Я поморщилась:

– Ширин, ты уверена, что с пожеванным мужчиной нужно жить «долго и счастливо»?

Рыжая подумала и сообщила:

– Можно коротко и счастливо, но победа все равно будет за тобой. И я хочу на это посмотреть!

– Ширин, – попыталась уговорить я ее. – Тут такое дело… меня могут казнить.

– И что? – подняла она брови. – А муж может меня прибить. Только здесь интересно, а там – как положено. Так что?

Агилару, видимо, не понравилось наше совещательное собрание, и он решил внести себя в его состав.

– Что здесь происходит? – надменно поинтересовался он, вламываясь в беседку.

– Ширин хочет остаться со мной, – не стала я запираться и играть в заговорщицу. – Говорит, ни один муж не может дать ей такого рая, какой она испытывает от моей персоны. – Глаза мужчины сощурись, внимательно осматривая нас. – Ты что подумал?!! – возмутилась я. – Все исключительно на расстоянии и без рук! Не как у некоторых!

– Ты хочешь прислуживать Амариллис? – обратился Агилар к Ширин. Девушка кивнула. – Хорошо, я согласен. Отныне твое место рядом с ней.

– Спасибо, господин, – поклонилась довольная Ширин, бросая взгляд на Саида, чтобы увидеть его реакцию.

Ого! Какие тут, оказывается, мотивы! Ну-ну!

Евнух сделал вид, что ему все до опахала.

Агилар пристально посмотрел на меня и спросил:

– Ты довольна? Все твои несчастные подруги хорошо пристроены и познают семейное счастье, о котором ты так пеклась.

– А ты всем сказал, что по дворцовым законам использованный товар возврату не подлежит? – обеспокоилась я, отодвигая от себя чайник. В животе и так уже скоро золотые рыбки заведутся.

– Они знают, – кивнул Агилар. – Оставайтесь здесь, мне нужно попрощаться с гостями.

Спустя какое-то время жутко довольные священник и судья ушли с радостными лицами, щупая увесистые кошельки и тихонько переговариваясь между собой. Агилар повернулся к нам и приказал Ширин и Саиду:

– Погуляйте рядом. Потом позову.

Парочка испарилась в мгновение ока.

– Амариллис, – облокотился Агилар на перила беседки, глядя на меня сверху обжигающим взглядом. – Ты прекрасна в этих шелках.

– Э-э-э… – замялась я. – Благодарю.

– Но без них ты еще прекраснее, – закончил он фразу. – Ты придешь сегодня в мои покои?

– Так это был подкуп! – сообразила я, вскакивая на ноги. – Ты все это сделал не потому, что испытал стыд за свою невнимательность, а потому, что хотел меня умаслить и затащить в свою постель?!! Ты считаешь, этого достаточно?

– А разве нет? – удивился Агилар, протягивая ко мне руки. – Я выполнил твой каприз, теперь твоя очередь.

– Что-о-о?!! – разозлилась я. – Каприз?!! И теперь ты хочешь, чтобы я за него расплачивалась?

– А чего ты хочешь? – сдвинул брови Агилар, смурнея лицом. – Замужества?

– С тобой? – ужаснулась я, отшатываясь. – Да не приведи Творец! Если у меня будет выбор – а он будет! – я никогда не выйду за тебя замуж!

– Почему? – теперь уже разозлился Агилар. – Чем я тебя не устраиваю? Или ты хочешь быть первой женой?

– Нет! – заглянула я в глаза цвета грозового неба. – Не первой. Единственной. Я не смогу делить своего мужчину с другими женщинами. Это не для меня. А поскольку твой долг – упрочить положение семьи и жениться на дочери визиря, то и говорить не о чем.

– То есть ты мне отказываешь? – уточнил Агилар, приходя в состояние крайнего бешенства.

– Да, – кивнула я.

– Я могу взять тебя силой, – предупредил он, делая ко мне шаг.

– Точно! – ударила я себя по лбу, не двигаясь с места. – Как же я забыла, что ты тут полновластный хозяин! И, разумеется, можешь брать силой любую! Наверное, наслаждаешься этим? Да, Агилар? Получаешь удовольствие от осознания своей силы над беспомощной женщиной?

– Мне нет нужды это делать, – надменно бросил мой собеседник. – Кроме тебя, никто не отвергал меня.

– О-о-о! – закатила я глаза. – Соболезную, великий и сиятельный. И это не дает тебе спать по ночам и грызет твою душу? Какой ужас! Так позови других наложниц и пользуйся фальшивой любовью. Или прикажи им себя отвергнуть разок-другой для разнообразия.

– Их любовь не фальшива! – взревел Агилар раненым быком, оскорбленный в лучших чувствах. – Они принимают все так, как должно!

– Угу, – немедленно согласилась я. – И любят тебя по приказу. Раз – и полюбила! Два – захотела! Три – испытала оргазм! Как удобно! Но не для меня. Я не могу по приказу, веришь ли? Не могу.

– Так научись! – приказал он мне на полном серьезе. – Это твой долг!

– Что-о? – хлопнула я ресницами. Тут до меня дошли его слова, и я засмеялась: – Ты серьезно? – хохотала я, захлебываясь злым колким смехом. Мне было больно – слишком пекло неугасимым огнем в груди. – Ты действительно уверен в возможности чувствовать по приказу? – Выплюнула: – Так прикажи себе не хотеть меня!

– Как ты смеешь?!! – шагнул ко мне Агилар, хватая в объятия и прижимая. – Как ты смеешь надо мной насмехаться?!! Как ты смеешь отвергать меня?

И накрыл мои губы своими, раздвигая их, проникая вовнутрь, дразня чувственным поцелуем. Требуя, уговаривая, умоляя…

– Амариллис, – оторвался он от меня, тяжело дыша. – Что же ты делаешь со мной? Зачем вырываешь мое сердце? Я не могу дышать вдали от тебя, исталган. Я умираю тысячей смертей только от одной мысли, что больше никогда не прикоснусь к тебе, нафасим. Я сидел около твоей двери, как цепной пес, только чтобы быть рядом. Как ты сделала это, сегилим?

– Ты сам это сделал с собой, – тихо сказала я, мягко высвобождаясь из его объятий. – Сам. Ты что-то убил во мне. То, что держало меня рядом с тобой. Заставляло желать твоих прикосновений. Это ушло, и мне все равно, есть ты или нет.

Агилар замер от этих слов, закрыв лицо и опустив плечи, как от непосильной ноши.

– Прости, – направилась я к выходу из беседки. – Я не умею врать и не буду заставлять себя притворяться. Ты можешь взять меня силой, но получишь ли ты то, чего ищешь, от куска мяса?

С этими словами я ушла в сопровождении Саида и Ширин на свой любимый матрас.

Сломать очень легко. Не важно, что это, – чувства, отношения, вещь. Одно слово, один поступок или одно бездействие… И все! Ничего не остается.

Можно ли вернуть все назад? Заставить простить? Не знаю. Иногда это как разбитая чашка. Сколько ты ее ни склеивай, она все равно треснет на том же месте.

Моя чашка разбилась на множество кусочков. И многих из них было просто не найти…