Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Извините, вы Маргарита? – раздался голос сзади, на который она, находясь словно под гипнозом, даже не сразу отреагировала.
– Маргарита! – кто-то шепотом, но очень настойчиво, повторял ей в затылок.
– А? Что? – обернулась она.
Сзади сидела молодая девушка с огромными, светлыми и блестящими глазами, подавшись вперед.
– Что вы хотите? – спросила Рита.
– Я сказать вам хотела.
– Девушки, потише! – шикнул на них кто-то.
Рита смотрела на девушку, она видела ее в первый раз.
– Я сказать вам хотела, чтобы вы уезжали отсюда, – вдруг произнесла девушка.
– Что? – удивилась Рита. – Почему уезжать? Кто вы такая?!
– Уезжайте, вам грозит опасность! – нервно выпалила девушка и, встав, стала быстро пробираться к проходу, извиняясь перед зрителями.
Маргарита нахмурилась. Этой странной девушке удалось посеять в ее душе тревогу. Она постаралась отогнать дурные мысли и стала слушать игру Федора. И ей это удалось, но вдруг в музыку ворвались диссонансом пронзительные звуки сирены.
Это тревожило, но не настолько, чтобы отвлечься от Федора. Да и народ не отпускал его, а требовал продолжения, кричал «Браво!». Маргарита поймала себя на мысли, что он единственный из тех, кого она успела посмотреть на этой сцене, выступал вполне профессионально.
Женщина-конферансье была вне себя от радости, что они в свою самодеятельность заполучили такой талант, восторженно принимаемый публикой. Маргарита даже не сразу узнала в ней администратора Клаву, которую они встретили по приезде. Она как-то облагородилась.
– А эту композицию я хочу посвятить любимой женщине, – сказал Федор, и снова зазвучала красивая мелодия.
Сердце Маргариты забилось чаще. Естественно, она подумала о том, кому Федор это посвящает.
«Неужели мне?» – «Да не может быть!» – вела она внутренний диалог, при этом желая прокричать в голос: «Это мне!! Понятно? Мистер совершенство принадлежит мне!!» Но вот в красивую мелодию любви все больше врывались какие-то подозрительные звуки. А затем с дальних рядов прошел шепоток:
– Пожар! Пожар в санатории! Горим!
Естественно, тут стало не до музыки, и люди сначала по одному, а потом сразу все побежали из зала.
Маргарита порадовалась, что оказалась в середине, а не в давке с краев. Она особо и не спешила, так как пришла к Федору, а он еще был на сцене, правда, играть перестал, но к нему она пробраться не могла тоже. Маргариту вынесло из зала общим потоком людей. Народ бежал вниз по лестнице, находясь в полной дезориентации.
– Где пожар? Что горит? Нет дыма, нет гари! Что происходит? Нам опасность грозит?
И уже на улице Маргарита услышала, что пожар случился на территории «Черномора». Пожарные машины проехали дальше, вроде горит какой-то коттедж. От такого известия у Риты подкосились ноги, но тем не менее она понеслась на всех парах к своему дому. В свежий воздух прибрежья примешался очень неприятный запах гари. Вскоре Рите стало совершенно ясно, что горел коттедж, в котором они разместились. От фар пожарных машин и от огня на лужайке перед коттеджем было почти светло. Все вокруг залито водой и пеной. Суетились люди, шумела техника. Сам коттедж выглядел черным сгнившим зубом.
– Господи, – выдохнула Рита и попыталась приблизиться к дому, но ее удержали чьи-то руки.
– Девушка, вы что?! Не видите, что ли? Пожар! Куда вы?
– Там же… там же Лев Валерьянович, Тоня… Пустите! Как же это??
– Ты жива! Слава богу, я сегодня дежурным врачом, вот вызвали! – обняла ее какая-то всклокоченная женщина.
– Галина Степановна? Там же люди!
– Федя? – спросила врач.
– Нет, Федор в клубе. Там мой шеф и Антонина! Они выбрались? Они спаслись? Что говорят? Что вы так на меня смотрите? – истерично спрашивала Маргарита.
– Ты только успокойся. Хорошо, что ты жива, – не отвечала ей напрямую хирург.
– Галина Степановна! Что с ними?! – в отчаянии выкрикнула Рита.
– Дверь была закрыта снаружи подпоркой, – пояснила Галина, – так пожарники сказали, никто выйти не мог, я очень сожалею.
– Они сгорели? – ахнула Рита.
– Не рвись туда! Там сейчас пожарные, все обследуют! То, что вы с Федором живы – уже хорошо! Я думала, что и вы пропали! – удерживала ее Галина Степановна, пряча слезы.
– Может, они живы? – не сдавалась Маргарита.
– Там выгорело все в пыль!! Серьезный поджог, и люди, прибежавшие на подмогу раньше пожарных, ничего не смогли сделать, все уже огнем занялось, – пояснила Галина Степановна.
И тут вдруг крыша рухнула, и весь коттедж сложился, как карточный домик. Это сопровождалось сильным шумом, похожим на взрыв. Огромное облако пепла накрыло всех стоящих вокруг, словно цунами. Маргарита закашлялась. Кто-то закричал, кто-то выругался, но почти все бросились врассыпную от страха за свою жизнь. Так Рита и оказалась в объятиях Федора, который только сейчас и подбежал к коттеджу. Он несся прямо в самое пекло с криком: «Маргарита!»
– Я здесь! – ткнулась она в него, кашляя и плача.
– Рита, Рита, ты тут. Господи, что произошло? Это же наш коттедж?!
– Там Лев и Тоня. Они там. Я надеялась, что они не сгорели, но их закрыли.
– Кто? – спросил Федор.
– Тот, кто поджег! Их закрыли те, кто поджег! Сказали, все сгорело! Все!! – плакала Рита, уткнувшись в его грудь.
– Рита, я думал, что ты тоже там. Что бы я тогда делал? – обнимал он ее.
– Идемте, идемте со мной, – взяла их за руки Галина Степановна, сплевывая пепел.
Они сидели в беседке у небольшого озера и пили водку. Федор, прижавшаяся к нему Рита и Галина Степановна. Она пыталась своих знакомых привести в чувство словами и горячительным напитком:
– Придите в себя! Что произошло, то произошло. Это ужас, шок, трагедия! Что хотите, но это произошло, и что теперь делать?! Вы-то при чем? Вы не виноваты! Злой рок!
– Мы должны были быть все вместе. Федор убежал на концерт, вовремя вспомнив, что его попросили развлечь отдыхающих.
– А ты пошла за ним вслед? Посмотреть, чем и как он собирался развлекать публику? – спросила Галина Степановна.
– Так и было… я оставила их одних… – всплакнула Рита.
– Вот вы где! А я вас и ищу, – появился из-за куста местный милиционер Клавдий. – Как я понял, вас в доме не было при пожаре-то. Тьфу! Паутина в рот попала!
– Здравствуйте, Клавдий! Присоединяйтесь! – пригласила его к «столу» Галина Степановна.
– А ты, Галя, опять за свое! – покачал он головой.
– У людей горе! Привожу в чувство. Не родственники, а знакомые, – сказала в свою защиту Галина Степановна.