на всё и вся. Приходится обещать одним, удерживать других, ну и просто подробно рассказывать как о происходящем, так и о практически полном отсутствии действительно серьёзных угроз для своей персоны, равно как и для Изабеллы. О той, надо сказать, помимо Родриго Борджиа, беспокоились куда меньше. Разная степень близости, однако, больше и сказать нечего.

Беспокойство, не относящееся к собственно безопасности моей и Белль, оно присутствовало. Куда ж без него? За те несколько недель, что прошли с момента нашего прибытия в Куйушкиуи, много чего произошло. Например, изменение тактики противостоящих нам ацтеков. Как удалось узнать, разговорив временами попадающихся пленников, военачальники империи Теночк — после того как один из них, особенно инициативный и горячий — крепко получил по зубам под стенами города, всерьёз призадумались, стоит ли вообще тупо терять людей в сражениях, выгодных исключительно противнику. Или, чего также нельзя было исключать, того инициативного просто бросили нам на съедение. Однако не приказом лично тлатоани, а скорее по варианту: «Хочешь себя проявить и доказать крутость? Так и флаг тебе в известное место!» Слова то однозначно были иные, а вот смысл, он, в отличие от слов, ощутимо просматривался — то самое избавление от особо яростно-инициативных, уверенных, что с новым врагом в нашем лице можно сражаться привычным образом, не взирая на наши козырные карты, особенно при битве в поле и при обороне крепостей или атаке их же, но прибрежных или когда уже удалось подвести близко к стенам достаточное количество войск с артиллерией.

В общем, попользовали того полководца как известное резиновое изделие, единоразово, после чего показательно назначили главным виновником. С виновными же в империи Теночк что чаще всего делают? Верно, самым шаблонным манером вырезали сердце из груди в одном из главных имперских храмов. Со всем «почётом» к занимаемому положению, если так вообще можно выразиться. Показательная жертва, укрепляющая авторитет тлатоани и его приближённых, в отличие от так называемой оппозиции, в основном из части жречества и примерно половины военачальников. Вышеупомянутые то как раз только и искали повод, зацепившись за который, можно было бы откатить назад проведённые реформы. Не все, но относящиеся к политике уменьшения жертвоприношения и возврату к более жесткому отношению к покорённым народам точно. Империя Теночк, она ведь не просто по названию империя, но и по происходящим внутри процессам борьбы группировок вблизи трона, а то и за потенциальную возможность стащить с одного нынешнего владельца и усадить кого-то более устраивающего. Империя молодая, постреформенная, да и особенности мезоамериканского менталитета учитывать необходимо. Только тогда приходит может и частичное. но понимание творящегося в Теночтитлан гадюшника. Высокоразвитого, на европейском уровне, но всё же.

Фактор жёсткого отношения к допустившим промах военачальнику или придворному интригану до реформы, массовые отправки на жертвенники! На самом то деле и сейчас всё являлось отнюдь не «белопушистым»! Как ни крути, а «корень зла» опять сводился к материалу для жертвенников — этой основе основ в дореформенном государстве науа и опять-таки ключевом факторе в постреформенной империи. Менялось оформление, число, частота принесения жертв, но не сама их суть. Жертвенники и возложение на них своих — вот основная уязвимость ацтекского государства, на которой оно в известной мне истории и погорело, в результате развалившись с таким треском, что на всём континенте слышно было.

Впрочем, не совсем о том речь. Сменившаяся тактика науа, вот что было важным именно сейчас. Они, скажем так, зашныряли в окрестностях Куйушкиуи малыми и относительно малыми отрядами, стараясь воевать так, как умели и любили это делать. Более того, пользуясь ситуацией, при которой Куйушкиуи стал откровенно тесным для собравшихся в нём людей. Ночные рейды, уколы дневные, направленные против тех, кто удалялся на достаточное расстояние как от стен крепости, так и от временно, на скорую руку выстроенных полевых укреплений. Попытки подпалить эти самые временные, благо уж в чём ином, а в стрелах ацтеки недостатка сроду не испытывали. И ответные действия уже с нашей стороны, благо среди отправленных сюда тамплиеров предостаточно было специалистов как по ночному бою, так и по действиям в составе малых групп. Вот и выходило, что коса ударялась о камень, высекая множество искр, но не нанося действительно серьёзного вреда.

Патовая ситуация для обеих сторон? Вовсе нет! Тлатоани банально тянул время, попутно не прекращая попытки кошмарить испанские владения на островах — иногда собственными войсками, но чаще всего с использованием в качестве основного «мяса» недовольных индейцев из числа тамошних племён. Недовольных же хоть и было куда меньше, чем в ином варианте мира, но всё равно хватало. Испанцы! И этим словом уже многое сказано. Кодекс Войны их изрядно ограничивал, убавляя жестокость и некоторые естественные душевные порывы, но на первом этапе они всё равно успели дел наворотить, да и просто недовольных завоевателями, какими бы они ни были, всегда найти можно. В том числе и готовых к активным действиям.

Должен был помочь предложенный мной Изабелле Трастамара и отправленный в специальном послании рецепт. Я уже знал, что он был воспринят благосклонно, а вице-король получил как должные распоряжения, так и поручение всячески содействовать тем, кого королева Испании выбрала на роль посланников к таино Эспаньолы. Только пока ещё это воплотится в жизнь! И каким именно станет воплощение, и удастся ли его перенести на другие острова. Не в плане предоставления непокорившимся касикам той же Кубы схожих условий, конечно. Я относительно возможности, если уж так не нравится владычество испанцев, свалить к ангельской бабушке к тем самым таино Эспаньолы, раз уж у тех появится вполне себе законное и по факту независимое государство. Проклятье, да ему, государству, буде таковое образуется, даже помочь советами можно и нужно будет. Пусть оно, как магнит, притягивает к себе вменяемых сторонников независимости, оставляя исключительно мстителей и тех, кто слишком упёртый. Таких, конечно, ещё долго множить на ноль придётся тем же испанцам, но всё равно в разы легче, нежели сейчас дела обстоят.

Сведения, кстати, текли рекой, вполне себе полноводной. Откуда? Так от тотонаков, вестимо! Тех самых, которые хоть и оставались в своих городах, но охотно делились сведениями как посредством голубиной почты — известное и у индейцев средство связи, особенно развившееся в последние постреформенные годы — так и посредством передаваемых с людьми словами. Слова, они порой надёжнее бывают. Не всегда, но порой.

Через тех же тотонаков удалось передать послания и тласкальцам — ещё одному завоёванному империей Теночк народу, который отличался повышенной воинственностью, нежеланием покоряться завоевателям и готовностью восставать по любому поводу. Новости оттуда были…