его, а? А мы вас на афишу крупным планом, в смокинге, на фоне девочек! Как смотрите, профессор?

На фоне девочек? Интересная мысль. Федор подавил смешок.

— Спасибо, Рома, но, боюсь, не получится. Я фигура не публичная, кабинетный червь, так сказать, да и учебный год начнется…

— Да ладно, профессор, я и не надеялся! — перебил его Рома. — Просто так спросил, а вдруг. Но если передумаете… Не даром ведь! Много не обещаю, но кое-что капнет к зарплате. Обещаете подумать?

— Обещаю, Рома.

— И на том спасибо. Рад был знакомству, профессор. Если надо пристроить кого на конкурс, обращайтесь. Кстати, с этой подвеской нехорошо получилось. Я тут подумал, предложу доктору, пусть выкупит. Аня сначала ни в какую, но я ей объяснил. Нам чужого не надо. Бывайте, профессор.