Black (1982) и S. Wegscheider-Cruse (1985), выделяют, например, следующие характеристики, присущие «взрослым детям алкоголиков»:

– проблемы в построении доверительных взаимоотношений;

– неспособность к обоюдному самораскрытию;

– гипертрофированный страх отвержения;

– постоянный поиск одобрения;

– внутреннее ощущение инакости (отличности от других людей); гиперответственность или гипербезответственность;

– перфекционизм;

– чрезмерная лояльность;

– импульсивность, стремление контролировать других;

– склонность к развитию различных зависимостей (зависимость от ПАВ, расстройства пищевого поведения, секс-аддикция, трудоголизм);

– ощущение недостатка способности осуществлять выбор партнера и вступать в интимные отношения;

– ощущение отсутствия выбора и возможности изменить что-либо в собственной жизни.

Обращает внимание сходство личностного функционирования «взрослых детей алкоголиков» с выявленными нами особенностями работы личности жен пациентов с героиновой наркоманией, имеющих алкогольную наследственность. Так, в качестве центральных нарушений такой работы личности у них выступают снижение самооценки и способности к созданию доверительных отношений с парт нером.

Выявленная в исследовании нарастающая дезорганизация внутреннего мира у жен больных по мере прогрессирования заболевания их мужей согласуется с данными Р. В. Бисалиева (2010), говорящими о том, что длительность пребывания жен аддиктивных больных в эмоционально значимой психотравмирующей ситуации, выступающей в качестве дистресса, корреспондируется со степенью выраженности у них психопатологической симптоматики.

Следует отметить, что в данном исследовании не представляется возможным однозначно ответить на вопрос о первичности или производности наблюдаемой у жен аддиктивных больных феноменологической картины, реактивной природы или преморбидной обусловленности их личностной дисфункиональности. В задачи исследования входила оценка актуального психологического статуса родственников аддиктов, поскольку в реальной терапевтической практике чаще необходимо диагностировать характер и уровень имеющейся личностной дисфункциональности, а не специфику возникновения наблюдаемых феноменов.

Актуальными при описании жен являются представленные нами ранее в разделе о матерях (см. 3.3.1), ограничения в отношении применения модели созависимости в работе с такими женщинами. В качестве основных недостатков данной модели необходимо упомянуть: стигматизирующий жен больного характер терминологии, акцент на их личностной дисфункциональности, сочетающийся с недооценкой влияния «бремени» болезни и конструктивно-совладающей активности личности.

3.1.5. Особенности личностного функционирования мужей пациенток с героиновой наркоманией

Клинико-психологическое исследование показало, что прежде всего в поле зрения специалистов оказываются мужья наркозависимых женщин, которые сами являются потребителями опиатных наркотиков и зачастую проходят (проходили) лечение и реабилитацию вместе со своими женами. Ненаркозависимых супругов наркотизирующихся женщин, участвующих в реабилитационном процессе, крайне мало. Наши наблюдения показывают, что в течение года в поле зрения специалистов реабилитационного центра межрайонного наркологического диспансера попадают 2–3 человека. Получение репрезентативной выборки мужей женщин, страдающих зависимостью, неизбежно заставляет включать в группу наркозависимых лиц, число которых значительно превышает в процентном выражении респондентов, не имеющих опыта злоупотребления опиатными наркотиками. Однако включение в группу мужей преимущественно наркозависимых мужчин неизбежно привело бы к изучению особенностей личностного функционирования, обусловленных не только и не столько проблематикой, связанной с наличием наркозависимой супруги, но и теми проблемами, которые типично возникают в период ремиссии у наркотизирующихся лиц. Полноценное исследование такой выборки является самостоятельной научной задачей в связи с необходимостью дифференциации личностных изменений, связанных с проживанием с наркозависимой женщиной и морбидными трансформациями личности, вызванными собственным употреблением наркотиков у ее мужа.

В связи с этим нам не удалось собрать полноценную группу не наркотизирующихся мужей женщин, страдающих героиновой зависимостью. Из семи респондентов, составивших исследуемую группу, четверо не являлись потребителями опиатных наркотиков. Такой состав группы, по нашему мнению, позволяет получить лишь предварительные сведения о характере личностного функционирования мужей наркозависимых женщин.

При сопоставлении показателей по «Я-структурному тесту» и МОПЗ групп мужей и группы социально адаптированных мужчин в возрасте от 22 до 52 лет (четвертая группа нормативного контроля) статистически достоверных различий выявлено не было.

Анализ данных, полученных в ходе беседы с мужьями, не имеющими опыта злоупотребления психоактивными веществами, позволяет сделать некоторые предположения об особенностях их личностного функционирования.

Трое из четырех обследованных респондентов были значительно старше своих наркозависимых жен (разница в возрасте составляла от 12 до 20 лет), при этом мужчины занимали опекающую позицию по отношению к своим больным героиновой наркоманией женам, не имели с ними общих детей.

В беседе мужья озвучивали желание «спасти» больную жену, мужчины производили впечатление тревожных, демонстрировали готовность следовать терапевтическим рекомендациям. При этом характерным являлось «потворствование» употреблению наркотиков больной. Не употребляющие наркотики мужья практически безотказно предоставляли деньги по первому требованию жены, объясняя, что они «очень сочувствуют» супруге.

В качестве иллюстрации приводим следующий пример:

А., 44 года, женат на наркозависимой В., 32 лет. Предприниматель, имеет торговое место на вещевом рынке. Знакомство пары состоялось на дороге, где В. занималась проституцией. А. робок, застенчив, избегает бесед со специалистами реабилитационного центра, в котором В. проходит реабилитацию. Со слов В., муж ежедневно упрекает ее в чрезмерных тратах на героин и лечение, но при этом никогда не отказывает в деньгах.

Употребление психоактивных веществ супругой мужья, как правило, оправдывают «трудным детством».

Так, в одном случае в качестве причины возникновения наркотизации, по мнению супруга, выступало «воспитание в детском доме, отчужденность родственников в жизненном становлении после детского дома, желание ухода от реальной действительности».

В другом случае в качестве причины возникновения наркотизации муж отмечает, что супруга «осталась одна, без мамы, в трудной жизненной ситуации».

Наркозависимые мужья, принявшие участие в исследовании, находились на разных этапах реабилитации и имели срок ремиссии от 8 месяцев до 6 лет, их жены на момент обследования проходили реабилитацию в том же наркологическом учреждении. Все обследованные супруги познакомились на встречах групп самопомощи для наркозависимых больных. Все наркозависимые мужья были ВИЧ-инфицированными.

В беседе наркозависимые мужья предъявляли жалобы на трудности во взаимоотношениях с супругой, подчеркивая при этом дружеский характер их взаимоотношений, демонстрировали желание работать над собой для улучшения отношений в семье. Трудности, как правило, были связаны с неумением проводить свободное время, поскольку оба супруга длительное время наркотизировались и не имели опыта «трезвого» времяпрепровождения.

В одной из обследованных пар жена не имела диагноза ВИЧ-инфекции, в связи с этим супруги испытывали значительные трудности в сфере сексуальных отношений.

Наркозависимые мужья, так же, как и ненаркозависимые, демонстрировали покровительственное отношение к женам, подчеркивая свое превосходство, связанное с более длительным периодом трезвости. Характерными были такие высказывания, как: «я ее веду», «она несколько раз срывалась, но я доказал ей, что можно оставаться трезвым».

При всем своеобразии представленных в исследовании мужей наркозависимых женщин, являющихся наркозависимыми в стадии ремиссии либо явно созависимыми, сосредоточенными на спасении больного аддикцией партнера, математико-статистический анализ, проведенный по среднегрупповым оценкам шкал «Я-структурного теста» и МОПЗ, не выявил статистически значимых различий исследуемой группы с соответствующей группой нормативного контроля (социально адаптированных мужчин в возрасте от 22 до 52 лет). При анализе индивидуальных профилей как в группе наркозависимых, так и в группе ненаркозависимых мужей выявляются как нормативные, так и патологичные профили. При этом большинство (5 из 7) профилей характеризуются признаками личностной дисфункциональности. В связи с этим можно предположить, что отсутствие различий сопряжено со статистическим казусом, обусловленным