— А я виноват? Ты костюм поменьше не могла найти. Шуба по полу волочится.

— Знаешь, мой дорогой Дед Мороз, я брала тебе на вырост, вообще-то. Да и не хотела, чтобы ребятишки тебя узнали.

— Тут узнаёшь, у меня ваты напихано под шубой больше, чем я сам.

— Не ворчи, — одёргиваю мужа. Оглядываюсь и не могу спокойно на него смотреть, улыбка расплывается до ушей. Огромный толстый дед с кривой бородой и шапкой, натянутой до седых бровей.

— Дай бороду поправлю.

Саша послушно останавливается и ждёт, когда я аккуратно сдвину бороду на место.

А в это время его руки уже наглым образом лезут под мой полушубок снегурочки.

— Я смотрю вы дедушка, баловник, — едва сдерживаю улыбку.

— А как же внученька.

— Ой давай только вот без внученьки. Если уж ролевые игры, то нормальные. Я за здоровые сексуальные отношения.

— Хорошо, котёнок, — Саша наклоняется и пытается поцеловать меня в губы. Волосы от бороды лезут в рот, и я отталкиваю его.

— Твоя борода…тьфу.

— Ну и хрен с ней, — Саша срывает шапку и вместе с бородой и снова тянется ко мне.

— Мы так детей никогда не поздравим, — улыбаюсь, но сама с удовольствием льну к его телу. Обвиваю шею руками и целую, целую, целую.

Мы стоим на парадном крыльце в новогодних костюмах Деда Мороза и Снегурочки. Мешок с подарками стоит рядом, а наших мальчишек близнецов отвлекают Ира и Дэн. Им там весело, крики и шум даже слышны здесь. Их маленькая трёхлетняя дочь Анюта считает наших обормотов своими няньками. И когда семейство Арсеньевых навещает нас, это всегда превращается в настоящие приключения для детей.

На этот Новый год выпала наша очередь поздравлять ребят. И хоть близнецы уже задавали не раз вопросы, существует ли Дед Мороз на самом деле, мы стараемся поддерживать детскую сказку как можно дольше.

— Пошли в летнюю кухню. Я уже соскучился по тебе. Всё время кто-то рядом, с ума сойти. Я два дня к тебе не прикасался.

Саша увлекает меня вправо и мне приходится подчиниться.

— Как это два дня не было. А утром кто тебе приятное делал? — возмущаюсь я. — Зря, что ли, мозоль себе на губах натёрла?

— А утром что-то было? Я спал, не помню. Надо повторить.

Он толкает спиной дверь в летнюю кухню. Здесь прохладно, но стоит конвекционная батарея и Саша включает её на полную мощность. Расстёгивает шубу и стелит её на пол, рядом с батареей.

— Иди сюда, — тянет меня за руку, и я плюхаюсь на него.

Душу наполняет щемящая радость от его близости оттого, что у нас вот такие лёгкие отношения, как я мечтала. Он мой муж, и любовник, и друг.

— Я иногда, как подумаю, что ты мог за мной в Пхукет не поехать, так страшно становится.

Саша ловко переворачивает меня на спину, и придавливает слегка собой. Кладёт ладонь на мой слегка выпуклый живот и снова целует нежно и сладко.

— Как там наша девочка поживает? — наклоняется и прижимается ухом к животу. — Молчит. Наверно, стесняется.

— Отстань от ребёнка. Ночь уже, спит она.

— Эх, вы девочки все такие правильные.

Саша задирает подол моего дорогого платья и тащит трусики вниз.

— Вот я помню, когда Арсений и Семён в животе были, то стоило мне их позвать, они сразу отвечали.

Саша уже расстёгивает ширинку, стягивает брюки. И я нетерпеливо тяну его на себя.

— Делом займись, а то там твои сыновья весь дом разнесут.

Сколько лет мы вместе, но каждый раз, когда Саша входит, по мне пробегает дрожь. Нам не нужны прелюдии или особое настроение, он в любой момент может подойти и я уже воспламеняюсь. Также и он. Мы как две половинки огненного камня при соприкосновении вспыхиваем искрами и горим в объятьях друг друга.

Он всегда целует жадно, словно в первый раз, а я принимаю его любовь и ласки с благодарностью и стопроцентной отдачей. Разве можно так любить? Разве я могла о таком мечтать? Вот только мечтать и могла.

Саша двигается медленно, скользит и снова входит на полную глубину. Так что мои мысли уже растекаются лавой по телу.

— Тебе не больно, — шепчет он мне на ухо.

— Нет, — едва слышно выдыхаю я. Мне сейчас не до разговоров, а он специально отвлекает меня и себя, чтобы продлить мгновения вместе.

— Я люблю тебя, — снова шепчет. Я уже ответить не могу, а он в наказание выходит и начинает целовать мне шею.

— Саша, так нечестно, — хнычу я, словно он у меня отобрал сладкий леденец.

— Это тебе за то, что не ответила.

— Я тоже тебя люблю. Сильно, сильно. Даже сильнее, чем ты меня.

— Подлиза, — он улыбается, целует в губы и рывком возвращается на место. Из моей груди вырывается стон. Поднимаю бёдра ему навстречу и обхватываю его бёдра ногами, чтобы больше не смел от меня уходить.

Мощные толчки приводят нас к яркому концу. Саша тяжело дышит, его сердце как мотор стучит с моим в унисон. У меня во рту всё пересохло.

Саша переворачивается на спину и ложится рядом. Лежим и молчим.

В окно видно звёздное тёмное небо. Всё-таки хорошо жить в своём доме, когда никакие многоэтажки не загораживают вид и кажется, что небо бескрайнее и мир такой огромный.

— Ты не замёрзла? — он прерывает мои мысли о вселенной и космосе и прикрывает мои голые ноги краем шубы.

— Нет, Саша. Мне очень хорошо. Если честно мне не было никогда так хорошо, только с тобой. Я всё время боюсь, что внезапно очнусь и всё это окажется комой, а я всё так же живу с Самойловым.

— Это не сон, солнце. Мы вместе и давно женаты. Хочешь, ущипну? Он делает вид, что щипает, но на самом деле щекочет мои рёбра, и я смеюсь, а когда успокаиваемся, продолжаю.

— Господи, как жаль тех лет, которые я прожили друг без друга. Так жаль, что мы могли быть рядом, если бы не то глупое недоразумение.

— НЕ жалей. Не стоит. Прошлое это прошлое. Твой опыт. Твоя память. Надо жить настоящим. Вот мы вместе и надо радоваться этому, ведь могли и не встретиться больше.

Саша целует мою коленку и нежно поглаживает кожу на бедре.

— Насчёт Самойлова не переживай. Даже если он выйдет, я не дам ему жить в этом городе. Но я всё-таки думаю, что не выйдет.

— Почему?

— Он многим дорогу перешёл, многих подставил за последнее время. В любом случае о безопасности я позабочусь.

Саша смотрит