«Может быть, у вас разные ценности, разные представления о жизни?»

Она криво улыбнулась: «Я абсолютно во всем с ней не согласна. Я ненавижу школу, а она школу любит. Я ненавижу работать, а ей это нравится. Я люблю MTV, а она его терпеть не может. Я ношу черное, а она – никогда. Она хочет, чтобы я реализовала свой потенциал по полной, а я думаю, что она вся забита дерьмом».

Мне хотелось сказать, что она твердо вознамерилась огорчать свою мать, но вместо этого спросила: «А чего тебе хочется?»

У нее глаза округлились. «Я хотела бы стать моделью. Но мама слышать об этом не хочет. Она думает, что это отражение сексизма и что это для пустышек».

Я предложила ей подготовиться к карьере модели самостоятельно. Она могла бы выяснить, что нужно для этой профессии: чему требуется научиться. Где она сможет пройти обучение? Есть ли такая работа поблизости? Сколько за это будут платить?

После того как Джессика ушла, я подумала про ее семью. Бренда посвятила себя Джессике, но когда дочь вступила в подростковый возраст, это превратилось в проблему. Джессика стала устанавливать границы, устраивая бунт, но Бренда слишком старалась быть понимающей матерью. Она прощала дочь и продолжала ее любить. В итоге Джессика еще больше дерзила, а Бренда старалась быть еще более понимающей. К моменту нашей встречи Джессика уже так завелась, что была готова на все, лишь бы отдалиться от Бренды. Она воспринимала себя преимущественно как «не Бренду».

В тот же день, немного позже, я встретилась с Брендой и предупредила ее: «Что бы вы ни делали, не нужно выражать никакого интереса к тому, как Джессика собирает информацию о профессии модели. Не надо предлагать ей помощь или говорить, что наконец-то она занялась чем-то полезным».

Я стала расспрашивать Бренду о ее жизни. «Моя жизнь – это Джессика и работа. У меня никогда не было времени на что-то еще. Я надеялась, что когда она станет подростком, то у меня появится больше времени, но не вышло. Мне постоянно нужно быть начеку. Я бужу ее по утрам, прихожу домой на обед, чтобы что-то ей приготовить. А то она вообще ничего не будет есть, а вы же видите, какая она худая. По вечерам я с ней сижу. Бедняжка же совсем одна».

«Вам нужно устраивать свою жизнь».

Она кивнула: «Я понимаю, что вы правы, но…»

Я ответила: «Давайте спланируем для вас что-нибудь приятное».

Я продолжала работать с Брендой и Джессикой по отдельности. Они были ужасно привязаны друг к другу и не переносили чужих людей. Наш курс психотерапии напоминал мне одну старую шутку: «Вопрос: “Сколько психотерапевтов нужно, чтобы поменять электрическую лампочку?” Ответ: “Один, но только в том случае, если электрическая лампочка хочет поменяться”».

Бренду я наводила на мысль устроить собственную жизнь, не связанную с дочерью. Может быть, ей иногда стоит сходить пообедать с кем-то из друзей или провести вечер с соседями? Любит ли она читать, слушать музыку или рукодельничать? Она решила включиться в работу школьного проекта и раз в неделю стала оставлять Джессику дома одну, уходя на заседание. В первый раз, когда она это сделала, Джессика ей позвонила и пожаловалась, что плохо себя чувствует. Но во второй раз она прекрасно провела вечер одна. Когда Бренда вернулась домой, Джессика приготовила им попкорн и лимонад.

Сначала Бренда постоянно думала о Джессике. Вдруг ей станет плохо, одиноко или с ней что-то случится? Она чувствовала себя виноватой и волновалась, оставляя дочь одну по вечерам. А потом призналась, что это она сама совершенно разучилась общаться с людьми в последние годы и опасалась, как бы какой-нибудь мужчина не назначил ей свидание.

Она патетически восклицала: «Никогда больше ни на какое свидание я не пойду!»

«А вот в этом вы с Джессикой похожи. Обе и слышать не хотите о представителях противоположного пола».

Джессике я задавала наводящие вопросы, которые помогли бы ей осознать, в чем она отличается от мамы. Она считала мамины убеждения дурацкими и точно знала, что это так. Мы успешно навели справки о том, что такое модельный бизнес, и Джессика активно занималась этим на протяжении нашего курса терапии. Она прочла автобиографию знаменитой модели и книгу с советами о том, как стать успешной моделью. Экспериментировала с прической и макияжем. Однажды она пришла ко мне на прием в одежде насыщенного синего цвета. Я удивилась, а она сказала: «Мне черный цвет не идет».

Прошли три недели, и Джессика вернулась в школу, решив посещать клуб фотографии. Всю свою работу с Джессикой я строила на ее желании стать моделью. Я уговорила ее начать заниматься физкультурой, упомянув, что подтянутые модели пользуются успехом. А когда она взялась за упражнения, то стала реже впадать в депрессию и у нее прибавилось сил.

Я высказала мнение, что моделям необходимо умение контролировать себя, чтобы выдерживать конкуренцию. Джессика со мной согласилась и стала над этим работать. Она записывала по три вещи, которыми могла гордиться каждый день. Например: «Я горжусь, что покормила котов, сходила в школу и не орала на маму», «Я горжусь, что помыла голову, сделала домашнюю работу и улыбнулась девочке на занятии по физкультуре».

Потом она купила счеты и щелкала по костяшкам каждый раз, когда сделала для себя что-то приятное. Это настраивало Джессику на положительные эмоции, когда она старалась понять, что ей нравится. Именно она, а не ее мама или кто-то еще решала, как ей жить. И у нее стало зарождаться чувство уважения к себе. Скоро Джессика щелкала этими счетами по пятьдесят или шестьдесят раз в день. Мы стали отмечать, каких успехов она добилась. Джессика стала постоянно рассказывать о новых достижениях. Она записалась на аэробику в Организации молодых христиан. Поговорила с подругой, которая тоже интересовалась модельным бизнесом, и они договорились обмениваться информацией о местных конкурсах и шоу. Начала составлять портфолио из своих фотографий.

Я посоветовала Джессике записывать мысли и чувства, чтобы разобраться, какие именно материнские ценности ей хотелось бы сохранить, а какие отвергнуть. Постепенно у Джессики появились мысли, которые были не просто реакциями на Бренду. Она обнаружила, как приятно размышлять самостоятельно, а не бунтовать против матери.

Однажды Джессика сказала: «Мне противно, когда мама не одобряет моих решений. Это даже хуже, чем если бы она меня не любила». И от этого мы перешли к обсуждению того, как важно, чтобы мама принимала ее именно такой, какая она есть. Ей очень хотелось, чтобы мама позволила ей повзрослеть и стать самой собой.

Вот здесь мне нужно было воздержаться от собственных суждений и просто тихо слушать. Я разделяла неприязнь Бренды к модельному бизнесу и во время наших встреч с Джессикой пыталась как можно меньше подчеркивать значение физической привлекательности, помогая клиенткам развивать другие качества. Но мне нужно было доверять Джессике, позволяя ей самой решать, что для нее правильно. В конце концов ее интерес к модельному миру помог ей вернуться в окружающий мир и начать развиваться как личности.

На последнем приеме Джессика была в зеленой юбке в обтяжку и в желтых колготках. У нее был веселый взгляд, и она с удовольствием поддерживала разговор. У нее появилась возможность демонстрировать модели одежды в местном магазине. Училась она средне, но гордилась хорошими отметками в области бизнес-математики и мерчандайзинга.