Силы были явно неравны. Луи один против стаи. Но он махнул рукой на несправедливость. И направился вперед скользящим шагом. На арене была разрешена магия. И он быстро вспоминал боевые заклинания, которые смогли бы хотя бы на время обезвредить часть волков. Чтобы Луи смог сразиться с остальными.

Волки зарычали. Один из них набросился, скалясь клыками. Но Луи ловко увернулся. И даже поцарапал лапу волка своим магическим клинком. Удар, замах, подсечка… Первые капли крови противника обагрили песок арены. Жалобный вой раздался совсем рядом. Волк разозлился.

Флоран резко закрыл глаза, словно его замутило. Частично он ощущал волков. Не их боль. Боли эти магические твари и не чувствовали. А их желания. Например, сомкнуть челюсти на горле Луи.

Флоран стиснул зубы, чтобы удержать контроль. Чтобы волки не напали, превращаясь в один звериный клубок, чтобы не убили быстро. В носу неожиданно запахло металлом, он нервно облизнул губы, надеясь, что до крови не дойдет. Еще не хватало, чтобы Лотти заметила.

Волки нападали один за другим, раззадоренные сопротивлением добычи. Некоторых отбрасывала магия, других отгонял меч. Но вот в первый раз когтистая лапа прошлась по руке Луи, а острые клыки лязгнули, смыкаясь на ткани брюк, заодно оцарапывая кожу. До крови.

Флоран не мог сейчас посмотреть на Лотти, увидеть ее ужас и ненависть. Лишь взвился на ноги, понимая, что нужно переиграть все. Сейчас или никогда.

– Достаточно? – его голос громогласно разнесся над ареной. – Достаточно тебе? Преклони колени перед своей королевой, попроси пощады у своего короля, и они отступят!

Волки выматывали Луи. Они не причиняли особого вреда, но набрасывались поочередно. Будто испытывали его на прочность по кругу. Луи рычал от их ощутимых укусов. Кровь струилась по его бедру. Один из волков довольно сильно прихватил его и порвал кожу. Второй прошелся когтями по спине. зацепив плечо. Он разодрал рубашку, Луи тихо застонал, чувствуя пять рубцов через всю спину, будто от замаха грубой плетью.

Луи посмотрел на Флорана, услышав голос. Почему только на него? Не на Лотти? Луи по-прежнему избегал бросать даже взгляды на эту молодую прекрасную женщину, которая была так дорога сердцу, но предала его. Луи смотрел на него, смотрел в упор. На своего врага. И изумлялся… На лице Флорана отчетливо было написано страдание.

Луи ощутил даже непонятный укол жалости к нему. Наверняка, справляться с этими тварями было сложно. Они плохо подчинялись артефакту, контролю извне. Тянули энергию уже из самого Флорана.

– Нет, – негромко проговорил Луи, вскинув голову.

Он отступил. Выпрямив спину, которую пронзила острая боль. Он воспользовался секундной передышкой, чтобы отдышаться. Зная, что поблажек больше не будет. Сейчас Флоран отдаст приказ, и волки налетят на уставшего человека. Собьют с ног и разорвут на части. Сколько бы Луи ни сопротивлялся – это дело времени. Волки все равно его добьют.

– Нет, я не сдамся. Мы договаривались на бой до конца, мой король. Дай мне право погибнуть или одержать победу! – Луи гордо вскинул клинок, с которого капала кровь одного из убитых волков, труп которого валялся на залитом алым песке этой арены, и потряс им воздухе.

А потом… Луи посмотрел на Лотти. Сердце его пропустило удар. Она выглядела такой измученной, будто вот-вот потеряет сознание. Ей было не все равно? Лотти хваталась за деревянные перила, рвалась вперед, будто к нему, на арену. А лицо ее было залито слезами так, что ему на секунду стало ее жаль. Жальче, чем себя. Ивэн и она, наверное, будут… тяжело переживать его смерть.

Флоран едва не зарычал от злости. Его пальцы стиснули высокие деревянные перила так, что побелели костяшки. Флорана едва не шатало от усилия. Но волки почуяли кровь. И вот один из них набросился на Луи, сбивая его с ног. Флоран успел увидеть острые клыки, мелькнувшие так близко к шее. И резко вскинул руку. Перстень ярко сверкнул, и волки замерли так, как стояли.

– Достаточно… – хрипло выдохнул Флоран вместо Луи. – Хотя его убить мало за его упрямство.

Флоран почувствовал себя так странно. Что лежа на земле, израненный, Луи победил. А Флоран, держа его жизнь в горсти, захочешь – легко оборвать, проиграл. Убитые волки вдруг поднялись на лапы, оживая, и вместе с остальными рассеялись черным дымком, который потянулся обратно в перстень. Флоран резко отвернулся, широким шагом направившись прочь с трибуны. Захочет Лотти – позовет лекаря. С него хватит!

***

Незадолго до этого…

Флоран умел быть жестким. И умел напоминать о ее месте. Ее место под ним. Выполнять его приказы. Иначе поплатится Ивэн. Поплатится Луи. Флоран умел шантажировать. И Лотти не смогла ему противостоять, когда в гробовом молчании, рука об руку с ним, поднялась на импровизированную арену. Ее горло сжималось от страха за Луи. Но она не смела говорить с Флораном. Боялась разозлить его. Ей нужен был шанс на то, чтобы смягчить его. Уговорить пощадить Луи на этой арене. Но пока Флоран так гневно сверкал глазами и теребил перстень-артефакт, что Лотти боялась подступиться к нему. Боялась спровоцировать на ревность, еще на больший гнев.

– Не делай этого, – хрипло проговорила Лотти, не глядя на Флорана. – Не делай этого с нами. Пожалуйста. Ты… ты же хороший. Я чувствую это. Отпусти его. Попугал – отпусти. Не нужно… не нужно его мучать! Пожалуйста.

Ее голос приобрел истерические оттенки, но Лотти старалась сдержаться и не зарыдать. Чтобы не разозлить этими эмоциями Флорана еще больше. И он не сорвался бы на Луи. Но Лотти вцепилась в руку Флорана. Впилась ногтями в его запястья до крови и затряслась от страха и сдерживаемых слез.

– Пусть попросит, – зашипел Флоран, хотя сам был напряжен до предела, до каменных мышц. – Пусть признает, что ничего не может против меня. Что у меня все под контролем. Не у него.

«Пусть покажет, что слабее… – читалось между строк. – Может, тогда все сработает по древнему закону природы? Когда самка прогибает спину перед сильнейшим самцом, предлагая ему себя, забывая о слабом».

Флоран смотрел на Луи, прищурившись, как на ветру. И будто не ощущал боли от того, как Лотти хваталась за него. Только от того, как каждый ее всхлип полосовал его по самому сердцу.

***

Лотти вспомнила, как будто окаменела, когда начался бой. Как она вцепилась в деревянные перила после злобной отповеди Флорана. Как боялась настаивать на своем и лишь с усилием разжала пальцы, отодвинулась