Примечательно, что чем дальше страна, откуда явился любовник, тем он привлекательнее. Несомненно, девушки в родных городах европейцев, канадцев, американцев считали их самыми обыкновенными.

В такой же ситуации постепенно оказывались и британские военнослужащие. Солдат, к немалому своему изумлению, замечал, что, столкнувшись с иностранной девушкой, он способен сказать правильные слова, найти правильные подходы. В Египте, Северной Африке, Бирме и Индии секс стал связующим звеном между британскими войсками и местным населением, независимо от цвета кожи и веры.

Британские военнослужащие нашли исландских девушек великолепными и сговорчивыми, а переправившись в Канаду и США, подыскивали и выбирали местных любовниц.

Позже в Европе даже в присутствии сотен тысяч соперников из многих союзнических стран щедрый источник любви, предлагаемой в честь победы, оставался неиссякаемым. Многие простые лондонцы просыпались в постелях итальянских графинь, многие младшие офицеры гадали, ждут ли их неприятности за ночь, проведенную с женой французского генерала.

Потом, разумеется, началось «братание»: сексуальная привлекательность быстро затмила все пропагандистские утверждения, будто любой немец, включая обожаемых светловолосых фройляйн, – враг.

Кроме этих спонтанных усилий миллионов мужчин и женщин, захваченных войной, но решивших прожить оставшуюся жизнь как можно приятнее, было также немало и целенаправленных официальных акций с целью «обеспечить им любовь и радость».

Мораль приспосабливали к военным условиям, признав, что скука может лишить мужчин, которым грозит опасность и даже гибель, стремления сражаться и готовности повиноваться.

Как только Черчиллю удалось пошатнуть воцарившиеся в стране настроения апатии и безнадежности, огромное число женщин ринулось во все сферы военной деятельности. Конечно, страстные феминистки были счастливы. Женщины получили шанс проявить свой пыл и сравняться с мужчинами, заменяя их и выполняя их работу.

Именно это они и делали тысячами разных способов. Но политика, разработанная и утвержденная на уровне кабинета министров, предписывала женщинам по возможности пока работать рядом с мужчинами.

В результате все просьбы лидеров женского движения о создании чисто женских бригад и участков были отвергнуты. Руководителям фабрик рекомендовали «разбавлять» мужскую рабочую силу женщинами, не разделяя работу на мужскую и женскую.

В центрах оповещения о воздушных налетах, на пожарных станциях, на постах воздушной обороны, на военно-морских береговых базах, на аэродромах Королевских военно-воздушных сил, в штабах армии женщины находились рядом с мужчинами, помогая в работе и укрепляя мораль нации.

Результаты сказались немедленно. Там, где отмечался упадок морального духа и, несмотря на все выговоры и наказания, мужчины бродили грязные, неопрятные, – они через неделю после появления нескольких хорошеньких девушек преображались и начинали вести себя иначе. На фабриках выросли производственные показатели, утихли волнения. Мораль была спасена, но не без определенного для себя ущерба.

Специалисты-психологи внушали военным властям в Америке, что невозможно на время долгой кампании положить секс на хранение в холодильник.

Ричард Левинсон заявил: «Никогда еще со времен египетского похода Наполеона о сексуальных потребностях армии не заботились с такой научной тщательностью».

Это подготовило Америку к докладам Кинзи 1948-го и 1953 г. Написанные зоологом, специалистом по сексуальному поведению самцов и самок, они представляли собой сухую подборку статистических таблиц, основанных на обширном исследовании сексуальной жизни 5300 мужчин и 6000 женщин.

Но эти доклады оказались самыми информативными из когда-либо написанных о сексе работ. Англоязычный мир с изумлением прочитал, что половина опрошенных женщин имела половые сношения до брака; 97 процентов мужчин занимались той или иной формой сексуальной деятельности, запрещенной законом, 40 процентов изменяли женам, а один из каждых шести работников американских ферм практиковал сексуальные сношения с животными.

Сердитые утверждения, что намеки на моральную неустойчивость многих британских военнослужащих и фабричных девушек преуменьшают их беззаветный вклад в военную сферу, не достигли цели. Британские женщины великолепно работали, но и любили – если не великолепно, то с чистосердечной щедростью, возмущающей моралистов.

У девушек, выброшенных из домашней жизни в мир армейских служб и других сфер военных работ, где царила свобода и определенная независимость, неизбежно кружились головы от новой жизни. Очень многие тяжко от этого пострадали, но очень многие быстро поумнели, хорошо понимая, что они делают.

Очень многие обрели счастье, которого никогда не нашли бы иначе. Мы склонны забывать, что сегодня в Соединенных Штатах, Канаде, Австралии и Британии живут легионы счастливых замужних женщин, которые завели романы исключительно благодаря разорванным во время войны узам, которыми они были прикованы в душном запертом доме в унылом пригороде, промышленном городе или дальней деревушке.

Война наградила женщин суровым цинизмом – может быть, самым коварным пороком, навсегда изменившим их эмоциональный облик. Властям, больше занятым жизненными реалиями, чем временно отложенными на полку идеалами, приходилось идти на жестокие меры в попытках защитить женщин.

Девушкам, которые, по мнению заботливых родителей, не имели ни малейшего понятия о сексе, читали лекции, иллюстрированные соответствующими рисунками, об опасности венерических заболеваний, профилактических мерах и необходимых в случае их неэффективности действиях. Можно было легко получить сведения о контрацепции, а служащие получали и настоящие противозачаточные средства.

В случае беременности старались максимально облегчить девушке любые проблемы. Если она не имела возможности выйти замуж, ей помогали уехать подальше, в недоступное для визитов родителей место; родить ребенка в закрытом госпитале для служащих. Потом младенца могли поместить в дом призрения или отдать на усыновление так, что об этом не знал никто за пределами закрытой службы.

Беременность не всегда считалась несчастьем. Иногда можно было услышать, как раздосадованные служащие женщины спокойно обсуждают надежные способы выкидыша. Любая прибегшая к ним девушка быстро снова оказывалась на улице.

Были и другие связанные с сексом причины для увольнения, например лесбийская любовь. При малейшем подозрении в извращениях спешно созывалось конфиденциальное совещание. Главных виновниц увольняли, а их партнерш разбрасывали по другим лагерям.

Не одна служащая видела здесь путь к свободе. Пристальное изучение руководств по сексу в хорошей библиотеке, рассказ о своих чувствах озабоченному, но симпатизирующему офицеру женской вспомогательной войсковой службы – и девушка вскоре в последний раз выходила за ворота лагеря.

До Второй мировой войны в стране сообщалось менее чем о 500 случаях заболевания сифилисом в год. К 1943 г. этот показатель увеличился больше чем вдвое. В 1939 г. насчитывалась 31 тысяча случаев гонореи, а в 1946 г. – 80 тысяч.