Лирит проскользнула в комнату, миновав Даржа, и совершенно спокойно заявила:

— Разве не понятно, сэр рыцарь? Ей срочно нужно чего-нибудь выпить.

Колдунья взяла Грейс за руку и подвела к креслу. Дарж с грустным видом налил вина в бокал из графина, стоявшего на буфете, и протянул Грейс.

Что-то я слишком часто стала прибегать к помощи вина в качестве успокоительного.

Грейс сделала глоток, и вино обожгло горло, но она с жадностью осушила бокал и вернула его Даржу. Теперь она дрожала не так сильно, а колдунья и Дарж рассматривали ее с одинаковым удивлением на лицах.

— Тревис Уайлдер, — сказала Грейс, прежде чем они успели задать ей хоть какой-нибудь вопрос. — Он на Зее. И ему угрожает опасность.

Она собралась им все рассказать, но Лирит окинула ее осуждающим взглядом и демонстративно посмотрела на Даржа. Только сейчас Грейс сообразила, что так и осталась в нижнем белье. Рыцарь покраснел и отвернулся, а Лирит помогла Грейс надеть платье, висевшее на спинке кресла.

Интуиция не подвела Лирит и на сей раз. Одеваясь, Грейс успела собраться с мыслями. Когда она снова устроилась в кресле с кружкой дымящегося мэддока, который принесла служанка, то смогла рассказать о своем приключении четко, спокойно и внятно. Грейс прекрасно понимала, что нужно спешить, но, если она не ошиблась, немного времени у них еще осталось.

Закончив свое повествование, она заметила, что Дарж смотрит на нее с изумлением, а Лирит с интересом.

Затем Лирит сложила руки на груди и заявила:

— Ты повела себя очень глупо, сестра. И нарушила запрет. Если бы Иволейна узнала о том, что ты сделала, она изгнала бы тебя из ордена колдуний. И была бы совершенно права. Ты подвергла себя опасности. Более того, мы с Эйрин могли бы пострадать, если бы попытались вытащить тебя оттуда.

Грейс прикусила губу, слушая выговор Лирит. Но страх начал отступать. Если бы Иволейна узнала… Грейс не сомневалась, что Лирит совершенно сознательно произнесла эти слова. Она не собиралась докладывать Иволейне о случившемся.

— Ты права, Лирит, — смущенно проговорила Грейс и сжала в руках чашку.

Дарж поглаживал свои длинные усы.

— Вы уверены насчет луны, миледи? Она была полной в вашем… видении?

— Да. Я видела все очень четко. Совсем как тогда, в Круге Камней. Событие, свидетельницей которого я стала, еще не произошло.

— А оно произойдет?

Дарж и Грейс одновременно посмотрели на Лирит. Колдунья расхаживала по комнате, прижав одну руку к подбородку.

— Мы нередко используем предметы, чтобы вызвать то или иное видение. Но очень немногие из сестер обладают этой способностью. Кроме того, они, как правило, в состоянии разглядеть лишь фрагменты событий и только тех, что имели место в прошлом. Я слышала о видениях вроде того, о котором нам рассказала Грейс, когда колдунье удается заглянуть в будущее. Однако такой дар встречается редко. — Она посмотрела на Грейс и добавила: — Очень редко.

Дарж смущенно переступал с ноги на ногу, а Грейс вцепилась в ручки кресла.

— Скажи, Лирит, то, что я видела, произойдет? — спросила она. — Мне нужно знать. Можно ли предотвратить события будущего?

— А ты уверена, что это следует делать?

Слова ударили в Грейс, словно пощечина, и она отшатнулась.

Лирит развела руки в стороны и пояснила:

— Он умеет разбивать руны, сестра. А если он и есть тот самый?..

Кто? О кем она говорит?

Но Грейс уже знала ответ — разбиватель рун. Тот, кого колдуньи боятся сильнее, чем представителей культа Ватриса.

— Башня, которую ты видела, не может быть ничем иным, как Серой Башней толкователей рун, — продолжала Лирит. — Почему они приговорили к смерти одного из своих собратьев? Ответ напрашивается сам собой — они поняли, что он несет в себе зло.

— Он мой друг, Лирит, — покачав головой, сказала Грейс. — И он спас Зею от Бледного Властелина в Фаленгарте. Так ты ответишь на мой вопрос или нет?

— Да, сестра. Правда состоит в том, что я не знаю ответа на твой вопрос. Возможно, Иволейне он известен. Однако мне кажется, что если ты видела какое-то событие, оно должно произойти. Иначе почему оно тебе открылось?

Нет. Грейс такой ответ не устраивал. Если то, что она видела, еще не случилось, значит, есть шанс все изменить. Сколько раз в отделении неотложной помощи врачи объявляли о смерти пациента, а он в конце концов оказывался у нее на операционном столе?

Грейс прикрыла глаза и задумалась. В отличие от Земли, луна здесь проходила свой цикл за месяц. Сегодня второй день новолуния, получается, что у них в запасе еще пятнадцать дней. Чуть больше двух недель. Грейс принялась считать в уме. До Ар-Толора неделя пути. А сколько от него до Серой Башни толкователей рун? Она попыталась вспомнить карты, которые рисовала ей Эйрин. Еще четыре дня? Или пять?

Грейс открыла глаза и увидела, что на нее смотрит Дарж. На лице у него появилось необычное выражение — мрачное и одновременно взволнованное.

— О чем вы думаете, миледи?

Разумеется. Он же рыцарь и человек действия. Сколько можно сидеть в замке, исполнять ее желания и время от времени отправляться на верховые прогулки по окрестностям? Дарж, наверное, умирает от тоски.

— Я не знаю, — ответила она. — Пока не знаю.

Но идея у нее появилась, и с каждой минутой вырисовывалась все яснее.

— Боюсь, за переполохом мы забыли о короле, — взглянув на Даржа, сказала Лирит.

— А при чем тут король?

— Мы пришли сюда по его приказу, миледи, — ответил Дарж. — Бореас велел доставить вас к нему.

Грейс поднялась и постаралась привести в порядок платье.

— В таком случае не будем терять времени.

— А ты хорошо себя чувствуешь, сестра? — с беспокойством спросила Лирит.

Грейс напряженно улыбнулась. Встречаться с Бореасом ей сейчас совсем не хотелось. Но она собиралась ему кое-что сообщить, так что получилось очень даже неплохо.

— Я справлюсь, — заявила она.

Через десять минут Грейс вошла в спальню короля. Видимо, она потребовалась ему срочно, раз он вызвал ее сюда. Грейс ждала, что король примется отчитывать ее за то, что она не примчалась на его зов сразу, но Бореас только сердито фыркнул и жестом указал на кресло.

Сам он уселся за стол и, хмурясь, начал рыться в ворохе бумаг. Черные волосы торчали в разные стороны — король даже не потрудился причесаться или надеть что-нибудь поверх обтягивающих панталон и свободной белой рубахи, открывавшей треугольник могучей груди. Он был страшно похож на босого воина, только что выбравшегося из постели. Впрочем, подумала Грейс, так оно и есть.

Король схватил перо, опустил его в чернильницу и что-то написал на листе пергамента. Затем несколько мгновений разглядывал свое произведение, положил перо и посмотрел на Грейс.