видеть нас рядом, то можно подумать, что он мой сын.

— О, какая прелесть, — умилился Тарас. — Дядя решил, что я твой ребенок. Что ему надо? — обернулся он ко мне.

— Ищет Айну, — медленно протянула я, пожав плечами.

— Зачем она тебе? — прищурив глаза, спросил Тарас. — Что у вас с ней за дела?

— Я… — растерянно произнес мужчина. — Я должен был встретиться с ней сегодня.

— Зачем? — сделав шаг в его сторону, поинтересовался обезьян.

— Она должна была забрать меня с собой. В мир магии…

— Вот как? — вздернул он брови. — И за какие это заслуги, злая богиня собиралась забрать тебя с Земли?

— Просто, — как-то неуверенно ответил Антон. — Мы договорились.

— Что-то здесь нечисто, — вынес свой вердикт Тарас. — Айна не могла обещать подобное просто так. Зачем ей нужно было брать тебя с собой?

— И для чего она тебя омолодила? — встряла в разговор я.

— Что? — вздернув брови, уточнил мужчина. — Омолодила? Она ничего со мной не делала. Это моя особенность…

— Какая еще особенность? — всплеснув руками, воскликнула я. — Что ты несешь? Я же помню тебя. Ты выглядел намного старше!

— Я использовал некие средства, чтобы скрывать свой истинный облик.

— Что еще за средства? — нахмурившись, спросил Тарас.

— Не важно, — ответил мужчина, демонстративно отвернувшись. — Так я могу увидеть Айну? Или вы что-то с ней сделали?

— Ничего мы с ней не делали, — отмахнулась я. — Она ушла.

— Как ушла? Куда?

— В свой мир, — развела я руками. — И дочерей моих прихватила…

— Девочки с ней? — ужаснулся Антон. — Но как так? Почему она ушла? Почему не дождалась меня?

Отвечать мы не стали. Да и что мы могли ему сказать? Айна бросила его по непонятным для нас причинам. Ну она же злодейка. И это вполне в ее духе…

— Ладно, — вздохнул Тарас. — Давай-ка ты нам расскажешь, что у тебя за особенность, а потом мы решим что с тобой делать.

— Для чего мне вам рассказывать? — недовольно спросил Антон.

— Ну вообще-то мы можем проводить тебя в другой мир, — как можно равнодушнее, произнес обезьян. — К твоей ненаглядной Айне.

Взгляд Антона мгновенно изменился. Он внимательно посмотрел сначала на Тараса, а потом на меня.

— Он говорит правду? — уточнил мужчина.

— Да, — подтвердила я. — Мы собираемся отправится назад, чтобы вернуть моих дочерей.

— И вы готовы взять с собой меня?

— Все зависит от того, что именно ты скрываешь, — проворчал Тарас. — Ну так что? Готов к сотрудничеству?

— Хорошо, — закатив глаза, произнес Антон и принялся стягивать толстовку.

Я свела брови, наблюдая за любительским стриптизом. Что-то мне не нравится все это. Для чего он раздевается? Неужели нельзя просто сказать нам в чем дело?

Вслед за толстовкой, мужчина принялся расстегивать рубашку. Я уже было хотела его остановить, но он резким движением оголил торс, заставив меня изумленно выдохнуть.

На теле мужчины, сверкая и переливаясь, горел непонятный символ, похожий на круг с точками и черточками.

— Что это? — ошарашенно прошептала я, сделав шаг в сторону Антона.

— Я не знаю, — честно ответил он. — Хотел найти в мире магии того, кто бы мог мне объяснить кто я…

— Просто невероятно, — восхищенно протянул Тарас, завороженно глядя на рисунок.

— Ты знаешь, что это? — взглянув на обезьяна, уточнила я.

— Понятия не имею…

Этого еще не хватало. Я думала Тарас в курсе всего. А тут выходит, что мы столкнулись с чем-то настолько редким, что даже тысячелетняя мартышка оказалась озадачена.

И что теперь делать? Нельзя же тащить в другой мир мужика с непонятным знаком. Вдруг он опасен? Что если его знак сдетонирует, получив магию?

— Откуда ребенок может знать, об этом, — обратился ко мне Антон. — Для чего ты у него спрашиваешь о вещах, которые удивляют даже взрослых людей?

— За ребенка ща в нос дам, — предупредил Тарас. — Мог бы и догадаться, что я просто выгляжу как трехлетка.

Антон изумленно взглянул на обезьяна. Похоже до него начало доходить, что не только он выглядит моложе своих лет. Ну да. К магии не так просто привыкнуть, как кажется…

— Все готово! — крикнул граф, прежде чем выйти к нам из соседней комнаты.

Я посмотрела на мужа, который широко улыбаясь направлялся ко мне. Но до цели мужчина не дошел. Бросив взгляд в сторону Антона, Рэйн споткнулся на ровном месте и замер.

Вперив взгляд в светящийся символ, он словно под гипнозом приблизился к Антону. Бывший физрук явно не был рад такому вниманию. Он попытался отойти подальше, но ничего не получилось. Граф быстро загнал его в угол и теперь мог вдоволь налюбоваться странным знаком.

— Рэйн, — озадаченно позвал Тарас. — Рэйн, в чем дело? Ты знаешь что это?

Но мой муж даже ухом не повел.

Я реально испугалась за то, что он тронулся рассудком, увидев рисунок. Возможно это какая-то ловушка, чтобы вычислять таких как он? Кто бы отказался, всегда иметь под рукой того, кто может тебя за считанные секунды перенести в другой мир? Думаю никто.

Наши земные правители и вовсе бы передрались за моего графа.

Но откуда у Антона Палыча на груди символ, предназначенный для ловли существ из другой вселенной? О них здесь и знать не должны! Да у нас и про другие миры не знают. Не то что про вселенные…

Нет, ну может догадываются, но доказательств-то нет. Поэтому подобные сведения принято считать вымыслом. Как и все остальное. Вроде инопланетян и снежного человека.

И если моему мужу знаком этот знак, я бы могла предположить, что Антон из той же вселенной, что и граф. Только есть одна загвоздка. Рэйн родился в мире Крона и никогда не бывал на родине. Значит и этот знак он раньше видеть не мог…

— Рэйн! — рявкнул Тарас и подскочив к мужчине, шлепнул его ладонью. — Ты чего?

— Что? — словно очнувшись от гипноза, уточнил граф.

— Что ты на него пялишься? — ткнув пальцем в грудь Антона, уточнил обезьян. — Ты знаешь что это?

— Знаю, — медленно протянул блондин, снова переведя взгляд на торс бывшего физрука. — Видел подобные символы в дневниках отца…

— Видел? — вскинул брови Антон. — Ты уже видел подобное? — схватив моего мужа за плечи, воскликнул мужчина. — Скажи мне что это?

— Это карта, — завороженно прошептал граф. — Карта вселенных…

Айна. Мир Крона.

Я была в восторге от той легкости, что поселилась в моей душе.

Только сейчас я поняла, что никогда не испытывала любви. Ни к кому… Да я, похоже, и себя-то не любила.

Все, что меня заботило — это власть. Я была одержима созданием идеального мира. А все потому, что мне больше нечем было заняться.

Не