как того требовал прыжок, на лед, слишком неровный, по ее мнению, на недостаточное освещение… На Крылова, в конце концов, который отказался ее поддержать! Они и сошлись исключительно ради того, чтобы выступить на Олимпиаде, и не просто откататься – выиграть ее. Рината целых полгода делала все, чтобы стать сильнее, осваивала новые элементы, переступила через свой страх и позволила Игорю поднимать себя, а он… Внутри все кипело от переизбытка эмоций. И Рина вымещала раздражение на себе, не щадя, снова и снова пытаясь прыгнуть аксель, но неизменно оказывалась лежащей на льду.

– Черт! – выругалась она, поднимаясь на ноги в очередной раз, и вдруг услышала за спиной аплодисменты.

Обернувшись на звук, увидела одиноко сидящего на трибуне Бердникова. Он, удобно устроившись в кресле в третьем ряду, хлопал в ладоши, наблюдая за ее попытками сделать то, что неподвластно никому.

– Николай Петрович ушел, – подавив необъяснимое волнение, небрежно бросила Рина и, стянув с борта олимпийку, накинула на плечи, намереваясь улизнуть в раздевалку.

– Знаю. – Владимир спустился по ступеням и приблизился к ней. – Мы уже побеседовали. Вы сможете выступать на Кубке России, а потом отобраться на чемпионат.

– Замечательно. Если все выяснили с Савченко, почему вы до сих пор здесь? – стараясь не встречаться с ним взглядом, холодно поинтересовалась она.

– Хотел на тебя посмотреть, – откровенно ответил Бердников.

– Мм… – Губы Рины растянулись в едкой ухмылке. – Соскучились?

– Рин, я только хотел сказать, что вы с Игорем двигаетесь в верном направлении. Что бы ни говорили специалисты, я вижу – вы способны на многое. И я, со своей стороны, сделаю все от меня зависящее, чтобы вы с Крыловым попали на международные турниры.

– Ой, спасибо! – притворно обрадовалась Рината. Всплеснула руками и подняла на Бердникова жесткий взгляд, полный ненависти. – Не знаю, как вас благодарить, Владимир Николаевич! Может, в ножки поклониться?! Я не гордая, на колени встану! Вы же любите, когда я чувствую себя вам обязанной, правда?!

– Не буду обращать внимания на твой тон, – вздохнул он. – Ты имеешь на это право. Ты мне не рада, понимаю, что не следовало приходить… Но есть один вопрос.

– Если после этого оставите меня в покое, то внимательно слушаю.

– Что у вас с Крыловым?

* * *

Поцелуй был слишком неприятным, руки, шарившие под ее футболкой, – слишком холодными. А запах алкоголя, исходивший от него, – до тошноты противным. Еще недавно весьма привлекательная идея посетить ночной клуб сейчас казалась в корне неверной, но она же хотела сделать что-то… что-то эдакое, взрослое, самостоятельное. Впервые принять решение, за которое будет нести ответственность. Однако теперь, пытаясь оттолкнуть подвыпившего парня, до сегодняшней ночи ей абсолютно незнакомого, Рината была уже не столь уверена в правильности принятого решения.

– Отпусти меня. Не надо, – прохрипела она, увертываясь от поцелуя.

– Да ладно, че ты ломаешься?

Ее обдало запахом перегара и сигарет.

– Отпусти. – Рината попыталась высвободиться, но хватка парня стала еще сильнее.

– Ты че, развести меня решила? Ша…

Он не договорил, а в следующее мгновение зажмурившаяся Рина почувствовала свободу. Открыла глаза и похолодела. Напротив нее стоял Владимир Николаевич Бердников собственной персоной. Молча снял пальто, набросил на ее плечи и буквально поволок прочь. Только на улице Рината, придя в себя, вырвалась, скинула пальто и бросила мужчине под ноги.

Бердников медленно наклонился, поднял его, отряхнул от снега и перекинул через руку.

– Что ты здесь забыла, девочка?

– Вы следите за мной? – оставив его вопрос без ответа, Рина задала свой. Глаза ее были полны ненависти.

– Именно, – даже не подумал отрицать Бердников. – Садись в машину. – Он кивнул на припаркованный черный внедорожник.

Рината попятилась.

– Ни за что! И не подходите ко мне, иначе начну кричать!

– Кричи. – Уголки его губ дрогнули.

Рината невольно поежилась. Куртка осталась в гардеробе, и теперь девушка мерзла на пятнадцатиградусном морозе в тоненькой футболке с короткими рукавами и совсем не предназначенных для зимы кроссовках. Кожа покрылась крупными мурашками, спину сковало, дыхание вырывалось изо рта облачками пара. В тот момент, когда взгляд ее упал на обувь, она почувствовала, что и Бердников смотрит на ее ноги. Кажется, она даже услышала, как он выругался. Больше не церемонясь, он резко дернул Рину на себя, открыл дверь и затолкал в салон автомобиля.

– Трогай. – Владимир хлопнул по креслу, и водитель завел мотор.

Рината вжалась в сиденье и, дрожа, обхватила руками плечи.

– Возьми. – Бердников протянул ей пальто.

– Не нужно мне ничего от вас! – Глядя на Владимира исподлобья, Рина отпихнула его.

Бердников вздохнул, подтащил ее к себе и, не церемонясь, укутал в пальто. Стянул шарф и пару раз обернул вокруг шеи Ипатовой.

– Самостоятельная нашлась, – проговорил он, когда Рина отползла в другой конец салона.

Но на сей раз одежду она не сняла. Уставилась вперед и не моргала. Лицо ничего не выражало, руки, лежащие на коленях, сжались в кулачки.

– Что и кому ты хотела доказать, Рината? Что взрослая? Банальный способ ты выбрала. Думаешь, если полежишь под незнакомым обдолбанным молокососом, твоя жизнь станет лучше? Что молчишь?

– Это мое дело. – Она посмотрела на Бердникова. – И вы уже не мой опекун, чтобы мне диктовать, что и как делать.

– Я… – под полным упрека взором Ринаты он не выдержал и опустил голову. Выдохнул. Эта девочка была, наверное, единственным человеком во всем мире, под чьим взглядом он терялся. Рина превратилась в его слабость.

Он так и не придумал, что сказать, поэтому остаток пути они провели в молчании. Когда автомобиль затормозил, Рината скинула пальто и, не прощаясь, выскочила на улицу. Владимир проводил ее взглядом до ворот детдома и, только когда убедился, что она смогла попасть внутрь, дал указание водителю ехать домой. Бережно поднял пальто и едва заметно улыбнулся: ведь шарф остался у нее. Ерунда, но все же она хоть что-то у него взяла.

* * *

– Мы вместе спим. Еще что-то хотите узнать? – Рина холодно смотрела на Бердникова, наслаждаясь тем, как тот изменился в лице.

– Рината…

– Не переживайте, Владимир Николаевич! – продолжила она с циничной язвительностью. – Мы предохраняемся. Незапланированных беременностей не случится. Вас же только это интересует, да? А сейчас извините, мне пора.

– Рината, стоять! – Владимир повысил голос. Схватил девушку за руку и развернул к себе.

– Не смейте меня трогать! – заорала она, вырываясь. – Я вам не марионетка, чтобы дергать за веревочки и заставлять делать то, что вы хотите! Я теперь сама по себе, когда уже это поймете? И не нужны мне подачки, я сама всего добьюсь… И взойду на пьедестал! Если потребуется, ползти из последних сил буду, но достигну цели без вашей помощи! Хватит за мной ходить! Хватит следить! Я живу как хочу, а вы можете катиться с Аллой Львовной куда подальше!