— Какой чудесный вид, — протянула она.

— Да, озеро такое чистое, и горы…

— Я не об этом, — улыбнулась Лилейна уголками губ, и Ирга повернулась, проследив за ее взглядом.

Мужчины, быстро снимая с себя одежду, заходили в холодную воду. Ирга моментально нашла смуглую фигуру Нэша, который стоял по колено в воде, и больше не отрывала от него глаз. Он выдохнул, а потом нырнул без всплеска. Черные волосы показались над водой, Нэш поплыл, рассекая синюю гладь гребками, сделал круг по озеру. На берегу появился Сэм. Присев, потрогал кончиками пальцев воду, правой рукой, плотно перевязанной у плеча, он старался не шевелить.

Нэш что-то сказал ему, вышел на берег, отряхиваясь. И Ирга быстро отвернулась, чувствуя, как краснеет. А Лилейна, напротив, прищурила глаза, рассматривая его.

— Котик очень хорош, — томно произнесла она. — Как думаешь, насколько тесная дружба связывает их с лордом?

— Они дружны с детства, как я поняла, — ответила Ирга, обрывая листочки для чая.

— Наверное, привыкли делиться…

— Вряд ли. Дерек — лорд. Зачем ему чем-то делиться со слугой?

— Да, — вздохнув, Лилейна поднялась, возвышаясь над Иргой и глядя на нее сверху. — Я благодарна тебе. Но это ничего не меняет. Мы все так же едем к дракону, которому нужна одна из нас. И это буду не я.

— Посмотрим, — буркнула Ирга.

Лилейна резко развернулась, и длинный подол платья разметал листья, которые Ирга складывала на серое полотно.

В шатре принцессы зажгли походные лампы, и мягкий свет озарял золотую вышивку, которая местами порвалась и повисла растрепанной бахромой. Сэма усадили на раскладной стул принцессы, который опасно прогнулся под весом мужчины.

— Боюсь, прежняя подвижность руки не вернется, — озабоченно сказала Генри, снимая повязку. — Слишком глубокие раны. Как думаешь, Ирга?

— Не знаю, — ответила та, поморщившись при виде крови. Она протерла плечо тряпкой, смоченной в вине, и Сэм охнул от боли. — Простите, — пробормотала Ирга.

— Терпи, капитан, — добавила Генри. — Мало ли какая зараза могла попасть от клыков волколака. Скажи спасибо, что с нами лесная целительница.

— Генри, перестань, — попросила Ирга. — Ты ведь не знаешь наверняка.

Она нанесла на плечо Сэма толстый слой мази, что подсунула ей Генриетта, накрыла повязкой.

— Давай, я перевяжу. — Генри ловко обмотала чистой полоской ткани плечо капитана, не обращая внимания на его охи. — Готово! Пойдем, Ирга, там уже чай должен был вскипеть.

Ирга проследовала за женщиной, а принцесса встала с подушек и подошла к Сэму, который, опустив голову, сидел на стуле. Легкая испарина выступила у него на лбу, короткие волосы взмокли.

Лилейна обвела пальцем повязку, прикрывающую укус волколака, и Сэм, вздрогнув, поднял голову. Принцесса погладила здоровое плечо, очертила прорисованную налитую мышцу.

— У тебя много шрамов, — заметила она, проводя кончиками пальцев по его спине. — Где ты их получил?

— Я воевал.

— С лесными? Война ведь закончилась двадцать лет назад.

— Я был молод, но владел мечом. — Он повернул голову, наблюдая за Лилейной. С двумя косами она выглядела совсем девчонкой, длинное белое платье обрисовывало стройную фигуру.

— Ты ненавидишь лесных?

— В той войне погибло много моих друзей, — задумчиво сказал Сэм. — Раньше я ненавидел всех диких. Добровольно нанялся в один из карательных отрядов, которые зачищали лес.

— А теперь? Что ты чувствуешь теперь?

Она остановилась перед ним, погладила шрам, пересекающий бровь.

— А теперь я понял, что ненависть не может наполнить жизнь смыслом, — сказал Сэм, глядя на принцессу.

— В чем же смысл твоей жизни? В службе королю?

— Разве это плохо?

Принцесса помолчала, а потом наклонилась к нему, обняла за шею.

— Ты спас меня сегодня, — прошептала она, и ее губы легонько коснулись его губ. — Ты храбрый солдат.

Он сглотнул, потянулся к Лилейне, но она, выпрямившись, отошла.

— Служи мне, а не королю, — сказала Лилейна. — Защищай. И я вознагражу тебя.

Он поднялся, шагнул к ней.

— А теперь ступай, — приказала принцесса, не оборачиваясь. — Отдыхай. Ты нужен мне сильным, Сэмми.

Нэш нашел Иргу у повозки, остановился.

— Генри, — позвал он женщину, которая подавала девушке одеяла. — Я украду у тебя Иргу ненадолго?

— Украл бы ты ее насовсем! — в сердцах выпалила та. — Да увез куда подальше.

— Я не могу сбежать, — ответила Ирга. — Дерек казнит моего отца.

— А что выбрал бы твой отец, как думаешь? — рассердилась Генри. — Собственную честную смерть или чтоб его дочь сожрал дракон?

— Я не знаю, — пожала плечами Ирга. — Я ведь ему, оказывается, неродная.

— Да Великая мать! Идите оба с глаз долой! — выругалась Генри, отвернувшись к одеялам.

Нэш взял Иргу за руку и повел к водопаду. Ночь уже стояла на пороге, сумерки задернули небо дымкой, укрыли озеро одеялом тумана. Одинокая красная звездочка загорелась над горизонтом, поджидая луну.

Нэш поднял выше факел, освещая едва намеченную тропинку.

— Куда мы идем? — спросила Ирга. — Я не хочу купаться. Вода небось ледяная. Как ты в ней не околел?

Обернувшись, Нэш улыбнулся.

— А ты подсматривала?

— Нет. Да… Это вышло случайно, — призналась она.

Они подошли к каменистому обрыву.

— Иди за мной, — сказал Нэш. — Можешь потом рассмотреть меня, если захочешь, а сейчас гляди под ноги.

Ирга молча улыбнулась. Они спустились к водопаду, Нэш протянул факел вперед, и Ирга увидела, что за струями воды прячется пещера. Котолак взял ее за руку, крепко сжав ладонь, шагнул вперед, и Ирга прыгнула следом. В пещере она тряхнула головой, провела пальцами по прядкам, на которые попали брызги, осмотрелась и ахнула.

— Нэш! Это же…

— Древняя часовня диких, — сказал он, подсветив статую, вырубленную в скале.

Ручейки сбегали по лицу женщины, на котором время и вода выточили тонкие желобки, капли срывались на каменные плечи, текли по складкам платья и наполняли чашу, а из нее вода выплескивалась на пол, спеша в озеро. Два крупных изумруда сверкали в каменных глазницах богини.

— Она такая красивая! — восхитилась Ирга.

Нэш установил факел, воткнув его между камней, подошел ближе, глядя на изваяние.

— Как ты ее нашел? — повернувшись к Нэшу, Ирга пытливо уставилась в его лицо.

— Я знал, что она здесь, — признался он. — Одно из немногих воспоминаний, сохранившихся с детства. У котолаков был такой ритуал: ребенка приводили к богине, она брала его под защиту, а он обещал служить ей. Лесные считали Великую мать своей прародительницей. По легенде, когда она поссорилась с отцом-солнцем, то спустилась на огненной колеснице на землю, где утешилась в объятиях местного красавца. Она провела с ним целый год и ушла, оставив ему дочь. Первую королеву лесного народа.