Инос вежливо ожидала. Лекция еще не закончилась.

– Если бы он согласился на компромисс… – Элкарас отхлебнул вина. – Хоть раз поклонился бы! Сказал бы то, что ей хотелось услышать. После этого она с радостью согласилась бы на что угодно: стала его любовницей, матерью, помощницей.

– Она бы тут же распознала ложь, – пробормотала Инос, поморщившись от отвращения.

– Возможно, – мягко проговорил старик, – но, даже если бы Азак притворился, она была бы довольна. Я думаю, что волшебница способна обманываться точно так же, как и каждый из нас. Все мы верим тому, чему хотим верить. Нам всем нужно счастье. Кто знает, что нужно ей теперь, после стольких лет? Может быть, одно доброе слово – и ты победитель в этой неравной схватке?

Он допил, и бокал в его руке растворился. Потом поднял голову и посмотрел на звезды, а может, на верхушки деревьев. Инос поймала ясный взгляд его красных глаз, увидела морщинистую шею…

– Но даже если отбросить все опасности, исходящие от султанши, дитя мое, я говорю вам, что вы совершаете великую ошибку. Даже если вы вдвоем в конце концов отправитесь в Краснегар, на окраину мира, не будет вам радости с Азаком ак'Азакаром. Да, он обещал. Я уверен, что он обещал. Он жаждет вас, но не может получить, поэтому он морочит сам себе голову. Он любит вас! Хочет обладать вами, хочет, чтобы вы родили ему сыновей, и, конечно, хочет, я уверен, что хочет, сделать вас счастливой. Но он не способен дать вам счастье, не важно, насколько он искренен.

– Полностью согласна.

– Я говорю серьезно, дитя мое.

– И я серьезно, ваше всемогущество. Может быть, мое поведение не внушило вам доверия и, боюсь, ввело в заблуждение его императорское величество. Не бывало такого в Империи, чтобы мужчина и женщина были просто друзьями.

– Когда я сказал вам, что сиды его не убили…

– Я обрадовалась. Естественно. У меня с Азаком много общего, начиная с благородного рода и кончая колдовством и проклятиями. Понятно, что это отличная почва для дружбы. Я восхищаюсь им, мне нравится его общество, я принимаю его помощь. С моей стороны, по крайней мере, в наших отношениях нет ничего сверх того.

Вот так-то!

Маг печально разглядывал девушку. Свет костра бросал на его лицо странные тени. Наконец шейх глубоко вздохнул и отвел глаза.

– Под этим может скрываться нечто большее, чем вам кажется, – сказал он. – И как долго вы сможете противостоять его ухаживаниям? Лестно, когда за тобой ухаживает человек его внешности и могущества.

– Очень лестно, – проговорила Инос сквозь зубы. Сначала Кэйд, теперь он. Неужели старики никогда не научатся доверять молодым? – Но султан Азак мой друг и политический союзник. И ничего больше.

Не глядя на нее, маг снова вздохнул.

Старый джинн…

Глупый старикан.

Из темноты вынырнул Азак. В руках он нес глянцевую кожаную сумку.

– Ну вот! – Старик проворно вскочил на ноги. – Вскоре прибудут гости. Нам нужно уйти побыстрее, пока они не подошли ближе. Ну-ка, дайте взглянуть…

Он повозился с застежками и вытащил сверток, который сиял, как золото. Потом потоптался, походил туда-сюда, рассматривая землю, словно что-то искал. Азак отбросил сумку, скрестил руки на груди и принялся хвостом ходить за шейхом, не обращая внимания на Инос.

Вернулась Кэйд, все еще держа голубой шар на вытянутых руках. Инос побрела ей навстречу, и они обменялись тревожными улыбками. Кэйд опустила шар на траву с такой осторожностью, будто он был из тончайшего хрусталя. Потом выпрямилась и взяла племянницу за руку. Пальцы ее слегка дрожали.

– Вот здесь, кажется, ровное место, – послышался из полумрака голос Элкараса. Он стоял на самом краю освещенного костром круга. – А север там, все правильно.

Шейх встряхнул ткань, она блестела и переливалась и оказалась неожиданно большой. И вот она начала плавно опускаться на землю, изгибаясь и колыхаясь, подчиняясь каким-то собственным законам, и наконец расстелилась по гладкой земле.

Почти силком Инос потащила тетю к этому чуду.

– Я видела это раньше! Раша называла это «циновка странствий».

Тут же Инос вспомнила, что там, во дворце, циновка странно гипнотизировала ее. А здесь, в звездной темноте леса, она была подобна черной воде, на которой поблескивали неяркие искорки, исходящие словно откуда-то из глубины. Можно было подумать, что там, в этой черной воде, плавают золотые рыбки.

– Правда? – Старик был похож на ребенка, который весь подобрался в предвкушении некоего тайного удовольствия. – Это волшебный коврик. Ее величество дала мне его на случай крайней необходимости. Может быть, это тот самый, который вы видели.

Азак прошелся вдоль края ковра, с интересом разглядывая его. Инос он игнорировал.

Шейх еще раз посмотрел на небо.

– Да, север в том направлении. Чтобы путешествовать туда и обратно, нужны три коврика. А у нас только два, но в наши планы не входит возвращаться в Тум, правда? – Он усмехнулся и потер руки.

Потом обратил задумчивый взгляд к реке.

– А где второй в таком случае? – спросила Инос, терзаемая дурным предчувствием. Она попыталась перехватить взгляд Азака, но тот смотрел на шейха.

– Если Скараш сдержал свое слово, то он находится в моем собственном доме в Алакарне. Ну, а если не сдержал, то нас в скором времени ждут неприятности. Готовы?

– Что нам нужно делать? – спросила она и ощутила, как Кэйд сжала ее руку.

– Просто всем вместе на него встать. Я шагну последним, потому что ковер настроен на меня.

– А что потом? – спросил Азак, поглаживая пальцем рукоять сабли.

– А потом он окажется ровно поверх своего близнеца в Алакарне. Именно так он работает. Но Азака мучили подозрения.

– Вы ведь говорили мне, что не решаетесь колдовать так близко от Алакарны, а теперь собираетесь сотворить такое чудо?

– Замолчите, – осадил его маг. – Невежеству подобает молчать. В общем и целом обнаружить волшебный предмет гораздо труднее, чем простое колдовство. Ну что – я должен подгонять вас?

Азак пожал плечами и, сделав два широких шага, оказался в центре ковра, который даже не сморщился под его тяжестью. Инос посмотрела на тетю, и они, взявшись за руки, ступили на ковер. Поверхность его казалась твердой и скользкой.

– Хорошо! – сказал Элкарас. – Охотник на Львов, пригнитесь чуть-чуть, потолок может оказаться низковатым. Вот так. Теперь я.

Он сделал два быстрых шага, от этого ковер задергался и накренился. Кэйд вскрикнула, но Инос поддержала ее. Потом вернулась устойчивость, и все заморгали от яркого света: на облупленных стенах горели лампы.

Азак осторожно выпрямился и с мрачным видом оглядел стропила, оказавшиеся прямо перед его носом. Из темноты распахнутого окна донеслись уличные шумы, голоса, стук копыт, скрип колес. Запах травы и деревьев мгновенно исчез, уступив ароматам свечей, пряностей и давнишних ужинов.