— Как что⁈ — возмутилась девица. — А почему мне не сказал⁈

— А я не обязан! — ухмыльнулся я спутнице прямо в лицо. И как можно гнуснее, да. — Тем более, ты сама всё прекрасно видела! Вот беречь тебя, чтобы доставить в редакцию одним куском и в здравом рассудке — это да. Это моя прямая обязанность. Я бы даже сказал, моральный долг. А делиться информацией — не-а. Это, вообще-то, твой хлеб. Это ты должна подмечать всякое странное и мне подсказывать. У тебя же взгляд не замылен! Для тебя же это всё в новинку! А ты вместо этого всё кровь-кишки-распи… кхм-кхм! Ищешь! Ну и какое это, по-твоему, журналистское расследование? Может, ты мне и здесь мозг паришь, а?

— Что ж, всё-таки догадался, — досадливо поморщилась Юлия. — Ладно. Пришло время поговорить серьёзно. Но хотелось бы без свидетелей.

— Нет рядом никого, — буркнул я.

После эмоциональной вспышки навалилась вдруг душевная пустота, а ещё ощущение какой-то приближающейся мерзости. Причём скорее из разряда мерзостей абстрактных, а не буквальных, типа той же расчленёнки или стухшей кровищи.

— Связь заблокируй! — перехватила мой взгляд Юлька.

И своего, что характерно, не отвела — до того самого момента, пока я не выполнил просьбу. Скрепя сердце и с тяжёлой душой, но… любопытство взыграло, грешен. Опять же, никто не мешает мне от всей широкой росской натуры послать журнашлю… э-э-э… репортёршу далеко и надолго. И это почти наверняка, хе-хе.

— Рассказывай, что задумала! — велел я, поднявшись на ноги.

На кортах сидеть, если честно, весьма напряжно. Да и стоя удобнее нависать над журналисткой сверху в жалкой попытке доминировать. А про унижать и властвовать и вовсе речи не шло.

— Реалити-шоу! — выпалила Юлька и уставилась на меня… с вызовом во взгляде?

Пожалуй, так. Хм… всё страньше и страньше, как говорила одна классическая литературная героиня. Понять бы ещё, о чём речь. Хотя, если мне память не изменяет, Дед Максим о чём-то таком в своё время рассказывал… причем «время» во всех смыслах… это когда за кем-то подглядывают, и этот кто-то об этом знает, и потом показывают записи зрителям. Но не в прямом эфире, это я хорошо запомнил. Когда в прямом, это как-то иначе называется… точно, стрим! Стримить, стриминговые сервисы… это ведь ещё с Земли идёт, прямиком из эпохи перед Контактом. Впрочем, не исключено, что в каких-то Колониях это до сих пор распространённое явление. Из числа старых и богатых, которые уже перешли в стадию, когда у населения появилось достаточно свободного времени, чтобы ощутить потребность не только в хлебе насущном, но и в зрелищах. То есть точно не у нас на Новом Оймяконе. А вот в Сателлитах, то бишь первых Колониях, где люди уже почти полвека живут — запросто! Н-да… получается, не обмануло меня предчувствие. И впрямь мерзость. С другой стороны, а что мне скрывать? Работу свою делаю на совесть, максимально честно, не жалея ни жизни, ни здоровья. Особенно подчинённых и местных, хе-хе.

— Думаешь, стало понятнее? — на всякий случай прикинулся я шлангом. — В чём суть-то?

— А суть, Никит, в новом формате! — торжественно объявила Юлька. — Мы с тобой… ну, и с остальными тоже, станем пионерами жанра! И снимем все сливки, пока другие не опомнились!

— Да с фига ли он новый⁈ — возмутился я, напрочь забыв о том, что собирался пудрить мозги журналистке до последнего. — Их, эти шоу, ещё когда снимать начали⁈ Если не ошибаюсь, ещё в двадцатом веке!

— Опять прокололся! — обличающе ткнула в меня пальцем девица. — Ну да, давно. Но ты ведь не хуже меня знаешь, что всё новое — это хорошо забытое старое! А сейчас нигде — нигде, даже на Земле! — никто ничего подобного не предлагает! Я специально проверяла! Хотела в универе выпускную работу по этой теме писать, но вовремя смекнула, что оно того не стоит! Это же идея на миллион! Главное, к актуальной проблематике привязаться! А что может быть актуальнее, чем освоение новых миров⁈

— Колониальных кредитов? — хмыкнул я.

— Не только! Зрителей тоже! Ты только представь охват! О такой аудитории «Новости Содружества» могут лишь мечтать! — всё сильнее распалялась Джули. — А это слава! А слава — это деньги! А деньги — это власть! В том числе и над обстоятельствами! А ещё свобода! Ну и на положительный имидж Колониальной Службы Нейтрализации поработаем, конечно! Вам реклама не помешает, особенно позитивная!

— Эк тебя занесло, — укоризненно покачал я головой. — Что, предки тиранят?

— Настолько заметно? — смешалась Юлька. — Извини, Никит, не хотела тебя в это впутывать. Но отец… он…

— В тебя не верит?

— Верит, ещё как верит! Вот только как в ребёнка, а не как во взрослого человека! — вздохнула моя спутница.

— То есть делай, кровиночка, что хочешь, но под надзором и чутким руководством? — понятливо хмыкнул я. — Ну да, знакомо. У меня вся служба такая. Так что мы с тобой похожи гораздо сильнее, чем ты думаешь.

— Но есть и разница, — снова озабоченно прикусила губу девушка. — Тот самый нюанс! Тебя такое положение вполне устраивает, вот ты и служишь! А я… а я творить хочу! Причем не фигню всякую, а что-то… эпичное! Предлагать зрителям что-то новое и впечатляющее! Настоящее, а не выхолощенные тексты с заблюренными картинками!

— Ты мне сказала просто правду, а я ужасную хочу, — весьма к месту припомнил я старинную присказку. — Такую, чтобы обосраться, завыть, забиться, захрипеть!

— Ага! — кивнула Юлька. — А это откуда? Можно, я тоже буду эту фразу использовать?

— Это не ко мне вопрос, — мотнул я головой. — Сам от Макса набрался. Тот меня много чему плохому научил.

— То есть ты не против?

— Да пользуйся! — отмахнулся я. — Фраза давно в народ ушла…

— Да я не об этом! — перебила меня Юлька. — Я про реалити-шоу. Юридическое оформление и бюрократия на мне, и всё техническое сопровождение тоже. Монтаж, презентации, распространение… роялти, в конце концов. А от тебя… ну, от вас — увлекательный контент.

— Такой, чтобы нервы пощекотать? — уточнил я.

— Желательно, — подтвердила журналистка.

— Ну, как тебе сказать…