Вконец обалдев от однотипных вопросов и ответов, первый зам впал в полную прострацию и только изредка позевывал, прикрывая рот ладошкой. Похоже, он представлял себе будни работников ФСБ несколько другими – исполненными погонь на шикарных автомобилях, перестрелок, дымящихся трупов и, наконец, экзотических красоток в узеньких лифчиках, подносящих бойцам невидимого фронта прохладительные напитки и патроны в перерывах.

Начальник ОКСа так и не позвонил. Виктор посмотрел на часы. Было уже полдевятого, и на улице почти стемнело. Время уходило. Его становилось все меньше и меньше, а у них по-прежнему не было ни единой зацепки, ни единой детали, по которой можно было бы попытаться выйти на Матросова.

В голове неожиданно шевельнулась предательская мысль. Виктору вдруг показалось, что он опять что-то упустил, где-то просчитался, в чем-то ошибся, и вся эта затея не стоит выеденного яйца. Они будут целую ночь до полного отупения допрашивать всех этих начальников управлений, их замов и замов их замов, но так ничего и не добьются.

Тем временем прибудет комиссия, и розыск, как это уже не раз бывало, превратится в политический фарс. В Ипатьевск нагонят со всей области милиции и солдат. Московскую оцепят тройным кольцом и даже, возможно, обнесут колючей проволокой. Марченко завалит Совбез и Старую площадь докладами, и все там будут очень рады.

Только в пятницу, тринадцатого, посреди всех этих оцеплений и заграждений рванет так, что мало никому не покажется. И волны от этого взрыва докатятся не только до Москвы, но и до самых до окраин, и все в который раз будут мучительно ломать головы над тем, как такое могло случиться, что делать и кто виноват. А кто-то, кто за всем этим стоит, будет потирать руки и подсчитывать дивиденды.

Усилием воли заставив себя отмахнуться от всех этих апокалиптических картин, Логинов вдруг вспомнил об Асе. За круговертью последних дней он совсем забыл о том, что в субботу у нее день рождения. И вдруг Виктор отбросил все сомнения.

Покушение нужно было предотвратить любой ценой. В том числе и ради дочки. Ради того, чтобы она жила в нормальной демократической стране, где каждый голосует за того кандидата, за которого считает нужным, а не за того, кого еще не убили.

Только для того, чтобы предотвратить покушение, нужно было не изображать из себя Гамлета и одновременно великого политолога и не посыпать раньше времени голову пеплом, а работать. Просто работать. Экстраполировать ситуацию, и результат, как говорил генерал Максимов, обязательно будет. Потому что результат – категория вероятностная. В том смысле, что и на старуху бывает проруха. Сейчас главное было эту проруху найти.

– Так где начальник ОКСа? – жестко спросил Виктор.

В его голосе было что-то такое, от чего первому заму стало не по себе. Его сонливость сняло как рукой, он часто заморгал и испуганно промычал:

– Н-не знаю, Виктор Павлович. Может, он звонил в ОКС? Сейчас проверю…

Пальцы первого зама заметно дрожали, и в нужную кнопку селектора он попал только с третьего раза. В динамике послышался протяжный гудок, потом еще один, и наконец на том конце ответила какая-то женщина.

– Раиса Ивановна! – срывающимся голосом произнес первый зам. – Федор Максимович не звонил?

– Нет. Не знаю, что и делать. Тут мне привезли две формы по сороковому дому, а его все нет и нет. Может, вы подпишете без его визы, а, Василий Алексеевич?

– Какие формы?! – с истерическим надрывом спросил первый зам.

– По сороковому дому. Благоустройство. Может, подпишете, а, Василий Алексеевич? А то уже из области звонили, интересовались, кто занимается и когда закончат, так я сказала, что формы уже готовы…

Первый зам вздрогнул и с некоторым опозданием открыл рот, чтобы что-то сказать Логинову, но тот его опередил.

– Когда звонили? – прошипел он. – Спросите ее – когда звонили?!

– П-подождите, Раиса Ивановна. Когда звонили из области?

– Ну, не знаю… Около часа назад. Я еще удивилась…

– Есть! – выдохнул Логинов. – Где она сидит?

– Н-на первом этаже. К-кабинет – сто восемь.

– Я к ней. Никуда не отлучайтесь, вы мне еще можете понадобиться.

Небольшой рабочий поселок, расположенный неподалеку от границы областей, жил своей обычной жизнью. Несмотря на дождь, перепившиеся мужики горланили песни, возвращаясь домой из кафе. За стенкой какая-то семья ужинала и, переругиваясь, смотрела вечерний латиноамериканский сериал.

Картонные стенки «хрущобы» имели свои преимущества – сидя в квартире, можно было слышать все, что происходит у соседей и во дворе. Эту квартиру Матросов снял заблаговременно. Хозяину представился бизнесменом с юга, торгующим овощами на рынках. Тому, правда, было все равно. Получив деньги за два месяца вперед, он тут же испарился и больше не показывался.

Соседям до новых квартиросъемщиков тоже дела не было. Живут какие-то мужики, не кавказцы, не буянят – и бог с ними. Мало ли сейчас народа по России мотается в поисках заработка…

Квартирантов было двое. Обоим примерно сорок – сорок пять лет. Точнее определить было трудно, поскольку военная выправка нивелировала возраст. Матросов же излишнего любопытства старался не проявлять. Его наняли, и он просто выполнял свою работу.

Вот и теперь, когда один из квартирантов велел ему позвонить в спецуправление, майор молча выслушал инструкции, взял трубку и добросовестно застращал хохла, который этим спецуправлением руководил.

– Порядок! – сказал Матросов, закончив разговор. – Он ждет. И никому ничего не скажет…

– Ну что, – посмотрел один из квартирантов на другого. – Тогда будем выдвигаться?

Второй молча кивнул. На сборы ушло не больше трех минут – сказались годы, проведенные в армии. Матросов нервно курил. Сегодня с ним обещали произвести окончательный расчет, день почти закончился, а денег все не было.

Наконец квартиранты направились к двери.

– Поехали!

– Куда? – хмуро спросил Матросов, не двинувшись с места.

– Как куда? В Ипатьевск…

– Я в Ипатьевск не поеду. Меня там ищут. До границы областей – пожалуйста. Потом забирайте машину – и вперед. Но ключи я вам отдам только после того, как получу свои деньги.

Квартиранты быстро переглянулись. Потом один из них сказал:

– Так дело не пойдет! По договору ты обязан обеспечить наше передвижение по Ипатьевску. Мы не знаем как следует города…

– Но меня ведь объявили в розыск! Вам же хуже, если попадетесь вместе со мной…

– Во-первых, с тобой мы наверняка не попадемся, а во-вторых, ты же теперь не майор Матросов, а подполковник – как там тебя… – засмеялся квартирант. – Тебя же теперь мама родная не узнает. Правильно?

Матросов покосился на старое трюмо и не нашелся что возразить. Отражавшееся в зеркале бородатое лицо даже майору казалось чужим. Один из квартирантов так мастерски загримировал майора, что оставалось только удивляться. К тому же он состряпал Матросову и новые документы – уже с теперешним лицом.