А бежать ей и некуда, к тому же любопытно, что скажет теперь хозяин дома. Язык чесался ляпнуть что-то вроде «Вот видишь, я же говорила», но тогда Юн начнет ей задавать эти же самые вопросы, что он озвучил для Вона: где Сейя и тэдэ и тэпэ. А отвечать она сейчас не хочет. Снова повернулась к двери, рванула вниз по лестнице и забилась на диване носом почти в спинку, натянув одеяло на голову.

Юна не было несколько минут, Усаги навострила все органы восприятия, полковник тоже спустился в гостиную, и пройдя мимо нее, вышел за дверь. Оставив ее совершенно одну в доме. Полежала так еще пару минут, наконец вылезла из под одеяла, встала с дивана, пошастала по теплому полу гостиной босиком, посмотрела в окна на улицу. Никого. Тихо, спокойно, уютно. Включила Визор, притащила с кухни оставшееся молоко и хлеб, расселась на диване в удобной позе, и выбрала какой то сериальчик из видиотеки Юн Мина. Прождав еще с час, стряхнула на пол крошки с простыни и улеглась, глаза закрылись сами. Спокойно.

Глава 37. Истинный

Проснулась утром от яркого солнечного света в окнах, они не были зашторены. Сладко потянулась и перевернулась на другой бок, открыв на минуточку глаза и снова их закрыла. Через 30 секунд мозг проанализировал увиденное в кресле сидевшее тело, снова повернулась к Юн Мину, спокойно дремавшему в кресле неподалеку. От нее. Улыбнулась и стала разглядывать полковника: спящее расслабленное лицо выглядело очень молодым, острые черты лица и даже чуть впалые щеки подчеркивали его худобу и изящное телосложение. Роста Юн был среднего, чуть выше Усаги, когда она была без каблуков. В туфлях скорее всего на одном уровне, решила про себя. Юн открыл глаза от пристального взгляда, проморгал, потом протер рукой, снимая сонное оцепенение. Самое время спросить про…..

«Что будем есть?»-от Усаги.

«Ты все слопала»-настолько мягким голосом ответил Юн, что блондинке захотелось потереться лицом о его плечи или руки. Такой ласковый, любая кошка оценит. Но это пока он со сна, сейчас приведет себя в порядок и начнется. разбор полетов.

Он не ночевал дома и пришел под утро, или вернулся поздно, как только она уснула?

«Ну что? Нашел Его?»-ответила вместо доброго утра, следующим готовя блондинистое «я же говорила!»

Тоже блондин ничего не ответил, откинул с себя белое вязаное покрывало с изящным плетением и кружевами и поднялся, аккуратно сворачивая его и оставляя лежать на спинке кресле. Следом поднялся по лестнице, Усаги решила, что он отправился в душ. Значит можно с успехом поваляться еще с часок. Наверняка метросексуалу понадобится много времени, чтобы навести шик, блеск, красоту. Наверное, после душа погладит себе носки, сам. Или шнурки. Или станет полировать ногти и светить фиолетовой лампой гелевые накладки для блеска. Или воск для волос сушить феном….

Поулыбавшись вволю своим представлениям об утреннем уходе красавчика холостяка модельной внешности, Усаги снова задремала несмотря на начинавший урчать желудок. Проснулась моментально через две минуты, Юн присел перед ней на корточки. Просто высушенные волосы были уложены без воска, но рубашка, пояс, брюки-все было отглаженным. Усаги потянулась через край чтобы оценить степень выглаженности его шнурков.

«Куда ты смотришь?»-поинтересовался Мин, поднимаясь с корточек, чтобы не помять брюки.

«На шнурки»-было ответом.

«Иди умывайся хрюшка»-посоветовал Юн, очень ласковым и спокойным тоном, убирая вежливо одеяло, чтобы женщина не запуталась ногами, и сворачивая в такой же аккуратный рулон. Не убирая, однако, далеко, Усаги может остаться еще на пару ночей.

Кроме вчерашней одежды, с собой не было ничего, а начав шарить по гардеробной комнате Юн Мина, которая оказалась настоящим магазином одежды, все же не нашла себе ничего подходящего, несмотря на почти одинаковый с Юном размером одежды. Все, абсолютно все рубашки, брюки, пиджаки, костюмы были армейскими мундирами метеора. И впервые Уса решила, что с нее довольно такого наряда. Обычной белой рубашки с брюками. Деликатное положение вызывало в ней прилив женственности и хотелось только юбок, с воланами, и блузок с кружевами. А ничего подобного Юн Мин не хранил.

«Долго еще будешь возиться?»-Юн заглянул в собственную гардеробную, когда там стояла Усаги в одном белье. Решила, что не станет смущаться полковника, даже если он не гей, а самый настоящий мужчина с естественными желаниями, все же не было ни тени смущения. Чуточку неловкости, которая тут же пропала, потому как и полковник не оценил ее прелестей и равнодушно окинув ее стройную пока еще фигуру взглядом, кивнул на противоположную к ней стену.

«Идем, есть разговор»-и вышел за дверь, оставив Усаги наедине с выбором одежды, которую она не хотела одевать, и в недоумении о вчерашнем поцелуе полковника, перед тем, как ее живот начал переливаться диммером.

Все таки облачилась в белую рубашку Юна с максимум отделки: на концах рукавов были изумительные воланы, а воротник не привычная стоечка, а волна пены из кружев, когда бантом завязала длинную полоску ткани вокруг горла. Сам факт наличия у мужчина такой одежды наводил на определенные размышления, но Шону четко выразился, что Юн обычной ориентации, значит просто модник. Или даже модель, в прошлом.

Завершила свой образ поднятыми волосами, скрепив их заколкой и без макияжа спустилась на кухню.

Юн приготовил ей чай, подвинув к ней тарелку с хлебцами из муки грубого помола, и один банан, который она не нашла вчера, уничтожая последние запасы метеора в молоке и белом хлебе.

Пила чай аккуратными глотками, чтобы не испачкать так понравившуюся ей рубашку, Юн сидел напротив на табурете в рубашке спортивного кроя, тоже белой, и спокойно молчал. Очень спокойно. Сейчас выдаст, что отправляет ее обратно и спасибо что зашла, или типа такого.

«Почему он исчез?»-спросил наконец блондин, Усаги сразу просекла, что речь идет о ее муже, и теперь блондин любопытствует у нее только то, что не удалось узнать в разведке или у ястребов. Скорее всего именно во дворец он наведывался прошлой ночью. Пожала плечами, и промолчала.

«Что ты ему сказала?»-снова от Юн Мина, Усаги поставила чашку с напитком на стол, возмущенная слегка, почему мужчина солидарничает и вовсю обвиняет женщину? Хотя, кого ему сейчас еще обвинять, и кому еще задавать свои вопросы? Здесь и сейчас сидит только она. Стала медленно снимать кожуру с банана, красноречиво промолчав.

Юн отобрал у нее банан, и подвинул подальше, блондинка сперва запищала, следом надула губы.

«Я сказала, что хочу развода», и немного закружилась голова от собственных воспоминаний, в тот последний вечер, когда